Верн таинственный остров пересказ. Книга Таинственный остров

ГЛАВА ПЕРВАЯ

Ураган 1865 года. - Крики в воздухе. - Воздушный шар. - Порванная оболочка. - Кругом вода. - Пять пассажиров. - Что происходило в гондоле. - Земля на горизонте. - Развязка.

Мы поднимаемся?

Нет, напротив, опускаемся!

Хуже того, мистер Смит, мы падаем!

Бросайте балласт!

Последний мешок выбросили!

Поднялся ли шар?

Мне кажется, я слышу плеск волн.

До моря не больше пятисот футов.

Всё тяжёлое - за борт!

Эти слова раздались над безбрежной пустыней Тихого океана около четырёх часов пополудни 23 марта 1865 года.

Вероятно, все ещё помнят страшный норд-ост, внезапно поднявшийся в этом году во время весеннего равноденствия. Барометр тогда упал до семисот десяти миллиметров. Ураган, не утихая, свирепствовал с 18 по 26 марта. В Америке, в Европе, в Азии, между тридцать пятым градусом северной широты и сороковым южной, он причинил неисчислимые беды. Вырванные с корнем леса, разрушенные города, вышедшие из берегов реки, сотни выброшенных на берег судов, опустошённые поля, тысячи человеческих жертв - вот следствия этого урагана.

Но бедствия обрушились не только на землю и море: в воздухе происходили не менее трагические события. Подхваченный бурей, воздушный шар нёсся в облаках со скоростью девяноста миль в час. В его гондоле находилось пять пассажиров.

Откуда прилетел этот аэростат, ставший беспомощной игрушкой разъярённой стихии?

Очевидно, он вылетел до начала урагана, но первые предвестники его появились ещё 18 марта; следовательно, шар, мчавшийся со скоростью не менее двух тысяч миль в сутки, должен был прилететь из очень далёких краёв.

Воздухоплаватели не имели представления о том, какое расстояние пролетел шар с момента подъёма.

Увлекаемый бурей, шар нёсся над землёю, вращаясь вокруг своей оси, но воздухоплаватели не ощущали ни этого вращения, ни быстроты полёта. Их взоры не могли пронизать завесу тумана, расстилавшегося под гондолой аэростата.

Облака были настолько густы, что трудно было отличить день от ночи.

Ни луч света, ни шум населённой земли, ни рокот бурных валов океана не могли прорваться к людям, пока они находились в верхних слоях атмосферы. Лишь при спуске рёв океана предупредил их об угрожающей опасности.

Освобождённый по команде «Всё за борт!» от тяжести снаряжения, провизии, оружия, аэростат снова взлетел вверх, на высоту четырёх с половиной тысяч футов. Узнав, что под ними расстилается море, аэронавты, не колеблясь, выбросили из гондолы даже самые необходимые предметы, чтобы облегчить шар.

Ночь прошла в волнении, которое было бы смертельным для менее стойких людей. Но вот снова настал день. Ураган как будто начал стихать. Облака поднялись в верхние слои атмосферы. Ветер из ураганного стал, как говорят моряки, «очень свежим», то есть скорость перемещения воздушных потоков уменьшилась вдвое. К одиннадцати часам нижние слои воздуха заметно очистились от облаков.

Ураган, по-видимому, исчерпал себя электрическими разрядами, как это иногда бывает с тайфунами в Индийском океане.

Шар снова начал спускаться, медленно, но непрерывно. От утечки газа он сжимался, и оболочка его из круглой становилась овальной.

К полудню аэростат находился уже всего лишь в двух тысячах футов над уровнем моря. Пассажиры выбросили за борт всё, что ещё уцелело в гондоле, вплоть до остатков провизии и мелких вещей, находившихся в их карманах. Один из них, взобравшись на кольцо, к которому была прикреплена верёвочная сетка оболочки, пытался покрепче перевязать выпускной клапан шара, чтобы уменьшить утечку газа.

Но было очевидно, что удержать шар в воздухе не удастся, что газа не хватает.

Пассажиры были обречены на гибель…

Действительно, под их ногами была только вода. Безбрежное море, катившее огромные валы, - вот всё, что видно было из гондолы воздушного шара, откуда взор охватывал пространство в сорок миль по радиусу. Ни земли, ни корабля в виду!

Необходимо было во что бы то ни стало приостановить спуск. Но, несмотря на все усилия пассажиров, шар продолжал опускаться, несясь в то же время с огромной скоростью с северо-востока на юго-запад.

Какое ужасное положение! Пассажиры уже не управляли полётом аэростата. Все их усилия были тщетными. Оболочка теряла всё больше и больше газа, и остановить падение шара не было возможности.

В час пополудни шар летел лишь в шестистах футах над океаном.

Выбросив из гондолы все находившиеся в ней предметы, воздухоплаватели на несколько часов отсрочили падение. Но теперь катастрофа была неотвратимой, и если до темноты не появится в виду земля, люди и сам шар бесследно исчезнут в волнах…

Путешественники были, очевидно, людьми сильными, не боявшимися смотреть смерти в лицо. Ни одно слово жалобы или страха не сорвалось с их уст. Они готовы были бороться до последней секунды и делали всё зависящее от них, чтобы отсрочить падение.

Гондола представляла собой обыкновенную ивовую плетёную корзину; опустившись на воду, она и минуты не могла бы продержаться на поверхности.

В два часа пополудни аэростат плыл на высоте лишь четырёхсот футов над океаном.

В этот момент в гондоле раздался мужественный голос, голос человека, не знающего, что такое страх. Ему ответили не менее твёрдые голоса.

Всё ли выброшено?

Жюль Верн

Таинственный остров

ЧАСТЬ ПЕРВАЯ

ПОТЕРПЕВШИЕ КРУШЕНИЕ

Ураган 1865 года. – Крики в воздухе. – Смерч уносит воздушный шар. – Оболочка лопается. – Кругом вода. – Пять пассажиров. – Что происходит в корзине. – Земля на горизонте. – Развязка.

– Мы поднимаемся?

– Нет! Напротив! Мы опускаемся!

– Хуже того, мистер Сайрес: мы падаем!

– Выбросить балласт!

– Последний мешок только что опорожнен!

– Поднимается ли шар?

– Я как будто слышу плеск волн!

– Корзина – над водой!

– До моря не больше пятисот футов !

– Все тяжелое за борт! Все!…

Эти слова слышались над безбрежной пустыней Тихого океана 23 марта 1865 года, около четырех часов дня.

Все, разумеется, помнят жестокую бурю, разразившуюся в этом году во время равноденствия. Барометр упал до 710 миллиметров. Страшный норд-ост дул, не утихая, с 18 по 26 марта. Он произвел невиданные опустошения в Америке, Европе и Азии, на территории в тысячу восемьсот миль – между тридцать пятой параллелью северной широты до сороковой южной параллели.

Разрушенные города, вырванные с корнем леса, берега, опустошенные нахлынувшими горами воды, сотни кораблей, выброшенных на берег, целые области, разоренные смерчем, все сметавшим на своем пути, тысячи людей, раздавленных на суше или поглощенных водой, – вот последствия этого неистовствовавшего урагана. Он произвел больше опустошений, чем бури, уничтожившие Гавану и Гваделупу 25 октября 1810 года и 26 июля 1825 года.

В то самое время, когда на суше и на воде происходило столько ужасных бедствий, в воздухе разыгрывалась не менее страшная драма.

Аэростат, уносимый смерчем, вертелся в бешеном вихре, словно маленький шарик. Непрестанно крутясь в воздушном водовороте, он несся вперед со скоростью девяноста миль в час.

Под нижней частью шара качалась корзина с пятью пассажирами, едва видимыми в густых, пропитанных водяной пылью облаках, нависших над самым океаном.

Откуда взялся этот шар – беспомощная игрушка страшной бури? В какой точке земли поднялся он на воздух? Он не мог, разумеется, пуститься в путь во время урагана. А ураган длился уже пятый день. Значит, шар примчался откуда-то издалека. Ведь в сутки он пролетал не менее двух тысяч миль.

Во всяком случае, его пассажиры не имели возможности определить пройденное ими расстояние. Им не на что было ориентироваться. Это покажется удивительным, но они даже не чувствовали уносившего их страшного ветра. Перемещаясь и кружась в воздухе, они не ощущали вращения и движения вперед. Их взгляды не могли пронизать густого тумана, обволакивавшего корзину. Все вокруг было окутано облаками, такими плотными, что трудно было сказать, ночь ли сейчас или день. Ни луч света, ни шум населенного города, ни рев океана не достигали ушей воздухоплавателей, пока они держались на большой высоте. Лишь быстрый спуск открыл аэронавтам, какой опасности они подвергаются.

Воздушный шар, освободившись от тяжелых предметов – снаряжения, оружия и провизии – вновь поднялся в верхние слои атмосферы, достигнув высоты в четыре с половиной тысячи футов. Пассажиры его, услышав под собою плеск волн, решили, что наверху безопасней, чем внизу, и, не колеблясь, сбросили за борт даже самые необходимые вещи, всячески стараясь сберечь каждую частичку газа летательного снаряда, поддерживающего их над бездной.

Прошла ночь, полная тревог; она могла бы сломить людей, более слабых духом. И, когда снова настал день, ураган как будто начал стихать. С утра 24 марта появились признаки успокоения. На заре облака, уже более редкие, поднялись выше. Через несколько часов смерч совсем утих. Ветер из бурного сделался «очень свежим», и скорость перемещения воздушных потоков уменьшилась вдвое. Это все еще был «бриз на три рифа», как говорят моряки, но все-таки погода стала гораздо лучше. К одиннадцати часам нижние слои атмосферы почти очистились от облаков. Воздух был пропитан прозрачной сыростью, которую чувствуешь и даже видишь после сильных бурь. Ураган, видимо, не распространился дальше на запад. Он как будто сам себя уничтожил. Может быть, после прохождения смерча он рассеялся в электрических разрядах, подобно тайфунам в Индийском океане. Но к этому времени стало заметно, что аэростат снова медленно и непрерывно опускается. Газ мало-помалу уходил, и оболочка шара удлинялась и растягивалась, приобретая яйцевидную форму.

Около полудня шар находился на высоте всего лишь двух тысяч футов над водой. Он имел объем пятьдесят тысяч кубических футов и благодаря такой вместимости мог долго держаться в воздухе, либо поднимаясь вверх, либо перемещаясь в горизонтальном направлении.

Чтобы облегчить корзину, пассажиры ее выбросили за борт последние запасы провизии и даже мелкие вещи, находившиеся у них в карманах.

Один из воздухоплавателей, взобравшись на обруч, к которому были прикреплены концы сетки, старался, как можно крепче связать нижний выпускной клапан шара.

Становилось ясно, что шар больше нельзя удержать в верхних слоях воздуха. Газ уходил!

Итак, аэронавты должны были погибнуть…

Если бы они находились над материком или хотя бы над островом! Но вокруг не было видно ни клочка земли, ни одной мели, на которой можно было бы укрепить якорь.

Под ними расстилался безбрежный океан, где все еще бушевали огромные волны. На сорок миль в окружности не было видно границ водной пустыни, даже с высоты, на которой они находились. Беспощадно подстегиваемые ураганом, волны в какой-то дикой скачке неслись друг за другом, покрытые белыми гребешками. Ни полоски земли в виду, ни корабля… Итак, нужно было, во что бы то ни стало приостановить снижение, чтобы аэростат не упал в воду. Этой цели, по-видимому, и стремились достигнуть пассажиры корзины. Но, несмотря на все их усилия, шар непрерывно опускался, продолжая в то же время стремительно нестись по направлению ветра, – то есть с северо-востока на юго-запад.

Положение несчастных воздухоплавателей было катастрофическое. Аэростат, очевидно, не подчинялся более их воле. Попытки замедлить его падение были обречены на неудачу. Оболочка шара все более и более опадала. Утечку газа нельзя было задержать никакими средствами. Шар опускался все быстрее и быстрей, и в час дня между корзиной и водяной поверхностью оставалось не более шестисот футов. Водород свободно уходил в отверстие оболочки шара.

Освободив корзину от ее содержимого, воздухоплавателям удалось несколько продлить свое пребывание в воздухе. Но это означало лишь отсрочку неминуемой катастрофы. Если до наступления ночи земля не появится, пассажиры, аэростат и корзина навеки исчезнут в волнах океана.

Оставался один способ спасения, и воздухоплаватели воспользовались им. Это, видимо, были энергичные люди, умевшие смотреть смерти в лицо. Ни одной жалобы на судьбу не сорвалось с их губ. Они решили бороться до последней секунды, сделать все возможное, чтобы задержать падение аэростата. Его корзина представляла собой нечто вроде ящика из ивовых прутьев и была неспособна держаться на волнах. В случае падения она неминуемо должна была утонуть.

В два часа дня аэростат находился на высоте каких-нибудь четырехсот футов.

– Все ли выброшено?

– Нет. Остались еще деньги – десять тысяч франков золотом.

Тяжелый мешок тотчас же полетел в воду.

– Поднимается ли шар?

– Да, немного, но он сейчас же снова опустится!

– Можно еще что-нибудь выбросить?

Жюль Верн

Таинственный остров

Часть первая

КРУШЕНИЕ В ВОЗДУХЕ

Ураган 1865 года. - Возгласы над морской пучиной. - Воздушный шар, унесенный бурей. - Разорванная оболочка. - Кругом только море. - Пять путников. - Что произошло в гондоле. - Земля на горизонте. - Развязка драмы

Поднимаемся?

Какое там! Книзу идем!

Хуже, мистер Сайрес! Падаем!

Боже мой! Балласт за борт!

Последний мешок сбросили!

Как теперь? Поднимаемся?

Что это? Как будто волны плещут?

Под нами море!

Совсем близко, футов пятьсот.

Все тяжелое за борт!.. Все бросай! Господи, спаси нас!

Слова эти раздались над пустынной ширью Тихого океана около четырех часов дня 23 марта 1865 года.

Наверно, всем еще памятна ужасная буря, разыгравшаяся в 1865 году, в пору весеннего равноденствия, когда с северо-востока налетел ураган и барометр упал до семисот десяти миллиметров. Ураган свирепствовал без передышки с 18 по 26 марта и произвел огромные опустошения в Америке, в Европе и в Азии, захватив зону шириною в тысячу восемьсот миль, протянувшуюся к экватору наискось от тридцать пятой северной параллели до сороковой южной параллели. Разрушенные города, леса, вырванные с корнем, побережья, опустошенные морскими валами величиною с гору, выброшенные на берег корабли, исчислявшиеся сотнями по сводкам бюро Веритас, целые края, превращенные в пустыни губительной силой смерчей, все сокрушавших на своем пути, многие тысячи людей, погибших на суше или погребенных в пучине морской, - таковы были последствия этого грозного урагана. Разрушительной силой он превзошел даже бури, принесшие ужасные опустошения в Гаване и в Гваделупе, 25 октября 1810 года и 26 июля 1825 года.

Но в мартовские дни 1865 года, когда на суше и на море творились такие бедствия, не менее страшная драма разыгралась в воздухе, сотрясаемом бурей.

Ураган подхватил воздушный шар, подбросил его, как мяч, на вершину смерча и, завертев вместе со столбом воздуха, помчал со скоростью девяносто миль в час; шар волчком вращался вокруг собственной оси, как будто попал в некий воздушный мальстрим.

Под нижним обручем сетки воздушного шара колыхалась плетеная гондола, где находились пять человек, - их едва можно было различить в густом тумане, смешанном с водяной пылью и спускавшемся до самой поверхности океана.

Откуда же несся этот аэростат, жалкая игрушка неумолимой бури? Из какого уголка земного шара ринулся он в небеса? Несомненно, он не мог пуститься в путь во время урагана. А ведь ураган бушевал уже пять дней: его первые признаки дали о себе знать 18 марта. Были все основания предположить, что этот воздушный шар примчался издалека, ибо он, вероятно, пролетал не менее двух тысяч миль в сутки.

Путники, находившиеся в гондоле, не имели возможности установить, далекий ли путь они совершили и куда занесло аэростат, - для этого не было у них ни единой вехи. Вероятно, они испытывали на себе чрезвычайно любопытное явление: несясь на крыльях свирепой бури, они ее не чувствовали. Шар уносило все дальше, а пассажиры не ощущали ни его вращательного движения, ни бешеного перемещения по горизонтали. Глаза их ничего не различали сквозь облака, клубившиеся под гондолой. Вокруг них все застилала пелена тумана, такого плотного, что они не могли бы сказать - день это или ночь. Ни единого отблеска небесных светил, ни малейшего отзвука земных шумов, ни хотя бы слабого гула ревущего океана не доходило до них среди безмерной тьмы, пока они летели на большой высоте. И лишь когда шар стремительно понесся вниз, они узнали, что летят над бушующими волнами, и поняли, какая опасность грозит им.

Но как только сбросили весь груз, имевшийся в гондоле - запас патронов, оружие и провиант, - шар вновь поднялся и полетел на высоте четырех тысяч пятисот футов. Услышав, как плещет под гондолой море, путники, сочли, что вверху для них меньше опасности, и без колебаний выбросили за борт даже самые нужные вещи, ибо старались всячески сберечь газ - эту душу своего воздушного корабля, несшего их над безднами океана.

Ночь прошла в тревогах, которые были бы смертельны для людей менее мужественных. Наконец занялась заря, и лишь только забрезжил свет, ураган как будто стал стихать. 24 марта с самого раннего утра появились признаки затишья. На рассвете нависшие над морем грозовые тучи поднялись высоко. За несколько часов воронка смерча расширилась, и столб его разорвался. Ураган превратился в «очень свежий ветер», то есть скорость перемещения слоев воздуха уменьшилась вдвое. Все еще, как говорят моряки, дул «ветер на три рифа», но разбушевавшиеся стихии почти успокоились.

К одиннадцати часам утра небо почти очистилось от туч, во влажном воздухе появилась та особая прозрачность, которую не только видишь, но и чувствуешь после того, как пронесется сильная буря. Казалось, ураган не умчался далеко, на запад, а прекратился сам собою. Может быть, когда разорвался столб смерча, буря разрешилась электрическими разрядами, как это бывает иной раз с тайфунами в Индийском океане.

Но в тот же самый час пассажиры воздушного шара вновь заметили, что они медленно, но непрерывно спускаются. Оболочка шара постепенно съеживалась, вытягивалась, и вместо сферической аэростат принял яйцеобразную форму.

К полудню он уже летел над морем на высоте двух тысяч футов. Объем шара равнялся пятидесяти тысячам кубических футов; благодаря таким размерам он и мог так долго продержаться в воздухе, то поднимаясь вверх, то плывя по горизонтали.

Чтоб облегчить вес гондолы, путники уже выкинули за борт последние сколько-нибудь тяжелые предметы, выбросили оставленный было малый запас пищи и даже все, что лежало у них в карманах; затем один из пассажиров взобрался на нижний обруч, к которому была прикреплена веревочная сетка, защищающая оболочку шара, и попробовал плотнее привязать нижний клапан аэростата.

Стало ясно, что удержать шар в высоте уже невозможно - для этого не хватало газа.

Итак, всех ожидала гибель!

Внизу был не материк, не остров, а ширь морская.

Нигде не было хотя бы клочка суши, полоски твердой земли, за которую мог бы зацепиться якорь аэростата.

Кругом только море, все еще с непостижимой яростью перекатывавшее волны. Куда ни кинешь взгляд - везде только беспредельный океан; несчастные аэронавты, хотя и смотрели с большой высоты и могли охватить взором пространство на сорок миль вокруг, не видели берега. Перед глазами у них простиралась только водная пустыня, безжалостно исхлестанная ураганом, изрытая волнами, - они неслись, словно дикие кони с разметавшейся гривой; мелькавшие гребни свирепых валов казались сверху огромной белой сеткой. Не было в виду ни земли, ни единого судна!

Остановить, во что бы то ни стало, остановить падение аэростата, иначе его поглотит пучина! Люди, находившиеся в гондоле, употребляли все усилия, чтобы поскорее добиться этого. Но старания их оставались бесплодными - шар опускался все ниже, вместе с тем ветер нес его с чрезвычайной быстротой в направлении с северо-востока на юго-запад.

Путники оказались в ужасном положении. Сомнений не было - они утратили всякую власть над аэростатом. Все их попытки ни к чему не приводили. Оболочка воздушного шара съеживалась все больше. Газ выходил из нее, и не было никакой возможности удержать его. Спуск заметно ускорялся, к часу дня гондолу отделяло от поверхности океана расстояние только в шестьсот футов. А газа становилось все меньше. Он свободно улетучивался сквозь разрыв, появившийся в оболочке шара.

В период завершения Гражданской войны между Севером и Югом группа из пяти отважных северян решает совершить побег из Ричмонда, оказавшегося в руках армии Конфедерации, посредством воздушного шара. Четыре человека из этой компании в результате бури оказываются на некоем загадочном необитаемом острове, тогда как пятый, инженер по имени Сайрес Смит, попадает непосредственно в море, и на протяжении нескольких дней товарищи по-настоящему переживают за Сайреса, ведь их напряженные поиски не приводят ни к каким результатам.

Среди людей, выброшенных на заброшенный остров, находятся Гедеон Спилет, журналист по профессии и близкий приятель Смита, мореплаватель по фамилии Пенкроф, на попечении которого находится пятнадцатилетний юноша-сирота Харберт Браун. Темнокожий Наб, совсем недавно освобожденный от рабства, страстно предан своему хозяину Смиту, и именно он и обнаруживает Сайреса неподалеку от берега.

Дружная команда под руководством Смита начинает обживать остров и делать его пригодным для человеческого существования. Мужчины выходят на охоту, собирают различные растения, которые возможно употребить в пищу, разводят домашних животных, без устали выполняют земледельческие работы. Все колонисты чрезвычайно трудолюбивы и настойчивы, они умеют переносить любые трудности без жалоб, и вскоре они уже не испытывают в чем-либо особой нужды.

При этом мужественные американцы весьма беспокоятся о том, что происходит на их родине, которую они вынуждены были оставить по воле судьбы. Через некоторое время они встречают на острове орангутангов, одну из обезьян товарищи решают оставить у себя, дав ей прозвище дядюшки Юпа, и в дальнейшем она действительно становится для них настоящим другом.

Наступает день, когда поселенцы находят ящик, содержащий инструменты, оружие и даже книги, написанные на английском языке. Смит и его друзья искренне недоумевают, как все эти вещи могли оказаться на необитаемом прежде острове. С помощью карты они убеждаются в том, что неподалеку от места их проживания располагается некий остров Табор, и товарищи решают непременно его посетить. В ходе плавания на сконструированном островитянами плоту они обнаруживают бутылку, внутри которой имеется письмо о том, что человеку, находящемуся на Таборе, необходима помощь.

В поисках жителя этого острова команда Смита разбредается по разным его уголкам, но внезапно мужчины слышат отчаянный крик юного Харберта и обнаруживают, что подростку приходится сражаться со странным существом, изначально оно напоминает внешне обезьяну, но затем становится ясно, что на самом деле перед ними человек, дошедший до совершенно одичавшего состояния.

Колонисты перевозят несчастное существо к себе на остров, окружают этого человека вниманием и заботой, и вскоре к мужчине возвращается относительно цивилизованный облик. Он рассказывает товарищам о том, что носит имя Айртона, в прошлом он пытался совершить преступление, стремясь завладеть яхтой «Дункан», принадлежавшей лорду Гленарвану, и использовать ее в своих злонамеренных целях. В наказание Айртон и был оставлен на необитаемом острове Гленарваном и его спутниками, хотя шотландский аристократ и дал твердое обещание рано или поздно забрать правонарушителя с острова. Смит и члены его команды видят, что Айртон по-настоящему раскаивается в совершенных ранее поступках, они принимают его в свою группу. Но мужчина просит разрешения хотя бы в течение некоторого времени пожить отдельно от остальных, чтобы снова немного привыкнуть к людям.

Вскоре островитяне убеждаются, что на их острове Линкольна, как они условно его именуют, проживает и кто-то еще, по словам Айртона, он не бросал в море записку о помощи. С наступлением лета мужчины снова плывут на остров Табор и оставляют там сообщение для лорда Гленарвана о том, что люди находятся на соседнем острове.

Колонисты обитают на новом месте проживания уже около трех лет, их хозяйство находится в полном порядке и действительно процветает. Однажды они замечают в море большой корабль, однако над ним развевается черный флаг. Айртон решает произвести разведку и выясняет, что это судно является пиратским, ему и его товарищам предстоит серьезная битва с захватчиками.

Во время сражения группе Смита удается подстрелить нескольких врагов, но их корабль неуклонно приближается, поселенцам кажется, что у них уже не остается надежды на спасение. Однако внезапно судно пиратов взрывается на мине, и американцы окончательно убеждаются в том, что на острове Линкольна находятся не только они.

Колонисты пытаются приучить взятых в плен пиратов к мирной жизни, но агрессивные мореплаватели, напротив, стараются разрушить все уже имеющееся на острове хозяйство. Более того, они захватывают Айртона в плен и настаивают на том, чтобы он перешел на их сторону, используя достаточно жесткие методы воздействия.

Бывший моряк не сдается, товарищи торопятся ему на выручку, при этом юный Харберт оказывается серьезно раненым. Друзья опасаются того, что уже не сумеют его спасти. Но неожиданно загадочный благодетель снова приходит им на помощь, и в руках поселенцев оказывается требуемое лекарство.

Смит и его товарищи намерены окончательно расправиться с пиратами, однако на нужном месте они находят лишь едва не расставшегося с жизнью Айртона, который также не в силах сказать, кто уничтожил пиратов и перенес его на другое место из пещеры, где его подвергали пыткам.

Колонисты решают самостоятельно построить корабль, который доставит их домой. Однажды вечером они получают по телеграфу, проведенному ими самими, просьбу прибыть в определенное место на острове. Именно там поселенцы встречают своего таинственного помощника по прозвищу капитан Немо. В действительности этот человек является принцем Даккаром из Индии, сражавшимся ранее за независимость своей страны. Теперь все его соратники уже ушли из жизни, и сам капитан Немо также находится при смерти.

Обитатели острова получают из его рук шкатулку с настоящими драгоценностями, и перед кончиной старик предупреждает их о скором взрыве располагающегося неподалеку вулкана. Смит и его друзья после кончины Немо без устали создают для себя судно, однако они не успевают завершить работу.

Взрыв все же происходит, и мужчины оказываются на близлежащем рифе, от их острова фактически ничего не остается. В течение десяти дней они мечтают о прибытии помощи, но понимают, что надеяться им уже фактически не на что. Но неожиданно рядом с ними оказывается яхта лорда Гленарвана «Дункан», и на этом корабле все возвращаются в Соединенные Штаты.

Благодаря сокровищам капитана Немо бывшие островитяне приобретают крупный участок земли. После этого они вновь приступают к развитию хозяйства, не боясь никаких трудностей.