В чем главная ошибка печорина. Литературоведение, литературная критика

М.Ю. Лермонтов, проживший очень короткую жизнь (всего 26!), создал один из лучших романов в русской и мировой литературе. Это нравственно-психологическое исследование личности главного героя – Григория Александровича Печорина.

Когда я читала этот роман первый раз, давным-давно, мне очень нравился главный герой. Что-то в нем невыразимо привлекало меня. Потом уже, став взрослой, я пересмотрела свое отношение. Это лирическое отступление я позволила себе для того, чтобы вы поняли, что роман и его главный герой очень непросты и требуют внимательного прочтения и размышления о прочитанном. Традиционно не буду пересказывать содержание, разве что в некоторых местах.

Сразу перейдем к тому, что понадобится в сочинениях ЕГЭ и по литературе. Роман нравственно-психологический, повторюсь, стало быть, речь пойдет о психологии человека и связанными с ним проблемами нравственности, среди них проблема добра и зла.

Композиция произведения

Первая загадка романа – его композиция. Произведение состоит из нескольких повестей, которые расположены так: «Бэла», «Максим Максимыч», «Тамань», «Княжна Мэри», «Фаталист». Но хронологически должны быть расположены по-другому: «Тамань», «Княжна Мэри», «Фаталист», «Бэла», «Максим Максимыч».

Вот и посмотрим, как он это делает.

«Бэла ». Это рассказ от лица Максима Максимыча о Печорине, где он чаще всего называет его странным. «Почему странный?» — заинтересован читатель. А ответ будет дальше.

«Максим Максимыч ». Мы видим Печорина. Несколько штрихов: глаза не смеялись, когда он смеялся, сидит как уставшая кокетка после бала, будто в теле нет ни одной косточки, изнеженные, почти детские руки, походка скрытного человека – таким предстает перед читателем Григорий Александрович.

«Тамань », «Княжна Мэри », «Фаталист » — читатели слушают самого Печорина. В своем журнале он раскрывает душу, и тут уже мы можем составить о нем собственное мнение. На протяжении трех повестей мы присутствуем при беспощадном психологическом анализе собственной личности, видим его психологические эксперименты, выслушиваем его оценку и самооценку.

Таким образом, композиция романа подчиняется цели автора – раскрыть постепенно образ «героя нашего времени».

Печорин и другие

Как рассказать об этом человеке? Думаю, что надо идти по «цепочке» отношений героя с разными персонажами, где и раскрывается суть Печорина. Так и построим рассказ о нем.

• Печорин и Бэла . Главное, что подчеркивается в этих отношениях – разница между героями. Бэла – чистая, искренняя девушка, полюбившая Печорина, порвавшая со своей семьей и привычным кругом. А Печорин? Проявляет недюжинную силу и способности для достижения своей цели, получает все и тут же остывает. При этом его не интересует судьба несчастной Бэлы. Она погибает.

• Печорин и Максим Максимыч . Добрый и простой человек никак не может понять «странного» Григория Александровича, его поступков. Он искренне жалеет Бэлу, счастлив видеть Печорина. А главный герой холоден и безразличен, чем обижает старика.

• Печорин и «честные контрабандисты» . В Тамани начинается «Кавказская» жизнь Печорина. И с чего он ее начинает? Со слежки за странными людьми. Они контрабандисты, и зарабатывают себе на жизнь таким образом поколение за поколением. Для государства это плохо, но Печорина меньше всего можно заподозрить в симпатиях к государству. Он и сам задает себе вопрос: «И зачем судьба меня кинула в круг контрабандистов». Отлично! Он еще и вины своей не признает. Разворошил гнездо, согнал с насиженного места людей – и не виноват ни в чем! А вот Ундина готова на все, чтобы защитить своих, она – натура цельная и целеустремленная, чего не скажешь о Печорине.

«Княжна Мэри» .

В повести есть целый ряд персонажей, с которыми встречается Печорин. О каждом скажем в отдельности.

• Печорин и Грушницкий. Грушницкий – молодой юнкер, готовый подружиться с Печориным, он открыт и неопытен. Да, иногда он не блещет умом, бывает смешон, романтичен не к месту, позер… Но столь жестокого обращения от Печорина он не заслуживает. Печорин из-за собственной прихоти, эксперимента флиртует с Мэри, наблюдая, как отреагирует Грушницкий. И дожидается вызова на дуэль. После убийства Печорин пафосно заявляет: «Finita la comedia!» Вернер с ужасом смотрит на героя.

• Печорин и женщины. В повести их две: Вера и Мэри. Веру он любил, теперь она замужем, хотя до сих пор любит героя. Печорин бросается за ней вдогонку, но это безуспешно. Единственная женщина уезжает, и Печорин обречен на одиночество. Мэри – прелестная молодая девушка, которая, оказывается, имеет сердце и душу. Герой жестоко с ней обходится, смеется над ее чувствами, разбивает ей сердце. Да Печорин и сам не ожидал, что вызовет такую реакцию.

• Печорин и Вернер. Вернер – врач и, похоже, единственный, который понимает Печорина. Он циник и практик. Но однажды Печорин видел, как Вернер плакал над солдатом, а после дуэли Вернер ужасается словам Печорина.

Так кто же такой Печорин?

Лермонтов рисует портрет героя своего времени. Он не герой в прямом смысле слова, это, скорее, тип времени.

• Это человек смелый, сильный, целеустремленный. Если чего-то хочет – добивается любой ценой. Он любит действовать, а не созерцать, совершать поступки.

• «Душа Печорина» — не каменистая почва». Так его характеризует В.Г. Белинский. Почему? Он способен на любовь и ненависть, видит и ценит красоту природы и тонко замечает настроения окружающих.

• Но на что направлены устремления Печорина? Похитить девушку ради развлечения? Разрушить мирную жизнь «честных контрабандистов»? Посмеяться над чувствами молодого и неопытного человека, произведя над ним и милой девушкой психологический эксперимент? Это его планы, цели и устремления. Мелковато для крупной личности. Все его действия направлены на удовлетворение собственных потребностей. Это эгоист, но, как заметил критик, «эгоист поневоле».

• Что означают слова «эгоист поневоле»? Печорину негде применить свои силы, нет у него достойной цели, отсюда холод, безразличие, стремление сосредоточиться исключительно на собственных интересах. «Я смотрю на горести человеческие только по отношению к себе», признается он в своем журнале.

Ответ можно найти в повести «Фаталист». Герой там вступает в спор о судьбе человека с Вуличем. Тот утверждает, что человеку суждено умереть именно в свой час, производит эксперимент, пистолет дает осечку. Но в тот же вечер Вулич погибает от рук пьяного казака. Печорин вызывается усмирить убийцу. Зачем? Опять экспериментирует. На все протяжении романа он утверждает, что жить так, как он живет, — это судьба. Но сам в это не верит! Поэтому и испытывает судьбу.

Печорин – разрушитель, вечно сомневающийся в себе, людях, жизни человек. Ему было много дано, но куда он тратит свои силы? Все уходит в пустоту. Отсюда разочарование, холодность, эгоизм. Самое страшное для окружающих в Печорине – отсутствие нравственных принципов. Он путает добро и зло, чего никогда не делают окружающие его герои.

Почему Печорина жалко? Потому что в его журнале проступает за его поступками очень несчастный человек, маленький демон, страдающий от собственного зла, но в силу обстоятельств он не может остановиться, и он обречен.

Внимание, ЕГЭ! Материал романа можно использовать в сочинениях, связанных с нравственными проблемами, проблемой добра и зла. Печорин – иллюстрация того, что происходит, когда человек путает добро и зло, уступает собственным желаниям, не обращая внимания на страдания окружающих. Удел таких людей – одиночество и презрение окружающих, а след на земле – страдание и боль, которые они причиняют.

Идея романа – в стихотворении «Дума».

Печально я гляжу на наше поколенье.

Его грядущее — иль пусто, иль смешно.

Меж тем, под бременем познанья и сомненья

В бездействии состарится оно.

Точнее о Печорине не скажешь.

Материал подготовила Карелина Лариса Владиславовна, учитель русского языка высшей категории, почетный работник общего образования РФ

«Печорин, возвращаясь из Персии, умер...» Задумывались ли Вы, при каких обстоятельствах это могло произойти?
Смерть Лермонтова была мгновенной - Печорину, который умер в дороге по неизвестной причине, видимо, было предназначено его создателем в полной мере пережить муку «тоски смерти». Кто был рядом с ним в эту тяжёлую минуту? Его «гордый» лакей?
А если бы это произошло с ним не в дороге? Что изменилось бы? Скорее всего - ничего! Ни одной живой, неравнодушной души рядом... Но ведь любили же его и Мери, и Вера. Максим Максимыч в любую минуту готов «кинуться ему на шею». Даже Вернер в определённый момент сделал бы то же самое, если бы Печорин «показал ему малейшее на это желание». Но все связи с людьми оборваны. Недюжинные задатки не реализованы. Почему?
По словам Григория Александровича, Вернер - «скептик и матерьялист». Себя же Печорин относит к числу людей верующих. Во всяком случае, в «Фаталисте», написанном от лица Печорина, читаем: «Рассуждали о том, что мусульманское поверье, будто судьба человека написана на небесах, находит и между н-а-м-и, х-р-и-с-т-и-а-н-а-м-и, многих поклонников...» Именно как человек верующий, в повести «Тамань» Печорин восклицает: «На стене ни одного образа - дурной знак!» В «Тамани» же герой цитирует Книгу пророка Исайи, пусть и неточно: «В тот день немые возопиют и слепые прозрят». В «Княжне Мери» (запись от 3-го июня) Григорий Александрович без всякой иронии рассуждает о том, что только «в высшем состоянии самопознания человек может оценить правосудие Божие».
В то же время в известном фрагменте «Я возвращался домой пустыми переулками станицы...» («Фаталист») Печорин не может удержаться от смеха, вспоминая, что «были некогда люди премудрые, думавшие, что светила небесные принимают участие в наших ничтожных спорах за клочок земли или какие-нибудь вымышленные права», люди, убеждённые, что «целое небо с своими бесчисленными жителями на них смотрит с участием, хотя немым, но неизменным!..» Приведённые цитаты свидетельствуют о том, что душу Печорина терзают сомнения. В этом же фрагменте указана и причина его сомнений - «невольная боязнь, сжимающая сердце при мысли о неизбежном конце». Та самая «тоска смерти», что мучает Бэлу, заставляя метаться, сбивая повязку. Это острое, болезненное ощущение конечности бытия может быть знакомо не только умирающим. Абстрактная мысль о бессмертии души в такие минуты вполне может показаться блёклой и неубедительной. Можно предположить, что Печорину приходится переживать подобные сомнения оттого, что вера его ослабла под влиянием светского образа жизни, знакомства с разными новомодными течениями и т.п. Однако глубоко верующая, не слыхавшая ни о каких «матерьялизмах» Бэла не избежала этой муки «тоски смерти». Так что зависимость здесь скорее обратная: страх перед смертью ведёт к ослаблению веры.
Преодолеть свои сомнения Печорин пытается с помощью рассудка. «Я давно уже живу не сердцем, а головою» - это признание героя вполне подтверждается содержанием романа. И это при том, что в произведении присутствует неопровержимое свидетельство правдивости голоса сердца - история трагической гибели Вулича. Почему же эта история не убеждает Печорина в необходимости прислушиваться к своему сердцу? Голос сердца «голословен», не основан ни на каких материальных аргументах. «Печать смерти на бледном лице» поручика - это слишком зыбко, неопределённо. На этом не выстроишь никакую мало-мальски убедительную теорию. И потому «метафизика» отбрасывается в сторону. Причём, из контекста следует, что данный термин используется Печориным в значении, которое «Словарём иностранных слов», например, определяется как «антинаучные измышления о «духовных первоначалах» бытия, о предметах, недоступных чувственному опыту» (1987, с. 306). Возможно ли остаться человеком верующим, опираясь на один голый рассудок?
Чтобы ответить на этот вопрос, необходимо расположить повести в хронологической последовательности и проследить за развитием характера героя.
Ни у кого не вызывает сомнения, что с хронологической точки зрения первой в цепи повестей располагается «Тамань». В этой повести мы видим полного энергии и жажды познания жизни героя. Одна только тень, промелькнувшая на полу, побуждает его отправиться навстречу приключениям. И это несмотря на явную опасность: спускаясь по тому же склону во второй раз, Печорин замечает: «Не понимаю, как я не сломил себе шеи». Однако опасность - лишь прекрасный стимул для активных действий, для проявления несгибаемой воли.
Кроме того, навстречу приключениям Печорин бросается «со всею силою юношеской страсти». Поцелуй незнакомки, который автор Журнала оценивает как «огненный», вызывает столь же горячие ответные чувства: «В глазах у меня потемнело, голова закружилась».
Вполне по-христиански Григорий Александрович проявляет милосердие, обнаруживает способность прощать своих врагов. «Что сталось с старухой и с б-е-д-н-ы-м слепым - не знаю», - сокрушается он о судьбе человека, который несколько часов назад его обокрал.
Правда, рассуждения Печорина о слепом мальчике в частности и о «всех слепых, кривых, глухих, немых, безногих, безруких, горбатых» вообще побуждают читателя вспомнить строки А.С.Пушкина о несчастном Германне из «Пиковой дамы»: «Имея мало истинной веры, он имел множество предрассудков». Впоследствии окажется, что к предубеждению против людей с ограниченными возможностями необходимо прибавить «непреодолимое отвращение» Печорина к женитьбе, основанное на том, что когда-то в детстве некая старуха предсказала ему «смерть от злой жены»...
Но справедливо ли упрекать Печорина в том, что он имеет «мало истинной веры»? В «Тамани» для этого почти нет оснований. Единственное, что настораживает в поведении Печорина в этой повести, - он не даёт воли своим добрым чувствам - милосердию, раскаянию; старается заглушить голос сердца доводами рассудка: «...Какое дело мне до радостей и бедствий человеческих, мне, странствующему офицеру, да ещё с подорожной по казённой надобности!..»
В «Княжне Мери» эта особенность поведения героя многократно усиливается. Григорий Александрович не только смеётся над чувствами в разговоре с Мери, он просто рисуется перед собою (или возможными читателями «Журнала»?) умением манипулировать людьми, контролируя собственные чувства.
Благодаря «системе» он получает возможность встретиться наедине с Верой, добивается любви Мери, устраивает так, что Грушницкий выбирает его в свои поверенные, как и было запланировано. Почему «система» работает так безотказно? Не в последнюю очередь, благодаря незаурядным артистическим данным - способности в нужную минуту принять «глубоко тронутый вид». (Как тут не вспомнить пушкинское: «Как взор его был быстр и нежен, // Стыдлив и дерзок, а порой // Блистал послушною слезой!..») А самое главное, такой артистизм оказывается возможен потому, что действует герой романа, полностью пренебрегая собственными чувствами.
Вот Печорин отправляется к княгине проститься перед отъездом из Кисловодска в крепость N. Кстати, так ли уж необходим был этот визит? Наверняка, можно было, сославшись на внезапность отъезда, отправить записочку с извинениями и пожеланиями «быть счастливой и прочее». Однако Григорий Александрович не только является к княгине собственной персоной, но и настаивает на свидании с Мери наедине. С какой целью? Сообщить обманутой девушке, что играет в её глазах «самую жалкую и гадкую роль»? А то бы она сама об этом не догадалась!
«Как я ни искал в груди моей хоть искры любви к милой Мери, но старания мои были напрасны», - заявляет Печорин. Отчего же тогда «сердце сильно билось»? А непреодолимое желание «упасть к ногам её» отчего? Лукавит Григорий Александрович! «Глаза её чудесно сверкали», - это замечание влюблённого человека, а не холодного циника, роль которого он играет в данном эпизоде.
Столь же далеки друг от друга чувства и поведение героя в эпизоде убийства Грушницкого. Да и роль его в этой истории не менее «жалкая и гадкая».
«Как все мальчики, он имеет претензию быть стариком», - иронизирует Григорий Александрович над Грушницким (запись от 5-го июня), а значит, Печорин и старше, и опытнее своего приятеля. Ему не составляет труда сделать игрушку из молодого друга. Однако появляется угроза, что поведение «игрушки» выйдет из-под контроля. Немедленно уничтожить!
Печорин рассуждает о своём сопернике за несколько минут до начала дуэли: «...В душе его могла проснуться искра великодушия, и тогда всё устроилось бы к лучшему; но самолюбие и слабость характера д-о-л-ж-н-ы
б-ы-л-и торжествовать...» Мирный вариант развития событий нежелателен! Ожидаемый, востребованный вариант - второй... «Я хотел дать себе полное право не щадить его, если бы судьба меня помиловала». Другими словами, «я хочу убить его, если получится»... Но ведь при этом Печорину приходится рисковать своей жизнью...
Григорий Александрович - тонкий психолог, он прекрасно знает, что Грушницкий - не из тех людей, что хладнокровно стреляют в лоб безоружному противнику. И действительно, «он [Грушницкий] покраснел; ему было стыдно убить человека безоружного... Я был уверен, что он выстрелит на воздух!» Уверен до такой степени, что, увидев направленный на себя пистолет, приходит в ярость: «Неизъяснимое бешенство закипело в груди моей». Впрочем, ожидания Печорина совершенно оправдались: только окрик капитана: «Трус!» - заставляет Грушницкого спустить курок, причём стреляет он в землю, уже не целясь.
Получилось... «Finita la comedia...»
Рад ли Печорин своей победе? «У меня на сердце был камень. Солнце казалось мне тускло, лучи его меня не грели», - таково его душевное состояние после дуэли. Но ведь никто не заставлял вас, Григорий Александрович, стрелять в этого глупого, жалкого мальчика!
А вот это - не факт. Именно такое и возникает ощущение, что в данных эпизодах, да и не только в них, Печорин действует не по своей воле.
«А ведь есть необъятное наслаждение в обладании молодой, едва распустившейся души!» - откровенничает Печорин в своём «Журнале». Вы только вдумайтесь: как может смертный человек обладать бессмертной душой? Человек не может... Но если согласиться с тем, что «между образом Печорина и Демона есть глубокая духовная связь» (Кедров, 1974), то всё становится на своё место. А не согласиться трудно, когда выявлено столько совпадений: и место действия (Кавказ), и любовная фабула («Демон» - повесть «Бэла»), и конкретные эпизоды (Демон глядит на танцующую Тамару - Печорин и Максим Максимыч приезжают в гости к отцу Бэлы; встреча Демона и Тамары - последнее свидание Печорина и Мери).
Кроме того, уж конечно не случайно роман практически заканчивается упоминанием об этом внесценическом персонаже: «Чёрт же его дёрнул ночью с пьяным разговаривать!..» - восклицает Максим Максимыч, выслушав рассказ Печорина о смерти Вулича.
Так что играющий людьми Печорин - сам лишь послушная игрушка в руках злого духа, к тому же питающая его (злого духа) духовной энергией: «Я чувствую в себе эту ненасытную жадность, поглощающую всё, что встречается на пути; я смотрю на страдания и радости других только в отношении к себе, как на пищу, поддерживающую мои душевные силы».
Печорин и сам чувствует, что его действиями управляет некая сила: «Сколько раз уже я играл роль топора в руках судьбы!» Незавидная роль, не приносящая Печорину ничего, кроме страданий. Беда в том, что великий психолог Печорин с собственными чувствами и с собственной душой разобраться не может. У него на одной странице «Журнала» рассуждения о правосудии Божием - и признания, вроде: «Первое моё удовольствие - подчинять моей воле всё, что меня окружает». Религиозное чувство давно утрачено, в душе поселился Демон, а он продолжает считать себя христианином.
Убийство Грушницкого не прошло бесследно. О чём-то же размышлял Григорий Александрович, когда после дуэли «ехал долго» в одиночестве, «бросив поводья, опустив голову на грудь».
Вторым потрясением стал для него отъезд Веры. Невозможно не воспользоваться комментарием Валерия Мильдона по поводу этого события: «Одно второстепенное в романе Лермонтова обстоятельство неожиданно получает глубокий смысл: единственную подлинную, непреходящую любовь Печорина зовут Верой. Он расстаётся с нею навсегда, и она пишет ему в прощальном письме: «Никто не может быть так истинно несчастлив, как ты, потому что никто не старается уверить себя в противном».
Что это - «уверить в противном»? Печорин хочет уверить себя, что у него есть вера (следовательно, надежда). Его отчаянная погоня за уехавшей возлюбленной - удивительной силы метафора...» (Мильдон, 2002)
Перед Печориным открывался путь к спасению - искреннее раскаяние и молитва. Этого не произошло. «Мысли пришли в обычный порядок». И, уезжая из Кисловодска, герой оставляет за спиной не только труп своего коня, но и саму возможность возрождения. Точка возврата пройдена. Онегина воскресила любовь - «болезнь» Печорина оказалась слишком запущенной.
Дальнейший жизненный путь Печорина - это путь разрушения личности героя. В «Фаталисте» он «шутя» заключает пари с Вуличем, по сути дела, провоцируя самоубийство, и его нисколько не смущает «отпечаток неизбежной судьбы» на лице поручика. Просто Печорину действительно нужно узнать, существует ли предопределение. Невыносимо думать, что только затем он и явился на свет, чтобы «играть роль топора»! Не мог не интересовать этот вопрос и автора романа, знающего, что ждёт его могила «без молитв и без креста». Однако вопрос так и остался открытым.
Поведение Печорина в повести «Бэла» не может не вызывать у читателя недоумения и сострадания. Что заставило Григория Александровича решиться на похищение шестнадцатилетней девушки? Отсутствие в крепости хорошенькой дочки урядника - Насти? Или безумная любовь, сметающая все преграды на своём пути?
«Я, глупец, подумал, что она ангел, посланный мне сострадательной судьбою», - объясняет герой свой поступок. Как будто это не он иронизировал в «Журнале» над поэтами, которые женщин «столько раз называли ангелами, что они в самом деле, в простоте душевной, поверили этому комплименту, забывая, что те же поэты за деньги величали Нерона полубогом...» Или Григорий Александрович додумался-таки до того, к-т-о подтолкнул его к убийству Грушницкого? А утопающий, как известно, хватается и за соломинку. Однако чувства героя остыли быстрее, чем он сам этого ожидал. Да и были ли они? И он действительно ничего не чувствует, глядя на умирающую Бэлу!
А как раньше Григорий Александрович любил своих врагов! Они волновали его кровь, стимулировали волю. Но чем не враг убивший Бэлу Казбич?! Однако Печорин и пальцем не пошевелил, чтобы наказать преступника. Он вообще в «Бэле» если и делает что-либо, то исключительно чужими руками.
Чувства атрофированы. Воля ослабла. Душевная пустота. А когда Максим Максимыч принялся утешать своего друга после смерти Бэлы, Печорин «поднял голову и засмеялся...» У бывалого человека «мороз пробежал по коже от этого смеха...» Уж не сам ли дьявол рассмеялся в лицо штабс-капитану?
«Мне осталось одно средство: путешествовать. ...Авось где-нибудь умру на дороге!» - рассуждает двадцатипятилетний герой, ещё недавно считавший, что «хуже смерти ничего не случится».
Во время последней нашей встречи с Печориным (повесть «Максим Максимыч») мы видим «бесхребетного» (=безвольного) человека, потерявшего интерес к собственному прошлому (ему безразлична судьба его «Журнала», хотя когда-то Григорий Александрович думал: «Всё, что я в него ни брошу, будет со временем для меня драгоценным воспоминанием»), не ожидающего ничего от будущего, утратившего связи не только с людьми, но и с родиной.
В заключение необходимо заметить, что в «Книге пророка Исайи» непосредственно перед цитируемой Печориным строчкой содержится предостережение, побуждающее к размышлению: «И сказал Господь: так как этот народ приближается ко мне устами своими, и языком своим чтит меня, сердце же его далеко отстоит от меня, и благоговение их предо мною есть изучение заповедей человеческих, то вот, Я ещё необычайно поступлю с этим народом, чудно и дивно, так что мудрость мудрецов его погибнет, и разума у разумных его не станет».
Примечания

1.Кедров Константин. Кандидатская диссертация «Эпическая основа русского реалистического романа 1-й половины XIX в.» (1974 г.)
Трагическая эпопея Лермонтова «Герой нашего времени»
http://metapoetry.narod.ru/liter/lit18.htm
2. Мильдон Валерий. Лермонтов и Киркегор: феномен Печорина. Об одной русско-датской параллели. Октябрь. 2002. №4. с.185
3. Словарь иностранных слов. М. 1987.

Онегин и Печорин. Два человека. Два романа. Две судьбы. А возраст один, воспитание одинаковое. Различна атмосфера. Дух эпохи. Человек не может развиваться вне общества. Прямо или косвенно оно будет влиять на личность. И потому различия между Онегиным и Печориным закономерны. Их разъединяет небольшой отрезок времени. Их разъединяет гора - 14 декабря 1825 года. Если Онегин только шел к вершине, Печорин оказался на спуске. Этим обусловлено и развитие образов. Как и Онегин, Печорин был порождением своего времени. Тяжелая реакция, царившая в России, не могла не отпечататься на его характере. Все истинно прогрессивное душилось безжалостно. И трудно было росткам новой жизни пробиваться сквозь рутину к солнцу. Очень многие теряли во тьме ориентиры и не находили выхода. Гибли и медленно опускались на дно, образуя все новые и новые слои болота. И оно продолжало бы засасывать с методичной точностью намеченные жертвы, если бы не редкие цветы, осмелившиеся пробиться на поверхность. В бешеной злобе трясина обволакивала их тиной, обливала грязью, подгрызала корни, но они гордо и радостно открывали свои лепестки навстречу солнцу.

Печорин не был в их числе. Но он и не принадлежал к тем, кто равнодушно отдавался воле течения. Он боролся. Искал. Бросался с головой в омут, жадно хватая ртом воздух, и... захлебывался вновь и вновь. Он ждал от жизни чего-то большого, красивого. А что получил? Он слишком хорошо понимал людей и не понимал себя. Ведь это трудней. Что мы знаем о себе? Почему часто совершаем поступки, которые сами бы не желали, а чистые движения сердца смиряем холодными доводами рассудка? А все кажется таким простым, когда ни над чем не задумываешься, и основная ошибка Печорина была в решении, что он нашел ответ на все вопросы. Человек живет пока мыслит, а мысль начинается с вопросов. Сколько вопросов, столько и ответов. Нет, пожалуй, ответов еще больше. И нельзя с одним из них, полученным однажды, избранным для конкретного случая, подходить к Максиму Максимычу, и к Мери, и к Бэле. Печорин понимал людей, но не верил в них. Неудовлетворенность, идущая от незаурядности натуры, еще не оформилась в стремление к чему-то прекрасному. Он напоминает ребенка, который кричит: «Хочу!» А вот чего он хочет?

Вечные разочарования глушили жажду жизни. И пламя любви ко всему миру постепенно гасло в темных закоулках сердца, лишь изредка разгораясь от прикосновения долгожданной ласковой руки. Но и эти искры человечности скоро затухали, не успев превратиться в жертвенный огонь.

Печорин не мог положить на алтарь любви всего себя. Не позволяла двойственность натуры. В нем жили как бы два человека: один действовал, а другой судил его. Причем две половины души никогда не могли прийти к одинаковому решению. Они вечно ссорились и все усиливавшийся разлад с самим собой запутывал и без того достаточно сложную психологию лермонтовского героя. Кажется, что сам автор недостаточно понимал его и, боясь ошибиться, без ярлыка «положительного» или «отрицательного» образа отдавал на суд читателей. Действительно, характер Печорина достаточно сложен. Он, несомненно, умен, но я не могу простить ему равнодушия к людям. Равнодушие - вот самое страшное в Печорине. Все лучшие порывы оно останавливает ледяным вопросом: «А что это даст мне?» И крепнущий эгоизм, воспитанный с детства, принимает ужасные размеры. Печорину глубоко безразличны судьбы окружающих его людей. Он берет все и не дает ничего. Поэтому не было у него настоящих товарищей, так как истинная дружба обязательно строится на взаимном обогащении. Общаясь, люди становятся лучше. А Печорин забирал себе сердце и разум человека, подавлял волю и, как выжатые лимоны, отбрасывал за ненужностью. Ему необходима была дружба, но такая, которая бы все время давала пищу его ненасытному уму. Он жаждал любви, но лишь той, что захлестнула бы и поглотила его целиком. Ему нужно было или все или ничего.

Печорин не согласен влачить жалкое существование где-нибудь в тепленьком местечке, а ничего лучше найти не может. И он замыкается в узком кругу собственных интересов, а кольцо это, стягиваясь все больше и больше, душит и его, и близких ему людей. И когда оно сомкнется окончательно, он погибнет. Печорин - человек. Он будет очередной жертвой своего общества, своего времени. Точнее - уже стал ею.

Как много их было, разочарованных... Они бросали дом, шли навстречу приключениям и опасностям, чтобы только развеять тоску. Они искали в природе то, чего не находили в людях. Они метались по свету, хватаясь за каждую соломинку счастья и кончая свою жизнь где-нибудь на пыльной дороге, так ничего и не дав людям. Сколько было их, представителей передовой дворянской молодежи, не переступивших порога зрелости, а шагнувших прямо в старость? Сколько было их, нераскрывшихся бутонов, нераспустившихся цветов? Сама жизнь, похожая на старый, пыльный, зачитанный до дыр роман, героями которого были они, являлась для них кладбищем. И после прикосновения к ней невольно хочется вымыть руки...

«Печорин, возвращаясь из Персии, умер...» Задумывались ли Вы, при каких обстоятельствах это могло произойти?
Смерть Лермонтова была мгновенной - Печорину, который умер в дороге по неизвестной причине, видимо, было предназначено его создателем в полной мере пережить муку «тоски смерти». Кто был рядом с ним в эту тяжёлую минуту? Его «гордый» лакей?
А если бы это произошло с ним не в дороге? Что изменилось бы? Скорее всего - ничего! Ни одной живой, неравнодушной души рядом... Но ведь любили же его и Мери, и Вера. Максим Максимыч в любую минуту готов «кинуться ему на шею». Даже Вернер в определённый момент сделал бы то же самое, если бы Печорин «показал ему малейшее на это желание». Но все связи с людьми оборваны. Недюжинные задатки не реализованы. Почему?
По словам Григория Александровича, Вернер - «скептик и матерьялист». Себя же Печорин относит к числу людей верующих. Во всяком случае, в «Фаталисте», написанном от лица Печорина, читаем: «Рассуждали о том, что мусульманское поверье, будто судьба человека написана на небесах, находит и между н-а-м-и, х-р-и-с-т-и-а-н-а-м-и, многих поклонников...» Именно как человек верующий, в повести «Тамань» Печорин восклицает: «На стене ни одного образа - дурной знак!» В «Тамани» же герой цитирует Книгу пророка Исайи, пусть и неточно: «В тот день немые возопиют и слепые прозрят». В «Княжне Мери» (запись от 3-го июня) Григорий Александрович без всякой иронии рассуждает о том, что только «в высшем состоянии самопознания человек может оценить правосудие Божие».
В то же время в известном фрагменте «Я возвращался домой пустыми переулками станицы...» («Фаталист») Печорин не может удержаться от смеха, вспоминая, что «были некогда люди премудрые, думавшие, что светила небесные принимают участие в наших ничтожных спорах за клочок земли или какие-нибудь вымышленные права», люди, убеждённые, что «целое небо с своими бесчисленными жителями на них смотрит с участием, хотя немым, но неизменным!..» Приведённые цитаты свидетельствуют о том, что душу Печорина терзают сомнения. В этом же фрагменте указана и причина его сомнений - «невольная боязнь, сжимающая сердце при мысли о неизбежном конце». Та самая «тоска смерти», что мучает Бэлу, заставляя метаться, сбивая повязку. Это острое, болезненное ощущение конечности бытия может быть знакомо не только умирающим. Абстрактная мысль о бессмертии души в такие минуты вполне может показаться блёклой и неубедительной. Можно предположить, что Печорину приходится переживать подобные сомнения оттого, что вера его ослабла под влиянием светского образа жизни, знакомства с разными новомодными течениями и т.п. Однако глубоко верующая, не слыхавшая ни о каких «матерьялизмах» Бэла не избежала этой муки «тоски смерти». Так что зависимость здесь скорее обратная: страх перед смертью ведёт к ослаблению веры.
Преодолеть свои сомнения Печорин пытается с помощью рассудка. «Я давно уже живу не сердцем, а головою» - это признание героя вполне подтверждается содержанием романа. И это при том, что в произведении присутствует неопровержимое свидетельство правдивости голоса сердца - история трагической гибели Вулича. Почему же эта история не убеждает Печорина в необходимости прислушиваться к своему сердцу? Голос сердца «голословен», не основан ни на каких материальных аргументах. «Печать смерти на бледном лице» поручика - это слишком зыбко, неопределённо. На этом не выстроишь никакую мало-мальски убедительную теорию. И потому «метафизика» отбрасывается в сторону. Причём, из контекста следует, что данный термин используется Печориным в значении, которое «Словарём иностранных слов», например, определяется как «антинаучные измышления о «духовных первоначалах» бытия, о предметах, недоступных чувственному опыту» (1987, с. 306). Возможно ли остаться человеком верующим, опираясь на один голый рассудок?
Чтобы ответить на этот вопрос, необходимо расположить повести в хронологической последовательности и проследить за развитием характера героя.
Ни у кого не вызывает сомнения, что с хронологической точки зрения первой в цепи повестей располагается «Тамань». В этой повести мы видим полного энергии и жажды познания жизни героя. Одна только тень, промелькнувшая на полу, побуждает его отправиться навстречу приключениям. И это несмотря на явную опасность: спускаясь по тому же склону во второй раз, Печорин замечает: «Не понимаю, как я не сломил себе шеи». Однако опасность - лишь прекрасный стимул для активных действий, для проявления несгибаемой воли.
Кроме того, навстречу приключениям Печорин бросается «со всею силою юношеской страсти». Поцелуй незнакомки, который автор Журнала оценивает как «огненный», вызывает столь же горячие ответные чувства: «В глазах у меня потемнело, голова закружилась».
Вполне по-христиански Григорий Александрович проявляет милосердие, обнаруживает способность прощать своих врагов. «Что сталось с старухой и с б-е-д-н-ы-м слепым - не знаю», - сокрушается он о судьбе человека, который несколько часов назад его обокрал.
Правда, рассуждения Печорина о слепом мальчике в частности и о «всех слепых, кривых, глухих, немых, безногих, безруких, горбатых» вообще побуждают читателя вспомнить строки А.С.Пушкина о несчастном Германне из «Пиковой дамы»: «Имея мало истинной веры, он имел множество предрассудков». Впоследствии окажется, что к предубеждению против людей с ограниченными возможностями необходимо прибавить «непреодолимое отвращение» Печорина к женитьбе, основанное на том, что когда-то в детстве некая старуха предсказала ему «смерть от злой жены»...
Но справедливо ли упрекать Печорина в том, что он имеет «мало истинной веры»? В «Тамани» для этого почти нет оснований. Единственное, что настораживает в поведении Печорина в этой повести, - он не даёт воли своим добрым чувствам - милосердию, раскаянию; старается заглушить голос сердца доводами рассудка: «...Какое дело мне до радостей и бедствий человеческих, мне, странствующему офицеру, да ещё с подорожной по казённой надобности!..»
В «Княжне Мери» эта особенность поведения героя многократно усиливается. Григорий Александрович не только смеётся над чувствами в разговоре с Мери, он просто рисуется перед собою (или возможными читателями «Журнала»?) умением манипулировать людьми, контролируя собственные чувства.
Благодаря «системе» он получает возможность встретиться наедине с Верой, добивается любви Мери, устраивает так, что Грушницкий выбирает его в свои поверенные, как и было запланировано. Почему «система» работает так безотказно? Не в последнюю очередь, благодаря незаурядным артистическим данным - способности в нужную минуту принять «глубоко тронутый вид». (Как тут не вспомнить пушкинское: «Как взор его был быстр и нежен, // Стыдлив и дерзок, а порой // Блистал послушною слезой!..») А самое главное, такой артистизм оказывается возможен потому, что действует герой романа, полностью пренебрегая собственными чувствами.
Вот Печорин отправляется к княгине проститься перед отъездом из Кисловодска в крепость N. Кстати, так ли уж необходим был этот визит? Наверняка, можно было, сославшись на внезапность отъезда, отправить записочку с извинениями и пожеланиями «быть счастливой и прочее». Однако Григорий Александрович не только является к княгине собственной персоной, но и настаивает на свидании с Мери наедине. С какой целью? Сообщить обманутой девушке, что играет в её глазах «самую жалкую и гадкую роль»? А то бы она сама об этом не догадалась!
«Как я ни искал в груди моей хоть искры любви к милой Мери, но старания мои были напрасны», - заявляет Печорин. Отчего же тогда «сердце сильно билось»? А непреодолимое желание «упасть к ногам её» отчего? Лукавит Григорий Александрович! «Глаза её чудесно сверкали», - это замечание влюблённого человека, а не холодного циника, роль которого он играет в данном эпизоде.
Столь же далеки друг от друга чувства и поведение героя в эпизоде убийства Грушницкого. Да и роль его в этой истории не менее «жалкая и гадкая».
«Как все мальчики, он имеет претензию быть стариком», - иронизирует Григорий Александрович над Грушницким (запись от 5-го июня), а значит, Печорин и старше, и опытнее своего приятеля. Ему не составляет труда сделать игрушку из молодого друга. Однако появляется угроза, что поведение «игрушки» выйдет из-под контроля. Немедленно уничтожить!
Печорин рассуждает о своём сопернике за несколько минут до начала дуэли: «...В душе его могла проснуться искра великодушия, и тогда всё устроилось бы к лучшему; но самолюбие и слабость характера д-о-л-ж-н-ы
б-ы-л-и торжествовать...» Мирный вариант развития событий нежелателен! Ожидаемый, востребованный вариант - второй... «Я хотел дать себе полное право не щадить его, если бы судьба меня помиловала». Другими словами, «я хочу убить его, если получится»... Но ведь при этом Печорину приходится рисковать своей жизнью...
Григорий Александрович - тонкий психолог, он прекрасно знает, что Грушницкий - не из тех людей, что хладнокровно стреляют в лоб безоружному противнику. И действительно, «он [Грушницкий] покраснел; ему было стыдно убить человека безоружного... Я был уверен, что он выстрелит на воздух!» Уверен до такой степени, что, увидев направленный на себя пистолет, приходит в ярость: «Неизъяснимое бешенство закипело в груди моей». Впрочем, ожидания Печорина совершенно оправдались: только окрик капитана: «Трус!» - заставляет Грушницкого спустить курок, причём стреляет он в землю, уже не целясь.
Получилось... «Finita la comedia...»
Рад ли Печорин своей победе? «У меня на сердце был камень. Солнце казалось мне тускло, лучи его меня не грели», - таково его душевное состояние после дуэли. Но ведь никто не заставлял вас, Григорий Александрович, стрелять в этого глупого, жалкого мальчика!
А вот это - не факт. Именно такое и возникает ощущение, что в данных эпизодах, да и не только в них, Печорин действует не по своей воле.
«А ведь есть необъятное наслаждение в обладании молодой, едва распустившейся души!» - откровенничает Печорин в своём «Журнале». Вы только вдумайтесь: как может смертный человек обладать бессмертной душой? Человек не может... Но если согласиться с тем, что «между образом Печорина и Демона есть глубокая духовная связь» (Кедров, 1974), то всё становится на своё место. А не согласиться трудно, когда выявлено столько совпадений: и место действия (Кавказ), и любовная фабула («Демон» - повесть «Бэла»), и конкретные эпизоды (Демон глядит на танцующую Тамару - Печорин и Максим Максимыч приезжают в гости к отцу Бэлы; встреча Демона и Тамары - последнее свидание Печорина и Мери).
Кроме того, уж конечно не случайно роман практически заканчивается упоминанием об этом внесценическом персонаже: «Чёрт же его дёрнул ночью с пьяным разговаривать!..» - восклицает Максим Максимыч, выслушав рассказ Печорина о смерти Вулича.
Так что играющий людьми Печорин - сам лишь послушная игрушка в руках злого духа, к тому же питающая его духовной энергией: «Я чувствую в себе эту ненасытную жадность, поглощающую всё, что встречается на пути; я смотрю на страдания и радости других только в отношении к себе, как на пищу, поддерживающую мои душевные силы».
Печорин и сам чувствует, что его действиями управляет некая сила: «Сколько раз уже я играл роль топора в руках судьбы!» Незавидная роль, не приносящая Печорину ничего, кроме страданий. Беда в том, что великий психолог Печорин с собственными чувствами и с собственной душой разобраться не может. У него на одной странице «Журнала» рассуждения о правосудии Божием - и признания, вроде: «Первое моё удовольствие - подчинять моей воле всё, что меня окружает». Религиозное чувство давно утрачено, в душе поселился Демон, а он продолжает считать себя христианином.
Убийство Грушницкого не прошло бесследно. О чём-то же размышлял Григорий Александрович, когда после дуэли «ехал долго» в одиночестве, «бросив поводья, опустив голову на грудь».
Вторым потрясением стал для него отъезд Веры. Невозможно не воспользоваться комментарием Валерия Мильдона по поводу этого события: «Одно второстепенное в романе Лермонтова обстоятельство неожиданно получает глубокий смысл: единственную подлинную, непреходящую любовь Печорина зовут Верой. Он расстаётся с нею навсегда, и она пишет ему в прощальном письме: «Никто не может быть так истинно несчастлив, как ты, потому что никто не старается уверить себя в противном».
Что это - «уверить в противном»? Печорин хочет уверить себя, что у него есть вера (следовательно, надежда). Его отчаянная погоня за уехавшей возлюбленной - удивительной силы метафора...» (Мильдон, 2002)
Перед Печориным открывался путь к спасению - искреннее раскаяние и молитва. Этого не произошло. «Мысли пришли в обычный порядок». И, уезжая из Кисловодска, герой оставляет за спиной не только труп своего коня, но и саму возможность возрождения. Точка возврата пройдена. Онегина воскресила любовь - «болезнь» Печорина оказалась слишком запущенной.
Дальнейший жизненный путь Печорина - это путь разрушения личности героя. В «Фаталисте» он «шутя» заключает пари с Вуличем, по сути дела, провоцируя самоубийство, и его нисколько не смущает «отпечаток неизбежной судьбы» на лице поручика. Просто Печорину действительно нужно узнать, существует ли предопределение. Невыносимо думать, что только затем он и явился на свет, чтобы «играть роль топора»! Не мог не интересовать этот вопрос и автора романа, знающего, что ждёт его могила «без молитв и без креста». Однако вопрос так и остался открытым.
Поведение Печорина в повести «Бэла» не может не вызывать у читателя недоумения и сострадания. Что заставило Григория Александровича решиться на похищение шестнадцатилетней девушки? Отсутствие в крепости хорошенькой дочки урядника - Насти? Или безумная любовь, сметающая все преграды на своём пути?
«Я, глупец, подумал, что она ангел, посланный мне сострадательной судьбою», - объясняет герой свой поступок. Как будто это не он иронизировал в «Журнале» над поэтами, которые женщин «столько раз называли ангелами, что они в самом деле, в простоте душевной, поверили этому комплименту, забывая, что те же поэты за деньги величали Нерона полубогом...» Или Григорий Александрович додумался-таки до того, к-т-о подтолкнул его к убийству Грушницкого? А утопающий, как известно, хватается и за соломинку. Однако чувства героя остыли быстрее, чем он сам этого ожидал. Да и были ли они? И он действительно ничего не чувствует, глядя на умирающую Бэлу!
А как раньше Григорий Александрович любил своих врагов! Они волновали его кровь, стимулировали волю. Но чем не враг убивший Бэлу Казбич?! Однако Печорин и пальцем не пошевелил, чтобы наказать преступника. Он вообще в «Бэле» если и делает что-либо, то исключительно чужими руками.
Чувства атрофированы. Воля ослабла. Душевная пустота. А когда Максим Максимыч принялся утешать своего друга после смерти Бэлы, Печорин «поднял голову и засмеялся...» У бывалого человека «мороз пробежал по коже от этого смеха...» Уж не сам ли дьявол рассмеялся в лицо штабс-капитану?
«Мне осталось одно средство: путешествовать. ...Авось где-нибудь умру на дороге!» - рассуждает двадцатипятилетний герой, ещё недавно считавший, что «хуже смерти ничего не случится».
Во время последней нашей встречи с Печориным (повесть «Максим Максимыч») мы видим «бесхребетного» (=безвольного) человека, потерявшего интерес к собственному прошлому (ему безразлична судьба его «Журнала», хотя когда-то Григорий Александрович думал: «Всё, что я в него ни брошу, будет со временем для меня драгоценным воспоминанием»), не ожидающего ничего от будущего, утратившего связи не только с людьми, но и с родиной.
В заключение необходимо заметить, что в «Книге пророка Исайи» непосредственно перед цитируемой Печориным строчкой содержится предостережение, побуждающее к размышлению: «И сказал Господь: так как этот народ приближается ко мне устами своими, и языком своим чтит меня, сердце же его далеко отстоит от меня, и благоговение их предо мною есть изучение заповедей человеческих, то вот, Я ещё необычайно поступлю с этим народом, чудно и дивно, так что мудрость мудрецов его погибнет, и разума у разумных его не станет».

Примечания

1.Кедров Константин. Кандидатская диссертация «Эпическая основа русского реалистического романа 1-й половины XIX в.» (1974 г.)
Трагическая эпопея Лермонтова «Герой нашего времени»
http://metapoetry.narod.ru/liter/lit18.htm
2. Мильдон Валерий. Лермонтов и Киркегор: феномен Печорина. Об одной русско-датской параллели. Октябрь. 2002. №4. с.185
3. Словарь иностранных слов. М. 1987.

В романе «Герой нашего времени» М. Ю. Лермонтов показывает русское общество тридцатых годов девятнадцатого века. Автору хотелось показать наиболее характерный тип своего времени. Лучшие люди тридцатых годов вынуждены были замкнуться в своем внутреннем мире, подвергая тщательному анализу свои думы и ощущения. Политическая реакция тридцатых годов приостановила историю развития не только образованного сословия, но и «целого народа». Между тем, движение жизни продолжалось, но как бы в душах прогрессивных людей - в их поисках,

Самоанализе, беспощадной критике пошлой окружающей действительности.

Стремясь постигнуть социальные закономерности эпохи, Лермонтов заострил внимание не на событиях, а на внутренних переживаниях героя.

Главным героем романа М. Ю. Лермонтова «Герой нашего времени» является Григорий Александрович Печорин. Печорин - дворянин. Он вращается в высших аристократических кругах Москвы и Петербурга, богат и независим.

Обратимся к портрету, который по мастерству исполнения и насыщенности психологическими деталями не имеет себе I

равных в русской литературе XIX века. Портретные детали

сгруппированы так, что уже по ним можно судить о незаурядности и противоречивости натуры Печорина. Его походка «небрежна и ленива», но «он не размахивал руками» (признака скрытой натуры); с первого взгляда герою можно дать не более двадцати трех лет, позже - все тридцать. Несмотря «на светлый цвет его волос, усы его и брови были черные, - признак породы в человеке, так, как черная грива и черный хвост

у белой лошади». Особое внимание обращает автор на глаза

Печорина: «…они не смеялись, когда он смеялся… Это признак или злого нрава, или глубокой постоянной грусти».

Печорин умен, образован, получил блестящее воспитание в Петербурге. Его образная, меткая речь является своего рода оружием, которым он карает самодовольных пошляков. Из дневника Печорина видно, что он задумывается над вопросами бытия, особенностями человеческого сознания, психики, анализирует свои недостатки. Печорин тянется к природе, видя в ней светлую стихию, способную напомнить о могуществе и красоте человеческого духа. Герой презирает в людях пошлость, отсутствие чувства собственного достоинства, преклонение перед мишурой светской жизни, корыстными выгодами службы. Таково его отношение к Грушницкому, драгунскому капитану и другим представителям «водяного общества», очерченных в романе с исключительной точностью и сатирической остротой. Сам герой не стремится к карьере, хотя не чиновен и не очень богат.

Печорин хорошо разбирается в людях. Он сразу видит тех, «пустых» и глупых людей, которые живут с одной целью - быть богатыми: иметь много денег, получать высокие посты, пристраивать своих детей в «рай», туда, где ничего не делают, но много получают, В жизни у героя попадалось очень мало хороших людей, тех, которые бы служили делу, были бы очень хорошими и верными друзьями. Лучшим другом Печорина была Вера, та женщина, которую так горячо и страстно любит наш герой – Вера была Печорину самым близким человеком, лучшим другом и советчиком. Хотя пути Печорина и Веры расходятся, герой верит в будущую встречу, мечтает о ней. После отъезда Веры Печорин бросается в погоню и, не догнав, плачет как ребенок, - он понимает, что потерял самое дорогое в его жизни - любовь и дружбу. Герой любит Веру, но при этом не может жениться на ней. Он не нашел своего места в жизни, а жить без цели для героя - значит вовсе не жить.

Печорин - жертва своего тяжелого времени. Но оправдывает ли Лермонтов его поступки, его настроения? В бессонную ночь, накануне дуэли с Грушницким, герой романа как бы подводит итоги прожитой жизни. Печорин чувствует в себе «силы необъятные» и понимает, что назначение ему было высокое: «Пробегаю в памяти все мое прошедшее и спрашиваю себя невольно: зачем я жил? Для какой цели я родился?.. А, верно, она существовала, и, верно, было мне назначение высокое, потому что я чувствую в душе моей силы необъятные… Но я не угадал этого назначения, я увлекался приманками страстей пустых и неблагоприятных; из горнила их я вышел тверд и холоден, как железо, но утратил навеки пыл благородных стремлений - лучший цвет жизни».

Характер Печорина сложен и противоречив. Герой романа говорит о себе: «Во мне два человека: один живет в полном смысле этого слова, другой мыслит и судит его…». Каковы причины этой раздвоенности? «Моя бесцветная молодость протекла в борьбе с собой и светом; лучшие мои чувства боялись насмешки, я хоронил их в глубине сердца: они там и умерли. Я говорил правду - мне не верили: я начал обманывать; узнав хорошо свет и пружины общества, я стал искусен в науке жизни…» - признается Печорин. Он научился быть скрытным, стал злопамятным, железным, завистливым, честолюбивым, сделался, по его словам, нравственным калекой.

Печорин - эгоист. Но еще пушкинского Онегина Белинский назвал страдающим эгоистом и эгоистом поневоле. Тоже самое можно сказать и о Печорине. Об Онегине Белинский писал: «…Силы этой богатой натуры остались без приложения, жизнь без смысла, а роман без конца…». О Печорине: «…в дорогах разница, а результат один».

Дорогой ценой, в трудных условиях Печорин добывает важный для русской общественности вывод о том, что борьба за счастье, человеческое достоинство, свободу не только возможна, но и необходима. К бескрайним просторам моря, к шуму волн устремлены последние надежды Печорина. Сравнивая себя с матросом, рожденным и выросшим на палубе разбойничьего брига, он говорит, что скучает и томится по берегу. Целыми днями ходит он по прибрежному песку, вслушивается в рокот набегающих волн и всматривается в даль, покрытую туманом. Чего же он ждет? Чего ищут его глаза? «…Не мелькнет ли там, на бледной черте, отделяющей синюю пучину от серых тучек, желанный парус, сначала подобный крылу морской чайки, но мало-помалу отдаляющийся от пены валунов и ровным бегом приближающийся к пустынной пристани…». Ни для Лермонтова, ни для героя его романа эта мечта не сбылась: не умчал их в другую жизнь, к другим берегам желанный парус…

Ум Печорина сочетается с силой воли. Герой исключительно хладнокровен в конфликтных ситуациях, проявляет большую настойчивость в достижении поставленной цели, например, в истории взаимоотношений с Мери. Однако при всех своих незаурядных способностях Печорин, как и Онегин, не сделал в жизни ничего значительного. Людям он приносит одни неприятности, часто играя «роль топора» неблагоприятной судьбы. Печорин - тип «лишнего человека» тридцатых годов XIX века. В чем же проявилась типичность Печорина, каким герой предстает в романе? При всех своих задатках он исчерпал себя и свое время. Он не вышел на переднюю линию борьбы с социальными пороками, не смог в одиночку высвободиться из-под гигантских удушающих тисков своей среды. Но общественно-политическое значение порывов и страданий Печорина этим не умаляется. В пору всеобщей приниженности и торжества самолюбивой посредственности мятежность Печорина, его скептицизм не давали угаснуть мечтам о другой жизни, исполненной высокого содержания.

Печорин - «лишний человек» в том смысле, что опередил свою дворянскую среду и оторвался от нее, не имея в ней никакой опоры. Он герой своего времени без всяких кавычек, потому что ищет выход из застоя, в которой оказалось русское общество в период реакции.

Печорин называет себя и свое поколение «жалкими потомками, скитающимися по земле без убеждений и гордости, без наслаждения и страха… не способными более к великим жертвам ни для блага человечества, ни даже для собственного нашего счастья…».

Перед Лермонтовым вставала специфическая задача, как он сам объяснил в предисловии к роману: нарисовать «портрет, составленный из пороков всего нашего поколения». Высказать «едкие истины» в адрес современного общества. Вот почему образ Печорина доминирует в романе. Через его метания, ошибки, разочарования раскрыт горький опыт, искания лучших представителей дворянской интеллигенции 30-40-х годов. Лермонтов ясно указывает на главную причину, сделавшую Печорина и других мыслящих людей его времени несчастливыми. Он видел ее в «ничтожных спорах за клочок земли или за какие-нибудь вымышленные права», в спорах, разделявших людей на господ и рабов.

Белинский говорит о безверии, эгоизме, холодной расчетливости в характере Печорина. Эти черты Белинский не оправдывает, но объясняет их появление общественными условиями: «Этот человек не равнодушно, не апатически несет свое страдание: бешено гоняется он за жизнью, ища ее повсюду, горько обвиняет он себя в своих заблуждениях. В нем неумолчно раздаются внутренние вопросы… и он в рефлексии ищет их разрешения…». Вот почему Белинский считал, что духовно-нравственные искания и порывы Печорина отражают «загадку представителя своего времени» - важный и «необходимый момент в развитии человечества или общества».

Мы узнаем о Печорине из его дневника, из рассказов других действующих лиц, это вызывает к нему двойственное чувство. Мы не можем не осуждать Печорина за его отношение к Бэле, Мери, к Вере, к доброму Максиму Максимычу. Но мы не можем ему не сочувствовать, когда он едко высмеивает аристократическое «водяное общество», разбивает козни Грушницкого и его приятелей. Мы не можем не видеть, что Печорин на голову выше окружающих его людей, что он умен, образован, талантлив, храбр, энергичен. Нас отталкивает равнодушие Печорина к людям, его неспособность к настоящей любви, к дружбе, его индивидуализм и эгоизм. Но Печорин увлекает нас жаждой жизни, стремлением к лучшему, умением критически оценить свои поступки. Он глубоко несимпатичен нам «жалкостью действий», пустой растратой своих сил, теми поступками, которыми он приносит страдания другим людям, Но мы видим, что и сам он глубоко страдает. Как социальный, тип Печорина отошел в прошлое, в психологическом плане этот характер остался достоянием XIX века. Но есть нечто в лермонтовском герое, что еще долго будет привлекать наше внимание. Высокая культура интеллекта, энергия, глубина души и разнообразие ощущений - это и теперь воспринимается в Печорине как признак неисчерпаемости человеческой природы.

Тем и дорог нам роман Лермонтова, что он направлен против темных сил зла - корысти, вражды, злобы, ненависти, - всего, что уродует, калечит и омрачает жизнь на земле.