Марья болконская любовь к отцу. Образ Марьи Болконской в романе «Война и мир», сочинение

Образ княжны Марьи в романе Л.Н. Толстого «Война и мир»

Марья Болконская — один из самых сложных образов в романе Толстого. Основные качества ее — духовность, религиозность, способность к самоотречению, жертвенной, высокой любви.

Героиня не привлекает нас внешней красотой: «некрасивое, слабое тело», «худое лицо». Однако глубокие, лучистые, большие глаза княжны, освещая все лицо ее внутренним светом, делаются «привлекательнее красоты». В глазах этих отражается вся напряженная духовная жизнь княжны Марьи, богатство ее внутреннего мира.

Толстой с большой тонкостью воссоздает атмосферу, в которой сформировался характер героини. Болконские — старый уважаемый род, известный, патриархальный, со своими жизненными ценностями, устоями, традициями. Ключевые понятия, характеризующие людей этой «породы», — порядок, идеальность, рассудок, гордость.

Все в Лысых Горах идет по заведенному однажды порядку, в соответствии с регламентом; строгий, суровый князь Николай Андреевич неизменно требователен, даже резок с детьми и слугами. Он эгоистичен, властен, порой нетерпим в отношениях с дочерью. Вместе с тем старый князь Болконский умен, проницателен, трудолюбив, энергичен, патриотичен, у него свои, «вековые» понятия о чести и долге. В душе его живут все лучшие ценности, порожденные рационалистическим XVIII веком. Николай Андреевич не терпит праздности, пустословия, пустого времяпрепровождения. Он постоянно занят «то писанием своих мемуаров, то выкладками из высшей математики, то точением табакерок на станке, то работой в саду и наблюдением над постройками, которые не прекращались в его имении».

Князь Болконский признает лишь две людские добродетели — «деятельность и ум». В соответствии с этой «доктриной» он и воспитывает дочь: княжна Марья неплохо образованна, отец дает ей уроки алгебры и геометрии, вся жизнь ее распределена «в беспрерывных занятиях».

В этой атмосфере «правильности», господствующего разума и сформировался характер героини. Однако княжна Марья унаследовала от Болконских лишь фамильную гордость и твердость духа, в остальном же она не слишком похожа на отца и брата. В жизни ее нет упорядоченности и педантизма. В противоположность отцовской чопорности она открыта и естественна. В противоположность резкости и нетерпимости Николая Андреевича она добра и милосердна, терпелива и снисходительна в отношениях с окружающими. В разговоре с братом она защищает Лизу, считая ее большим ребенком. Прощает она и m-lle Bourienne, заметив ее флирт с Анатолем Курагиным.

Княжна Марья лишена хитрости, расчетливости, кокетства, свойственного светским барышням. Она искренна и бескорыстна. Княжна Марья безропотно подчиняется жизненным обстоятельствам, видя в этом Божью волю. Она постоянно окружает себя «божьими людьми» — юродивыми и странниками, и поэтическая мысль «оставить семью, родину, все заботы о мирских благах для того, чтобы, не прилепляясь ни к чему, ходить в посконном рубище, под чужим именем с места на место, не делая вреда людям и молясь за них…», часто посещает ее.

Однако вместе с тем всем существом своим она жаждет земного счастья, и чувство это становится тем сильнее, чем более она старается «скрывать его от других и даже от себя самой». «В помышлениях о браке княжне Марье мечталось и семейное счастье, и дети, но главною, сильнейшею и затаенною ее мечтой была любовь земная».

В первый раз у героини появляется смутная надежда на семейное счастье, когда Анатоль Курагин с отцом приезжают в Лысые Горы для того, чтобы посвататься к ней. Княжна Марья совершенно не знает Анатоля — он кажется ей красивым, достойным человеком. Ей кажется, что «муж, мужчина» — это «сильное, преобладающее и непонятно-привлекательное существо», которое перенесет ее вдруг в свой, совершенно другой, счастливый мир.

Николай Андреевич замечает волнение, охватившее вдруг княжну. Однако планы Анатоля корыстны и циничны: он всего лишь хочет жениться на богатой наследнице и уже мечтает «весело провести время» с m-lle Bourienne. Умный и проницательный, старый князь Болконский сразу же открывает истинную натуру молодого Курагина, отмечает его пустоту, глупость и никчемность. Глубоко оскорбляют достоинство Николая Андреевича и «пылкие взгляды» Анатоля на m-lle Bourienne. В довершение ко всему старый князь втайне боится расстаться с дочерью, жизнь без которой для него немыслима. Предоставляя княжне Марье свободу выбора, отец, однако, намекает ей на интерес ее жениха к француженке. И вскоре героиня лично убеждается в этом, заметив Анатоля с m-lle Bourienne.

Так, мечтам героини о личном счастье пока не суждено сбыться. И княжна Марья покоряется судьбе, отдаваясь чувству самоотречения. Чувство это становится особенно заметно в ее отношениях с отцом, который в старости делается еще раздражительнее и деспотичнее.

Приблизив к себе француженку, Николай Андреевич беспрестанно больно оскорблял княжну Марью, но дочь даже не делала усилий над собой, чтобы прощать его. «Разве мог бы он быть виноват перед нею, и разве мог отец ее, который (она все-таки знала это) любил ее, быть к ней несправедливым? Да и что такое справедливость? Княжна никогда не думала об этом гордом слове: справедливость. Все сложные законы человечества сосредоточивались для нее в одном простом и ясном законе — законе любви и самоотвержения».

С твердостью, стойкостью Болконских княжна Марья выполняет свой дочерний долг. Однако во время болезни отца в ней вновь просыпаются «забытые личные желания и надежды». Она прогоняет от себя эти мысли, считая их наваждением, каким-то дьявольским искушением. Однако для Толстого эти мысли героини естественны и потому имеют право на существование.

Рассудочную жертвенность княжны Марьи Толстой отнюдь не поэтизирует, противопоставляя ей «непосредственность эгоизма», «способность жить самозабвенно, …радостно отдаваться естественным влечениям, инстинктивным потребностям» (Курляндская Г. Б. Нравственный идеал героев Л. Н. Толстого и Ф. М. Достоевского. Книга для учителя. М., 1988. С. 139).

Здесь писатель сопоставляет христианскую, жертвенную любовь ко всем людям и любовь земную, личную, открывающую человеку все многообразие жизни. Как замечает В. Ермилов, «Толстой не знает, какая любовь является истинной. Выть может, христианская, одинаковая любовь ко всем выше, совершеннее грешной, земной любви… однако лишь земная любовь есть живая жизнь на земле» (Ермилов В. Указ. соч. с. 184).

Христианская любовь неизменно связана для писателя с мыслью о смерти, любовь эта, по мысли Толстого, — «не для жизни». Образ княжны Марьи в романе сопровождает тот же самый мотив, который является необычайно значимым для князя Андрея, — мотив возвышенности, стремления к «небесному» совершенству, к «неземному» идеалу. Внутренний, глубинный смысл этого мотива — роковая несовместимость героя с жизнью.

Княжна Марья в романе находит свое счастье в браке с Николаем Ростовым, однако «неустанное, вечное душевное напряжение» ни на миг не покидает ее. Она заботится не только об уюте и комфорте в доме, но, прежде всего, об особой духовной атмосфере в семье. Николай вспыльчив и горяч, при разбирательствах со старостами и приказчиками он нередко дает волю рукам. Жена помогает ему понять всю низость его поступков, помогает преодолеть вспыльчивость и грубость, изжить «старые гусарские привычки».

Княжна Марья — прекрасная мать. Думая о нравственном, духовном воспитании детей, она ведет дневник, записывая все примечательные эпизоды детской жизни, отмечая особенности характеров детей и действенность тех или иных приемов воспитания. Ростов восхищается своей женой: «…главное основание его твердой, нежной и гордой любви к жене… это чувство удивления перед ее душевностью, перед тем, почти недоступным для Николая, возвышенным, нравственным миром, в котором всегда жила его жена».

Сам Ростов, при всей его эмоциональности, лишен больших духовных запросов. Интересы его — семья, помещичье хозяйство, охота, чтение книг зимой. Он осуждает Пьера за его бунтарские, свободолюбивые настроения. «Здравый смысл посредственности» — такое определение писатель дает герою.

Марье Болконской кажется, что «кроме счастья, которое она испытывала, было другое, недостижимое в этой жизни». Здесь вновь возникает мотив смерти, связанный с образом данной героини. В. Ермилов замечает, что «этот подспудный мотив имеет и некоторое личное значение для Толстого, связывавшего с образом княжны Марьи кое-что из своих представлений о своей матери, о ее нежной любви к… детям, о ее высокой духовности, о ее преждевременной смети…» (Ермилов В. Указ. соч. С. 184).

В образе княжны Марьи Толстой представляет нам синтез духовного и чувственного, с явным преобладанием первого. Эта героиня привлекает нас своей искренностью, благородством, нравственной чистотой и сложным внутренним миром.

Марья Болконская — один из самых сложных образов в романе Толстого. Основные качества ее — духовность, религиозность, способность к самоотречению, жертвенной, высокой любви.

Героиня не привлекает нас внешней красотой: «некрасивое, слабое тело», «худое лицо». Однако глубокие, лучистые, большие глаза княжны, освещая все лицо ее внутренним светом, делаются «привлекательнее красоты». В глазах этих отражается вся напряженная духовная жизнь княжны Марьи, богатство ее внутреннего мира.

Толстой с большой тонкостью воссоздает атмосферу, в которой сформировался характер героини. Волконские — старый уважаемый род, известный, патриархальный, со своими жизненными ценностями, устоями, традициями. Ключевые понятия, характеризующие людей этой «породы», — порядок, идеальность, рассудок, гордость.

Все в Лысых Горах идет по заведенному однажды порядку, в соответствии с регламентом; строгий, суровый князь Николай Андреевич неизменно требователен, даже резок с детьми и слугами. Он эгоистичен, властен, порой нетерпим в отношениях с дочерью. Вместе с тем старый князь Болконский умен, проницателен, трудолюбив, энергичен, патриотичен, у него свои, «вековые» понятия о чести и долге. В душе его живут все лучшие ценности, порожденные рационалистическим XVIII веком. Николай Андреевич не терпит праздности, пустословия, пустого времяпрепровождения. Он постоянно занят «то писанием своих мемуаров, то выкладками из высшей математики, то точением табакерок на станке, то работой в саду и наблюдением над постройками, которые не прекращались в его имении».

Князь Болконский признает лишь две людские добродетели — «деятельность и ум». В соответствии с этой «доктриной» он и воспитывает дочь: княжна Марья неплохо образованна, отец дает ей уроки алгебры и геометрии, вся жизнь ее распределена «в беспрерывных занятиях».

В этой атмосфере «правильности», господствующего разума и сформировался характер героини. Однако княжна Марья унаследовала от Болконских лишь фамильную гордость и твердость духа, в остальном же она не слишком похожа на отца и брата. В жизни ее нет упорядоченности и педантизма. В противоположность отцовской чопорности она открыта и естественна. В противоположность резкости и нетерпимости Николая Андреевича она добра и милосердна, терпелива и снисходительна в отношениях с окружающими. В разговоре с братом она защищает Лизу, считая ее большим ребенком. Прощает она и m-lle Bourienne, заметив ее флирт с Анатолем Курагиным.

Княжна Марья лишена хитрости, расчетливости, кокетства, свойственного светским барышням. Она искренна и бескорыстна. Княжна Марья безропотно подчиняется жизненным обстоятельствам, видя в этом Божью волю. Она постоянно окружена «божьими людьми» — юродивыми и странниками, и поэтическая мысль «оставить семью, родину, все заботы о мирских благах для того, чтобы, не прилепляясь ни к чему, ходить в посконном рубище, под чужим именем с места на место, не делая вреда людям и молясь за них...», часто посещает ее.

Однако вместе с тем всем существом своим она жаждет земного счастья, и чувство это становится тем сильнее, чем более она старается «скрывать его от других и даже от себя самой». «В помышлениях о браке княжне Марье мечталось и семейное счастье, и дети, но главною, сильнейшею и затаенною ее мечтой была любовь земная».

В первый раз у героини появляется смутная надежда на семейное счастье, когда Анатоль Курагин с отцом приезжают в Лысые Горы для того, чтобы посвататься к ней. Княжна Марья совершенно не знает Анатоля — он кажется ей красивым, достойным человеком. Ей кажется, что «муж, мужчина» — это «сильное, преобладающее и непонятно-привлекательное существо», которое перенесет ее вдруг в свой, совершенно другой, счастливый мир.

Николай Андреевич замечает волнение, охватившее вдруг княжну. Однако планы Анатоля корыстны и циничны: он всего лишь хочет жениться на богатой наследнице и уже мечтает «весело провести время» с m-lle Bourienne. Умный и проницательный, старый князь Болконский сразу же открывает истинную натуру молодого Курагина, отмечает его пустоту, глупость и никчемность. Глубоко оскорбляют достоинство Николая Андреевича и «пылкие взгляды» Анатоля на m-lle Bourienne. В довершение ко всему старый князь втайне боится расстаться с дочерью, жизнь без которой для него немыслима. Предоставляя княжне Марье свободу выбора, отец, однако, намекает ей на интерес ее жениха к француженке. И вскоре героиня лично убеждается в этом, заметив Анатоля с m-lle Bourienne.

Так, мечтам героини о личном счастье пока не суждено сбыться. И княжна Марья покоряется судьбе, отдаваясь чувству самоотречения. Чувство это становится особенно заметно в ее отношениях с отцом, который в старости делается еще раздражительнее и деспотичнее.

Приблизив к себе француженку, Николай Андреевич беспрестанно больно оскорблял княжну Марью, но дочь даже не делала усилий над собой, чтобы прощать его. «Разве мог бы он быть виноват перед нею, и разве мог отец ее, который (она все-таки знала это) любил ее, быть к ней несправедливым? Да и что такое справедливость? Княжна никогда не думала об этом гордом слове: справедливость. Все сложные законы человечества сосредоточивались для нее в одном простом и ясном законе — законе любви и самоотвержения».

С твердостью, стойкостью Болконских княжна. Марья выполняет свой дочерний долг. Однако во время болезни отца в ней вновь просыпаются «забытые личные желания и надежды». Она прогоняет от себя эти мысли, считая их наваждением, каким-то дьявольским искушением. Однако для Толстого эти мысли героини естественны и потому имеют право на существование.

Здесь писатель «как бы ведет упорный спор с аскетами и ханжами всех видов, напоминая о том, что человек не может не жить чувственной жизнью. Чувственность перестает быть человеческой, если человек в своей любви к ней, к нему не любит весь мир. Тогда это грубая чувственность Элен, страшная чувственность „Крейцеровой сонаты" — чуждость и враждебность жизни».

Рассудочную жертвенность княжны Марьи Толстой отнюдь не поэтизирует, противопоставляя ей «непосредственность эгоизма», «способность жить самозабвенно, ...радостно отдаваться естественным влечениям, инстинктивным потребностям». Здесь писатель сопоставляет христианскую, жертвенную любовь ко всем людям и любовь земную, личную, открывающую человеку все многообразие жизни. Как замечает В. Ермилов, «Толстой не знает, какая любовь является истинной. Быть может, христианская, одинаковая любовь ко всем выше, совершеннее грешной, земной любви... однако лишь земная любовь есть живая жизнь на земле».

Христианская любовь неизменно связана для писателя с мыслью о смерти, любовь эта, по мысли Толстого, — «не для жизни». Образ КНЯЖНЫ Марьи в романе сопровождает тот же самый мотив, который является необычайно значимым для князя Андрея, — мотив возвышенности, стремления к «небесному» совершенству, к «неземному» идеалу. Внутренний, глубинный смысл этого мотива — роковая несовместимость героя с жизнью.

Княжна Марья в романе находит свое счастье в браке с Николаем Ростовым, однако «неустанное, вечное душевное напряжение» ни на миг не покидает ее. Она заботится не только об уюте и комфорте в доме, но, прежде всего, об особой духовной атмосфере в семье. Николай вспыльчив и горяч, при разбирательствах со старостами и приказчиками он нередко дает волю рукам. Жена помогает ему понять всю низость его поступков, помогает преодолеть вспыльчивость и грубость, изжить «старые гусарские привычки».

Княжна Марья — прекрасная мать. Думая о нравственном, духовном воспитании детей, она ведет дневник, записывая все примечательные эпизоды детской жизни, отмечая особенности характеров детей и действенность тех или иных приемов воспитания. Ростов восхищается своей женой: «...главное основание его твердой, нежной и гордой любви к жене... это чувство удивления перед ее душевностью, перед тем, почти недоступным для Николая, возвышенным, нравственным миром, в котором всегда жила его жена».

Сам Ростов, при всей его эмоциональности, лишен больших духовных запросов. Интересы его — семья, помещичье хозяйство, охота, чтение книг зимой. Он осуждает Пьера за его бунтарские, свободолюбивые настроения. «Здравый смысл посредственности» — такое определение писатель дает герою.

Марье Болконской кажется, что «кроме счастья, которое она испытывала, было другое, недостижимое в этой жизни». Здесь вновь возникает мотив смерти, связанный с образом данной героини. В. Ермилов замечает, что «этот подспудный мотив имеет и некоторое личное значение для Толстого, связывавшего с образом княжны Марьи кое-что из своих представлений о своей матери, о ее нежной любви к... детям, о ее высокой духовности, о ее преждевременной смерти...».

В образе княжны Марьи Толстой представляет нам синтез духовного и чувственного, с явным преобладанием первого. Эта героиня привлекает нас своей искренностью, благородством, нравственной чистотой и сложным внутренним миром.

Некрасивая сестра князя Андрея, княжна Мария Болконская, не похожа на свою куколку-невестку -- это натура, при всей ее ограниченности, несравненно более глубокая и симпатичная; она не может удовлетвориться блестящей внешностью, даже если бы она была хорошенькая; наряды, выезды, балы, успехи в свете не могли бы наполнить ее жизнь; ей нужно другое, лучшее, сознание исполненного долга, свое дорогое святое, к чему привязаться. Для нее невозможна одна жизнь -- жизнь сердца, которую столько мыслителей и поэтов считают единственно доступной для женщины. Автор часто упоминает о мысли, светившейся в прекрасных лучистых глазах ее, но именно мысли и нет в жизни княжны Марьи. Робкая и покорная, как все ограниченные натуры, она живет жизнью безграничной преданности и самоотвержения, она умеет только любить и безответно покоряться. Ум ее совершенно не развит, хотя она и имела случай получить такое воспитание, какое не получали другие девушки в ее время. Отец ее, один из замечательнейших людей века Екатерины, сам воспитывал ее, но резкий, нетерпеливый, он запугал и без того не блестящие способности ее, и учение было для княжны Марьи одним из многочисленных мучений ее жизни. Когда ум спит, тем сильнее потребности сердца. Но некрасивая наружность княжны Марьи, непривлекательность которой она преувеличивает себе, делает для нее невозможною любовь мужчины и семейное счастье. Она видит в этом перст Божий, начертавший ей ее путь в жизни, и заглушает в себе малейшую мечту о счастье, как дьявольское наваждение. “Моя жизнь есть жизнь самоотвержения и любви”,-- говорит она, и свою жажду любви переносит на немногих близких людей, отца, брата, племянника, и всю жизнь свою отдает им. Но самоотвержение ее бесплодно, и любовь ее не приносит ей самой ничего, кроме страданий. Она страстно обожает отца и страдает. Отец ее, влиятельный человек при Екатерине и сосланный при Павле в деревню, как и все честолюбивые и энергичные люди, осужденные на насильственное бездействие, тратит на пустяки свою потребность деятельности и административные способности, которые, не находя сродной им почвы, вырождаются в мелочной неумолимый деспотизм и самодурство. Все в доме преклоняется перед его железной волей, все трепещет его взгляда, жизнь домашних должна идти, как хорошо устроенная машина, по указанному им пути. Деятельность -- вот счастье, говорит он, и занят целый день; у него на все определенные часы: на точенье, постройки, занятия с дочерью, писание записок,-- и он воображает, что делает дело, как белка в колесе воображает, что бежит. Он и дочери устраивает то же счастье. Княжна Марья безропотно сносит все: она не только не смеет жаловаться, она рада бы и не это снести, лишь бы обожаемый отец взглянул на нее с любовью, сказал ей ласковое слово; в любви своей к нему она доходит до полнейшего уничижения человеческого достоинства, до самого рабского подобострастия. Отец зовет ее дурой, упрекает в безобразии, и она не думает возмущаться; она не позволяет себе не только понимать недостатки отца, но нарочито отводит себе глаза, чтобы не видеть их. Отец ее в минуту гнева бьет старого верного слугу, а она терзается одной мыслью, как держать себя прилично такому случаю: сохранить ли печальный вид, чтоб выказать сочувствие к дурному расположению отца и тем вызвать привычный упрек, что она вечно готова хныкать, или сделать вид, что ничего не замечает и тем, еще хуже, заставить подозревать себя в преступном равнодушии к огорчению отца. Когда выживший из ума старик со злобы на ненавистную ему женитьбу сына приближает к себе ловкую интриганку Бурьен, которая, пользуясь его слабостью, хочет выгодно обеспечить себя, она и тут упрекает себя в черных мыслях. И в награду за эту безграничную преданность, на которую уходят ее лучшие годы, она видит пренебрежение, холодность; она чувствует, что между нею и отцом никогда не будет той крепкой связи, как между им и ее братом; она сознает, что она для отца не более ничтожного винта в машине, что она нужна ему лишь для того, чтоб он мог положенные часы тратить с нею на уроки геометрии и видеть лицо ее на привычном месте, как необходимую принадлежность домашнего порядка,-- и страдает. Она обожает брата и невестку и страдает за разлад их, причины которого не может понять; она страдает вдвойне, чувствуя, что, несмотря на всю любовь свою к брату, она ничем не может быть в его жизни, что у него есть свой мир идей, занятий, планов, в котором ей нет места. Она страдает несчастиями брата, но она не может утешить его, она может только плакать с ним да указать ему тот путь, в котором она нашла утешение, которое не может утешить брата. Она страстно привязывается к племяннику, но любовь ее и самоотверженная преданность бесполезны и даже вредны для ребенка, а ей самой приносят новые мучения. Она терзается и за здоровье ребенка и за его учение. Она сама учит его, но эта болезненная любовь усиливает ее раздражительность, неизбежное следствие ее жизни, гнета и страха; она, в свою очередь, запугивает ребенка и отталкивает его от ученья; за леностью следует неизбежное наказание, после которого она ужасается своей злобы и обливается слезами раскаяния, а ребенок выбегает из угла утешать се. А между тем воспитание детей есть именно то дело, всегда доступное женщине, в котором любящая натура княжны Марьи могла бы найти цель жизни; но для того, чтоб быть воспитательницей, ей надо было сначала перевоспитать себя, а это удел немногих сильных натур, или самой вырасти в руках воспитателей, которые смотрели бы на нее не как на живой материал для выделки по той или другой теории, но как на личность, имеющую свои права, из которой надо приготовить полезного члена обществу. Князь Андрей, чтобы сын не сделался “слезливой старой девкой”, как говорит старый Болконский, спешит взять ему гувернера, и княжне Марии остается одно -- изливать свои чувства в переписке с приятельницей и в молитве.

Раз всего эта томительно-однообразная жизнь гнета и страха была нарушена приездом жениха. Сердце княжны Марьи вспыхнуло любовью, когда она еще не успела видеть этого человека, посланного ей Провидением, и узнало новые терзания. Она терзается мыслью о том, отдаст ли ее отец: она терзается страхом, что некрасивая наружность ее оттолкнет жениха; она видит, наконец, жениха, и терзается опасением, что не умела показать ему свою внезапно вспыхнувшую любовь, и заставляет отца злиться на нее за недостатком чувства собственного достоинства, когда он сам все делал, чтобы забить его в ней, и на то, что стоит явиться мужчине -- и отец забыт. Такие легкомысленные кутилы, как Анатоль Курагин, обладают, к несчастью, особенной способностью увлекать женщин, особенно тех, которые выросли под гнетом; их лица, сияющие беззаботной радостью, кажутся еще прекраснее для глаз, привыкших к хмурым лицам и угрюмым взглядам; свобода и непринужденность их в обращении, происходящая от полного довольства собой и жизнью, тем неотразимее действуют на робкие забитые существа, привыкшие дрожать за каждое слово, взгляд. С первого взгляда на Анатоля княжна Марья убеждается, что этот прекрасный мужчина с открытым, светлым взглядом добр, великодушен -- словом, одарен всевозможными добродетелями и непременно сделает ее счастье; в мечтах своих она видит себя уже счастливой женой и матерью с ребенком у груди, а этого прекрасного мужчину -- мужем, который с любовью смотрит на нее. Надежды на любовь жестоко обманывают бедную девушку, и ей остается одно прибежище от жизни самоотвержения, которая начинает уже утомлять ее,-- религия. Но нравственно искалеченная княжна Марья неспособна понять человеческую сторону евангельского учения, учения деятельной любви и братства; счастье не далось ей, ни брату ее, и она убедилась в невозможности и греховности счастья: неспособная понять, насколько само человечество виновато в своих страданиях и несчастьях собственным неумением разумно устроить жизнь свою, она сочла страданье неизбежным законом жизни, отдалась мечтам о страдании, подвигах, стала собирать около себя разных божьих людей, благоговейно слушать рассказы о том, как у матушки из щечки потекло миро, а во лбу засияла звезда. В княжне Марье находят повторение Лизы “Дворянского гнезда”; некоторого сходства отрицать нельзя; обе считают счастье грехом, и монастырь, которым кончает Лиза. стоит божьих людей княжны Марьи; но вместе с тем какая разница: Лиза возмущена неправдами окружающей ее жизни, не одна разбитая надежда на счастье, но и желание замолить всю эту неправду гонит ее в монастырь; в княжне Марье нет ни малейшего сознания неправды, окружающей ее жизнь; Лиза несравненно более женщина, чем княжна Марья; она знает, за что любит; она полюбила Лаврецкого, увидев, что они любят и не любят одно и то же, его неверие тревожит ее; ей нужно, чтобы между ею и любимым человеком была полная нравственная связь. А княжна Марья, узнав, что Анатоль Курагин приехал женихом, уже пылает к нему страстью, и видит себя в мечтах уже матерью с ребенком у груди -- его ребенком, и потом, застав Бурьен в его объятиях, она оправдывает ее по чувству христианской любви и снисхождения, но, сознавая в душе, что на ее месте она сделала бы то же самое. И это для человека, которого она видела в первый раз в жизни, чья репутация кутилы и развратника, которого сочли за нужное отдалить от родной сестры, должна была бы оттолкнуть ее. Ее готовность не размышляя принять в супруги человека, указанного ей Провидением, потому, что брак есть божеское установление, которому женщина обязана подчиняться, как она писала своей подруге, в сущности, оказывается готовностью кинуться в объятия первого встречного мужчины -- очень грубая и некрасивая подкладка для мистицизма," но мы это встречаем в жизни на каждом шагу.

Княжна Марья стареет, продолжая отказываться от всего для отца, жизнь ее становится все нестерпимее. Отец находит злобное удовольствие мучить и оскорблять ее на каждом шагу; он презирает ее и как неудавшуюся попытку воспитания по своей теории и как дуру за ее божьих людей, которые ненавистны ему, как ненавистно умному человеку всякое уродство. То растлевающее влияние неограниченной власти одного человека над другим человеком, которое, как заметил князь Андрей, имело на старого Болконского крепостное право, выказывается во всем своем безобразии и безнравственности и в отношениях отца к дочери. Человек, поставленный над другими, обязанными беспрекословно повиноваться ему, весьма естественно привыкает считать за ничто права этих людей; их удобства, желания, самое счастье -- ничто перед его волей, перед его малейшей прихотью. Если он умен, в нем может проснуться сознание несправедливости такого порядка, но привычка берет свое. Старик Болконский понимал очень хорошо, что жизнь дочери в его руках, что он лишает ее счастья, обрекает на одиночество. Ее печальный вид служит ему постоянным упреком и становится нестерпим ему, как нестерпим каждому деспоту вид его жертвы; ее безответная покорность, неустанная преданность и любовь раздражают его еще более; если б княжна Марья жаловалась, упрекала его, ему было бы легче, он мог бы счесть себя оскорбленным в своих правах отца и найти себе оправдание в своих собственных глазах; но ее безропотная покорность лишает его всякой возможности оправдания, и тяжелое чувство собственной виновности он вымещает на ней же. Он сам несчастен оттого, что мучит ее и не может не мучить. Кажется, чего бы проще было ему, сознавая себя виновным в душе,-- сознание, которое высказалось в нем в минуту смерти,-- изменить свое обращение с дочерью и постараться устроить ей ту жизнь, которая была нужна ей; но для этого, во-первых, нужно нарушить установленный им самим ход жизни, а это, не говоря уже о трудности изменить в его лета привычкам годов, немыслимо было для него как деспота, потому что деспоты вообще, за недостатком уважения к чужим правам, питают глубочайшее благоговение к малейшему деянию собственной особы; во-вторых, это значило бы признать себя виновным в глазах других, а этого он не мог допустить, этому мешало и всосанное с молоком матери понятие о власти родителей над детьми, и пренебрежение мужчины к этому низшему и подчиненному существу -- женщине. Еще проще было бы при таких отношениях разъехаться, но, хотя старик Болконский в минуту бешенства, сжимая кулаки, кричит: “И никто не возьмет эту дуру замуж!” -- он был бы очень недоволен, если б эта дура вышла замуж, и потому отваживает всех женихов. Что бы сталось тогда с его потребностью мучить и оскорблять эту дуру, иметь в руках еще одну подвластную ему жизнь! Мысль оставить отца не приходит на ум княжне Марье; перст Божий, определивший ей жизнь в доме отца, указывает один выход -- в дом мужа, и княжна Марья лучше вынесет все муки, чем не подчинится этому указанию.

С отцом ее делается удар, и княжна Марья переносит во время болезни его ту мучительную борьбу, которую переносят и придется переносить тысячам женщин, когда они видят, что жизнь свободная, жизнь без вечного гнета и страх открывается им единственно смертью дорогого, близкого им человека, с которым они связаны священным и страшным для них долгом. Княжна Марья ухаживает за отцом со всею своею не изменяющейся ни на минуту преданностью, но страшно сказать, несмотря на всю свою страстную любовь к отцу, несмотря на всю свою религиозность, она испытывает странное чувство: облегчение при виде умирающего отца. И она часто невольно следит за отцом не с надеждой найти признаки облегчения болезни, желая найти признаки приближающегося конца. “…Как ни странно было княжне сознавать в себе это чувство, но оно было в ней. И что было еще ужаснее для княжны Марьи, это было то, что со времени болезни ее отца (даже едва ли не раньше, не тогда ли уж, когда она, ожидая чего-то, осталась с ним) в ней проснулись все заснувшие в ней, забытые личные желания и надежды. То, что годами не приходило ей в голову -- мысли о свободной жизни без вечного страха отца, даже мысли о возможности любви и семейного счастья, как искушения дьявола, беспрестанно носились в ее воображении. Как ни отстраняла она от себя, беспрестанно ей приходили в голову вопросы о том, как она теперь, после того, устроит свою жизнь. Это были искушения дьявола, и княжна Марья знала это. Она знала, что единственное орудие против него была молитва, и она пыталась молиться. Она становилась в положение молитвы, смотрела на образа, читала слова молитвы, но не могла молиться. Она чувствовала, что теперь ее охватил другой мир -- житейской, трудной и свободной деятельности, совершенно противоположный тому нравственному миру, в который она была заключена прежде и в котором лучшее утешение была молитва. Она не могла молиться и не могла плакать, и житейская забота охватила ее…”.

Напиши эти строки другой кто, а не писатель, так глубоко проникнутый семейным началом, как Л. Толстой, какая поднялась бы буря криков, намеков, обвинений в разрушении семьи и порывании общественного порядка. А между тем нельзя ничего сильнее сказать против порядка, закрепляющего женщину, что сказано этим примером любящей, безответной, религиозной княжны Марьи, привыкшей всю жизнь свою отдавать другим и доведенной до противоестественного желания смерти родному отцу. Не Л. Толстой учит нас, но сама жизнь, которую он передает, не отступая ни перед какими проявлениями ее, не нагибая ее ни под какую рамку.

Княжна Марья с ужасом давит в себе это чувство, настраивает себя на мысль о том, что смерть отца страшное несчастье для нее, и успокаивается; но утром, в минуту пробуждения, когда мир привычных понятий, неестественных условий и отношений не успел еще охватить человека и он бывает правдив и искренен, бывает вполне самим собой, как бывают искренни люди только в минуту смерти, она с содроганием чувствует, что это страшное, бесчеловечное желание именно и есть ее настоящее чувство. Как ни дави, как ни насилуй жизнь во имя теорий, она скажется и восторжествует. Как ни заглушала в себе годами княжна Марья свою греховную жажду счастья и свободы, все-таки эта жажда жила в ней; как ни устремляла она все надежды свои и желания к блаженству загробной жизни, все-таки она сознавала, что эта вечная загробная жизнь для верующих есть отдых, успокоение, безмятежное пристанище; а жизнь с ее стремлениями, надеждами, тревогами, настоящая жизнь есть жизнь земная, и она не могла не чувствовать, что отец ее стоял между нею и этой грешной, но так дорогой жизнью. “И она чувствовала,-- говорит автор,-- что со смертью отца ее охватывает другой мир, мир трудной и свободной деятельности”. Она хочет молиться, но молитва в эти минуты, когда решается вопрос ее жизни, оказывается бессильна. Женщину, в которой зашевелилась бы мысль, это состояние навело бы на целый ряд размышлений, которые произвели бы благодетельный перелом; очнувшись от мистических стремлений, она стала бы трезво глядеть на жизнь, потребность сознания исполненного долга перешла бы в жизнь пользы и дела, и потребность горячо, крепко привязаться нашла бы себе достойную цель. Но для княжны Марьи нет выхода в мир “трудной и свободной деятельности”. Она уничтожена разрушением прежнего мира безответной преданности и самоотвержения, на который она потратила лучшие годы своей жизни, и жизнь ее со смертью отца теряет смысл; нет более места для борьбы между греховными желаниями и покорностью воле Провидения, этим душевным подвигам, которые были ей необходимы, как отцу ее его постройки, точенье, уроки. Может создаться впечатление, что она очерствела, утратила свое человеколюбие. Но это не так, мы видим ее душевные муки во время последнего разговора с отцом: "…-- Все мысли! об тебе... мысли,--потом выговорил он гораздо лучше и понятнее, чем прежде, теперь, когда он был уверен, что его понимают. Княжна Марья прижалась головой к его руке, стараясь скрыть свои рыдания и слезы.

Он рукой двигал по ее волосам.

• -- Я тебя звал всю ночь...-- выговорил он.
• --Ежели бы я знала...-- сквозь слезы сказала она,-- Я боялась войти…"

"…-- Да... я... я... я. Я желала его смерти. Да, я желала, чтобы скорее кончилось... Я хотела успокоиться... А что ж будет со мной? На что мне спокойствие, когда его не будет,-- бормотала вслух княжна Марья, быстрыми шагами ходя по саду и руками давя грудь, из которой судорожно вырывались рыдания…"

“Да, он не придет более мешать тебе”,-- злобно упрекает она себя за свои преступные желания, и с радостью вспоминает последние ласковые слова отца к себе в минуту смерти, когда естественная привязанность отца к дочери, задавленная годами деспотизма, нелепыми отношениями, высказалась, наконец; она цепляется за них как за единственное доказательство, что она была нужна ему, что она прожила столько лучших годов недаром. Но теперь что ей делать со своей жизнью? Впрочем, княжна Марья не остается долго в неизвестности, куда пристроить свою самоотверженную любовь. Рыцарь Ростов, двумя оплеухами усмиривший бунтовавших крестьян, является ей как спаситель, посланный небом. "…Княжна Марья, потерянная и бессильная, сидела в зале, в то время как к ней ввели Ростова. Она не понимала, кто он, и зачем он, и что с нею будет. Увидав его русское лицо и по входу его и первым сказанным словам признав его за человека своего круга, она взглянула на него своим глубоким и лучистым взглядом и начала говорить обрывавшимся и дрожавшим от волнения голосом. Ростову тотчас же представилось что-то романическое в этой встрече. “Беззащитная, убитая горем девушка, одна, оставленная на произвол грубых, бунтующих мужиков! И какая-то странная судьба натолкнула меня сюда!-- думал Ростов, слушая ее и глядя на нее.-- И какая кротость, благородство в ее чертах и в выражении!” -- думал он, слушая ее робкий рассказ.

Когда она заговорила о том, что все это случилось на другой день после похорон отца, ее голос задрожал. Она отвернулась и потом, как бы боясь, чтобы Ростов не принял ее слова за желание разжалобить его, вопросительно-испуганно взглянула на него. У Ростова слезы стояли в глазах. Княжна Марья заметила это и благодарно посмотрела на Ростова тем своим лучистым взглядом, который заставлял забывать некрасивость ее лица…"

Встреча с ним в то время, когда свадьба сестры его с ее братом расстроилась, кажется особенно знаменательной княжне Марье, и она чувствует, что любит и будет вечно любить этого прекрасного, благородного, великодушного спасителя. "…-- Как вам не совестно,-- краснея, отвечал он княжне Марье на выражение благодарности за ее спасенье (как она называла его поступок),-- каждый становой сделал бы то же. Если бы нам только приходилось воевать с мужиками, мы бы не допустили так далеко неприятеля,-- говорил он, стыдясь чего-то и стараясь переменить разговор.-- Я счастлив только, что имел случай познакомиться с вами. Прощайте, княжна, желаю вам счастия и утешения и желаю встретиться с вами при более счастливых условиях. Ежели -вы не хотите заставить краснеть меня, пожалуйста, не благодарите…" Сам Ростов, как следует рыцарю, очаровывается лучистыми глазами спасенной дамы, которые заставили его забыть некрасивость ее лица. "…-- Но княжна Волконская, это другое дело; во-первых, я вам правду скажу, она мне очень нравится, она по сердцу мне, и потом, после того как я ее встретил в таком положении, так странно, мне часто в голову приходило, что это судьба…" Будет ли княжна Марья всю жизнь томиться безнадежной вечной любовью к своему спасителю, или эта участь выпадет на долю верной Соне, характер княжны Марьи обрисован вполне: останется ли она плаксивой старой девой, утешающейся своими божьими людьми, или сделается счастливой супругой и будет самоотвергаться для страстно обожаемого мужа, который отдаст ей время, свободное от охоты, пиров полковой службы,-- она останется все тем же бесполезным существом, неспособным к разумной жизни. А между тем нельзя не задуматься над жизнью княжны Марьи; это жизнь многих женщин. Николай женится на Марье, но и здесь она не находит счастья, она с детских лет привыкла подчиняться, жертвовать собой ради других. И теперь она зависит от мужа, как некогда от отца. В конце романа, в эпилоге, Марья говорит: "…-- Никогда, никогда не поверила бы,-- прошептала она сама с собой,--что можно быть так счастливою.-- Лицо ее просияло улыбкой; но в то же самое время она вздохнула, и тихая грусть выразилась в ее глубоком взгляде. Как будто, кроме того счастья, которое она испытывала, было другое, недостижимое в этой жизни счастье, о котором она невольно вспомнила в эту минуту…"

Образ княжны Марьи – один из любимых женских образов Л.Н. Толстого. Прототипом образа княжны Болконской была мать автора, которую он не помнил, но в своем воображении представлял ее духовный облик. Толстой молился ее душе, и эта молитва помогала ему в тяжелые моменты жизни.

Внешняя характеристика героини, как и у всех любимых героев Толстого, непривлекательна, самой себе она казалась и вовсе некрасивой, не находили ее красавицей и светские щеголи. Однако ее глаза, «большие, глубокие, лучистые (как будто лучи теплого света иногда снопами выходили из них)» говорили о богатом и прекрасном внутреннем мире, который гораздо важнее, чем внешняя красота. Глаза княжны Марьи сияли, когда она начинала говорить о том, что любит, они «были так хороши, что очень часто, несмотря на некрасивость всего лица… делались привлекательнее красоты».

Княжна Марья живет в имении Лысые Горы с отцом Николаем Андреевичем, екатерининским вельможей, который был сослан при Павле, после чего не выезжал из имения.

Отец Болконской педантичен, нередко груб и брюзглив. Он часто насмехается над дочерью, но она любит его нежно и глубоко.

Автор уготовил девушке удивительную судьбу. Она проходит тяжелый путь, но все ее романтические мечты исполняются. Княжна Болконская готова на самопожертвование, которое является ее моральным принципом. Она живет согласно христианской морали: любит всех и прощает всем. Марья Болконская высокообразованна, она любит музыку, много читает. Отец старается подготовить детей к самостоятельной жизни, стремится научить их думать и принимать ответственные решения. «…математика великое дело, моя сударыня. А чтобы ты была похожа на наших глупых барынь, я не хочу», - повторяет Николай Андреевич.

Но княжна и не похожа на этих барышень. Живя взаперти в деревне, не участвуя в удовольствиях светской жизни, переписываясь с Жюли Карагиной, подругой детства, Марья искренне утешает и поддерживает ее. В письмах же подруги содержатся лишь светские сплетни, да пустая болтовня.

Княжна Марья умеет глубоко чувствовать и ее натура настолько тонка, что она способна каким-то внутренним чутьем понимать, что происходит с ее близкими. Именно она отказывалась верить в то, что князь Андрей погиб под Аустерлицем. Княжна беспокоится о внезапно разбогатевшем Пьере, и не напрасно, на его пути на самом деле возникает слишком много трудностей. Марья чувствует, что ее брат несчастлив в браке. Она пытается понять и найти оправдания «маленькой княгине». Именно княжна Марья благословляет и проводит последние минуты с князем Андреем перед его отъездом на войну. И княжне Марье принадлежат в романе основные идеи о войне и мире. Еще на первых страницах романа Марья пишет Жюли о том, что война - это свидетельство того, что люди позабыли Бога. Эту же мысль гораздо позже высказывает и князь Андрей.

Богатая княжна Болконская была завидной невестой. Приезд в дом Болконских князя Василия Курагина с непутевым сыном Анатолем и его сватовство стал причиной большой перемены во внутреннем мире девушки. Если до этого она считала, что ее жизнь наполнена любовью к Богу, то сейчас она понимает, что есть еще и любовь земная. Княжна готова полюбить Анатоля, но, к счастью, он быстро демонстрирует свою истинную сущность. Ей предназначен судьбой совсем другой человек – Николай Ростов, который появляется в самый трудный для нее момент. Но отношения между ними непростые. Николай чувствует, что не имеет права любить княжну Марью, ведь он дал слово Соне, кроме того, богатство Болконской смущает его. Марья Николаевна тоже считает, что потеряв отца и брата, она не может думать о личном счастье. Но стоит им увидеть друг друга, как уходят прочь все сомнения.

Другим женским образом, который привлек моё внимание в романе Л.Н. Толстого «Война и мир», является княжна Марья. Эта героиня внутренне настолько красива, что её внешность не имеет значения. Её глаза излучают такой свет, что лицо теряет свою некрасивость.

Марья искренне верит в Бога, она считает, что только Он имеет право прощать и миловать. Она ругает себя за недобрые мысли, за непослушание отцу и старается видеть в других только хорошее. Она горда и благодарна, как её брат, но её гордость не обижает, потому что доброта- неотъемлемая часть её натуры- смягчает это порою неприятное другим чувство.

По- моему образ Марьи Болконской - это образ ангела - хранителя. Она оберегает всех, за кого чувствует хоть малейшую ответственность. Толстой считает, что такая личность, как княжна Марья, заслуживает много больше, чем союз с Анатолем Курагиным, который так и не понял, какое сокровище он потерял; впрочем, у него были совсем другие нравственные ценности.

Она живет наивным мировоззрением церковной легенды, вызывающем критическое отношение князя Андрея и не совпадающими с воззрениями Пьера Безухого и самого Толстого. В пору лучшего состояния своего здоровья и духа, т. е. до кризисных предсмертных переживаний, князь Андрей не принимал всерьёз религиозных поучений Марии. Только из снисхождения к сестре он считается с её религиозностью. Принимая у неё крест в день отъезда в армию, Андрей шутя замечает: «Ежели он не в два пуда и шеи не оттянет, то сделаю тебе удовольствие». В своих тяжелых раздумья на Бородинском поле Андрей сомневается в догматах церкви, исповедуемых княжной Марьей, чувствуя их неубедительность. «Отец тоже строил в Лысых Горах и думал, что это его место, его земля, его воздух, его мужики, а пришел Наполеон и, не знал об его существовании, как щенку с дороги, столкнул его и развалились его Лысые Горы, и вся его жизнь. А княжна Марья говорит, что это испытание посланное свыше. Для чего же испытание, когда его нет и не будет? Никогда больше не будет! Его нет! Так кому же это испытаниях?». Что касается отношения к героине самого Толстого, то здесь должно быть принято во внимание само настроение образа Марьи, ставящее её мистицизм в связь с тяжелым обстоятельствами личной жизни, что в свою очередь придаёт особую психологическую глубину типизации этого характера. Роман намекает нам на причины религиозности Марьи. Героиня могла стать такой в силу тяжёлых душевных мук, выпавших на её долю и внушавших ей мысль о страдании и самопожертвовании. Марья была некрасива, переживала это и мучилась. Из- за своей внешности ей приходилось терпеть унижение, самым ужасным и оскорбительным из них было то, которое она пережила во время сватовства к ней Анатоля Курагина, когда жених устроил ночью свидание с её компаньонкой Бурьен.

Не случайно именно после этой сцены княжна Марья сознательно ищет душевное исцеление в религиозных чувствах. «Моё призвание другое,- думала про себя княжна Марья,- моё призвание- быть счастливой другим счастьем, счастьем любви и самопожертвования».

Другой причиной внутренних страданий Марьи, питавших её мистические настроения, был деспотизм отца, стоившей ей слез и нравственных самобичеваний. Она часто сносила оскорбления этого капризного, своенравного и злого по характеру человека. В результате в ней сформировался человек с идеалом христианской морали, любви и самопожертвования. Причем в отличие от Пьера, видевшего активную добродетель в исцелении человечества от порока, Марья сознательно ограничивается одним только личным самоусовершенствованием, через любовь к людям. Так можно понять слова автора: «Что ей было за дело до справедливости или несправедливости других людей. Ей надо было самой страдать и любить, и это она делала».

В произведении «Война и мир» автор, восхищаясь мужеством и стойкостью русского народа, превозносит русских женщин. Княжну Марью, которая чувствует себя оскорбленной при одной мысли о том, что в её имении будут находится французы. Наташу, которая готова уйти из дома в чём была, но отдать все повозки под раненых. Но автор не только восхищается женщиной. Отношение Толстого к женщине не однозначно. В романе он подчеркивает, что внешняя красота- не главное в человеке. Духовный мир, внутренняя красота значат намного больше.