Архитектор русской усадьбы. Архитектор русской усадьбы М ф казаков архитектор что построил

Существует легенда, что великий русский архитектор Матвей Казаков умер в 73 года от сердечного приступа, когда узнал о пожаре 1812 года в Москве - его самого увезли насильно дети в Рязань. Так это или нет, мы, наверное, никогда не узнаем. Зато жизнь и творчество зодчего, всю жизнь занимавшегося украшением Первопрестольной, изучены прекрасно, и МОСЛЕНТА предлагает вам почитать о мастере. Тем более, что история крайне увлекательная. Но для начала напомним, что Казаков сделал для Москвы.

Первый градостроитель

Значительная часть построенных Казаковым зданий все-таки пережили нашествие Наполеона. Мастер всегда уделял огромное внимание качеству строительства, сам проверял материалы и точность выполнения работ, посему его дома могут считаться образцовыми по прочности и долговечности. Они выдержали не только пожар 1812 года, но и многочисленные невзгоды последующих веков. Пожалуй, главные и знаковые его работы - Путевой дворец и Кремлевский сенат, восхитивший Екатерину Великую.

Московский пожар 1812 года.

Кроме того, Казаков был первым архитектором Москвы, кто стал заниматься вопросами градостроительства. На определенном этапе он понял, что развитие города не может строиться на создании отдельных домов, нужна единая система проектирования улиц, площадей, кварталов и т.д. Застройка должна подчиняться единой идее, иначе неизбежна архитектурная какофония.

А еще мастер воспитал множество талантливых учеников, например, Осипа Бове и Ивана Еготова, которые не только занимались восстановлением Москвы после пожара, но и продолжили его дело. К ним мы, возможно, вернемся, но позже.

Внук крепостного

Происхождение Матвея Федоровича Казакова при всем желании благородным назвать нельзя. Его дед был крепостным крестьянином, отец вырос в деревне и по рекрутской квоте был сдан в солдаты, точнее, в матросы. По счастью, он был грамотен и обладал красивым почерком, благодаря чему его отправили служить не на корабль, а в Московский Адмиралтейский комиссариат, где поручили снимать копии с документов.

Со временем Федор Михайлович продвинулся по службе и занял должность подканцеляриста, что освобождало его от крепостной зависимости. Он обзавелся семьей, детьми и поселился где-то возле Боровицкого моста через Неглинку. Это примерно там, где недавно поставили памятник князю Владимиру.

Когда Матвею было всего двенадцать, его отец скончался. Семья сохранила свободу, но со средствами к существованию было туго. И все же мама Матвея Федосья Семеновна, видя талант сына к рисованию, смогла пристроить его в единственную тогда в Москве архитектурную школу Дмитрия Ухтомского. Платить она возможности не имела, но Ухтомский пошел навстречу вдове. До нас дошло собственноручно написанное им и весьма любопытное письмо:

Казаков Матвей Федорович.

«...а усмотрен мною главного крикс комиссариата умершего подканцеляриста Федора Казакова сын Матвей Казаков (который еще к делам никуда не определен), ко оному по моей должности письменному исправлению способным и по натуральной своей охоте ко обучению архитектуры склонным, который по oxoте своей арифметике в кратком времени почти весь обучил; того ради правительствующего сената конторы покорно прошу дабы повелено было помянутого Матвея Казакова для обучения архитектурной науки определить в команду мою в ученики с награждением против младших архитектуры учеников по рублю на месяц жалования, который между тем и письменные по моей должности дела исправлять может» . (сохранена орфография оригинала)

Так, благодаря таланту и прилежанию уже в двенадцать лет Матвей Казаков стал зарабатывать и кормить не только себя, но и свою многочисленную семью. Здесь необходимо подробнее поговорить о человеке, сыгравшем такую важную роль в жизни будущего архитектора Казакова – князе Дмитрии Васильевиче Ухтомском.

Учитель и благодетель

Князь Ухтомский (между прочим, самый настоящий князь, Рюрикович, прямой потомок Юрия Долгорукого) без сомнения сыграл выдающуюся роль в истории отечественной архитектуры. К сожалению, мало что из его творений дошло до нас - разве что, надвратная церковь Донского монастыря и колокольня в Троице-Сергиевой Лавре - зато он воспитал целую плеяду великих зодчих.

Созданная им «Дворцовая школа», располагавшаяся в доме Сенатской типографии в Охотном ряду, стала первым специальным архитектурным учебным заведение в стране, с нее начинаются все наши МАРХИ, Строгановки и т.д. Ухтомский сыграл огромную роль в жизни и творческом становлении Петра Никитина, Василия Баженова, Ивана Старого, Александра Кокоринова и, конечно, Матвея Казакова. В отношении последнего можно говорить не только о том, что Ухтомский был учителем - он стал вторым отцом для бедного сироты.

Десять лет - примерно с 1750 по 1760 годы - Казаков учился в школе Ухтомского. Он постигал в ней и общеобразовательные науки, и живопись, и математику, и умение вести себя в приличном обществе. И, конечно, архитектуру, причем, как теорию, так и практику. Конечно, выдающейся талант был дан Матвею от природы, но такие профессиональные навыки, как умение понять желание заказчика, составить удовлетворяющий именно его проект и точно рассчитать смету (что всегда будет визитной карточкой Казакова) были заложены именно в школе Ухтомского.

Проект архитектурной школы Дмитрия Ухтомского.

По окончании учебы Казаков продолжил работу в мастерской князя и начал преподавать на младших курсах его школы, вплоть до того момента, когда школа была закрыта, а сам мэтр не попал под следствие. Впрочем, это уже совсем другая и довольно трагическая история.

Первую самостоятельную практику Казаков получил в Твери. Город сильно погорел в 1763 году, и восстанавливать его отправили бригаду московских архитекторов, под руководством Петра Романовича Никитина – ученика и сподвижника Ухтомского. Казаков, уже имевший звание «архитектуры поручика», тоже отправился в Тверь и обратил на себя внимание при создании Путевого дворца. По возвращении в Москву архитектор поступает на работу в Экспедицию Кремлевского строения, которую только что возглавил его старый товарищ Василий Баженов.

Два мастера

Судьбы этих двух выдающихся мастеров удивительным образом оказались переплетены между собой. Они ровесники, оба коренные москвичи, выходцы из самых что ни на есть социальных низов (что, кстати, наводит на размышления о якобы отсутствии «социальных лифтов» в крепостническую эпоху). Благодаря выдающемуся таланту, оба оказались в школе Ухтомского, но Василий Баженов по протекции Ивана Шувалова довольно быстро переехал в Петербург, а Матвей Казаков остался в Москве.

Далее Баженов отправился в Европу, стал академиком нескольких французских и итальянских Академий, Казаков же дальше Твери не уезжал. К 1768 году Баженов шел на шаг впереди товарища как по званию в табели о рангах, так и по известности в обществе, потому стал начальником кремлевского строительства, а Казаков - одним из его помощников. Вскоре все изменится – грандиозный план Баженова так не будет реализован, а Казаков построит в Кремле Сенат и перестроит Арсенал, заодно восстановит разобранные стены.

Считается, что все дело в политике – не секрет, что Баженов был масоном и дружил с Новиковым. Возможно, хотя важны и личные качества мастеров. Баженов был художником, творцом и романтиком. Для него художественный замысел, идеология и эстетика проекта были первичны, даже в ущерб пожеланиям заказчика. Казаков же умел соотносить свои творческие амбиции с реальностью. Судя по всему, он был гибче коллеги, лучше умел вести переговоры, убеждать. Он был реалистичнее, посему и построить сумел гораздо больше.

Памятник Василию Баженову и Матвею Казакову в Царицыно.

Руслан Кривобок / РИА Новости

А кремлевская история еще повторится в Царицыно – Баженов начнет строительство дворцового комплекса, а заканчивать будет Казаков. При постройке Большого дворца он максимально сохранил задумки товарища, приведя их в соответствие с требованиями заказчика, то есть и овец целыми сохранил, и волки сытыми оказались.

Был эпизод, когда они работали вместе на равных. Случилось это при создании на Ходынском поле павильонов к празднованию победы над турками в 1775 году, и совместный опыт был удачным: после этого Екатерина Великая поручила Казакову возвести Петровский путевой дворец. Но после смерти императрицы судьбы вновь изменила отношения к мастерам. Баженов наконец обрел признание: стал вице-президентом Академии художеств, получил от Павла заказ на строительство императорского дворца. Казаков же оставался в Москве. Но памятник перед царицынским дворцом поставили двум мастерам вместе и это абсолютно справедливо.

Готический замок на Ходынке

Петровский путевой дворец - это одно из самых ярких детищ Казакова и, пожалуй, наименее характерное. Казаков считается апологетом классицизма, можно даже сказать, одним из столпов этого нового в те времена для России стиля, и вдруг – неожиданная готика с явным налетом исконно русских традиций. Не исключено, что это стало следствием влияния Баженова и их совместной работы на Ходынском поле, где и имели место их первые эксперименты с неоготикой. Потом Баженов использует этот опыт в Царицыно, а Казаков при строительстве Петровского путевого.

В научной литературе сформировалось мнение, что автор неоготического стиля - все-таки Баженов, хотя точных указаний на это нет и, скорее, это дань традиции и имиджу Василия Ивановича как новатора и фантазера. Впрочем, в этом Казаков товарищу мало уступал, и вполне можно говорить, что новый стиль стал результатом творческого диалога зодчих.

Мастера словно соревновались между собой, придумывая совершенно новые архитектурные мотивы в рамках выбранной темы. Так Баженов в Царицыно сделал акцент на мавританские мотивы. А у Казакова готический арочный декор вполне сочетается с четкой классической симметрией и «фирменной» ротондой с куполом над центральным зданием дворца.

Петровский путевой дворец.

В. Робинов / РИА Новости

И здесь же - масса чисто русских деталей: наличников, арок с гирьками, узорных поясов, кувшинообразных столбов, роднящих этот псевдоготический замок с русскими дворцами предшествующих веков – кремлевским Теремным или Коломенским. При более внимательном взгляде на него понятно, что автор не собирался строго придерживаться готического канона – скорее, он играет разными стилями, совмещая и переплетая элементы.

Кстати, Путевым дворец именуется, потому что стоит на дороге - Царском пути из Петербурга в Москву. Вдоль него располагалась цепочка таких дворцов, казаковский – самый близкий к Москве, ровно в одном неспешном конном переходе от Кремля. Там императрица собиралась отдыхать и ночевать накануне въезда в Первопрестольную. А Петровский - поскольку земли эти ранее принадлежали Высокопетровскому монастырю, тому, что на углу бульварного кольца и улицы Петровка.

Московская классика

Псевдоготический Петровский дворец - лишь эксперимент, стилевое исключение, а практически все остальные свои творения Казаков создавал в традициях «чистого» классицизма, или «палладианства» (название классического стиля по устоявшейся традиции связано с именем великого итальянского архитектора Андреа Палладио). По сути, он его и создал, во всяком случае, в Москве, хотя первые опыты в этом стиле все же принадлежат Баженову.

На сохранившемся макете баженовского Кремля видно типично классические портики, рустованные на античный манер квадры, колоннады, пилястры и прочие атрибуты стиля. Казаков шесть лет работал вместе с Баженовым и, видимо, проникся этими идеями. И кстати, ни Ухтомский, ни Никитин, ни кто-нибудь еще из учителей и старших коллег Матвея Федоровича в этом направлении не работал.

Здание Сената.

Kremlin.ru / Wikipedia

Одно из первых и самое известное казаковское творение в традициях классицизма - это здание Сената, заложенное в 1776 году. Идеологически это продолжение работы Баженова. Несмотря на сложность планировки - строить пришлось на треугольном участке, так как Кремль был застроен - Казакову удалось сохранить симметрию крыльев, вписать ордерные черты и, конечно, купол с ротондой, который станет визитной карточкой мастера. Минимум декора, никаких излишеств, не более двух цветов, но при этом невероятная прочность конструкции. Здание успело послужить имперскому Сенату, потом московским городским службам и Советскому правительству. Ныне это резиденция главы России и над казаковской ротондой развивается президентский штандарт.

Со строительством Сената связана забавная легенда. Казаков спроектировал купол ротонды центрального Екатерининского зала толщиной всего в один кирпич, что вызвало недоумение и даже опасения у высокой комиссии. Тогда архитектор залез на купол и не сходил с него полчаса, приплясывая и топая ногами. Комиссию это убедило.

Последние два десятилетия XVIII века мастер и его ученики усиленно работали и творили: строили жилые дома, дворцы, подмосковные усадьбы, больницы, церкви. Заказов было так много, что Казаков стал делать условно-типовые проекты, на базе которых с минимальными доработками можно было быстро создавать конкретный дом.

Например, именно Казакову принадлежит идея городского дворца, с фасадом прямо по так называемой красной линии улиц. До этого усадьбы делали в основном П-образными с дворцом в глубине, на улицу, соответственно, выходили боковые флигели и парадные ворота между ними. Баженов стал делать высокие многоэтажные дворцы в классическом стиле, которые стояли прямо на улице, а хозяйственные постройки, наоборот, отодвигались внутрь.

Матвей Казаков родился в 1738 году в Москве, в семье подканцеляриста Главного комиссариата Фёдора Казакова — выходца из крепостных. Семья Казаковых жила около Кремля, в районе Боровицкого моста. В 1749-м или начале 1750-го года умер отец Казакова. Мать, Федосья Семёновна, решила отдать сына в архитектурную школу известного зодчего Д. В. Ухтомского; в марте 1751 года Казаков стал учеником в школе Ухтомского и пробыл в ней до 1760 года. С 1768 г. работал под руководством В. И. Баженова в Экспедиции кремлёвского строения; в частности, в 1768—1773 гг. он участвовал в создании Большого Кремлёвского дворца, а в 1775 г. — в оформлении праздничных увеселительных павильонов на Ходынском поле. В 1775 году Казаков был утверждён в звании архитектора.

Наследие Казакова включает множество графических работ — архитектурных чертежей, гравюр и рисунков, в том числе «Увеселительные строения на Ходынском поле в Москве» (тушь, перо, 1774—1775; ГНИМА), «Строительство Петровского дворца» (тушь, перо, 1778; ГНИМА).

Казаков проявил себя и как педагог, организовав при Экспедиции кремлёвского строения архитектурную школу; его учениками были такие архитекторы, как И. В. Еготов, А. Н. Бакарев, О. И. Бове и И. Г. Таманский. В 1805 году школа была преобразована в Архитектурное училище.

Во время Отечественной войны 1812 года родственники увезли Матвея Фёдоровича из Москвы в Рязань. Казаков скончался 26 октября (7 ноября) 1812 года в Рязани и был похоронен на кладбище (ныне не сохранившемся) Рязанского Троицкого монастыря. Его именем в 1939 году была названа бывшая Гороховская улица в Москве. Также его именем названа бывшая Дворянская улица в Коломне. В 1959 году в Керчи по инициативе главного архитектора города А. Н. Морозова вновь образованная улица стала носить имя Казакова в честь его 225-летия .

Работы М.Ф. Казакова тесно связаны с историей России, политическими и социальными событиями: Пречистенский дворец в Москве (1774—1776), Здание Сената в московском Кремле (1776—1787), Здания университета на Моховой (1786—1793), Ново-Екатерининская больница (1774-76), Благородное собрание (1775), Дом архиепископа Платона, впоследствии Малый Николаевский дворец (1775), Петровское-Алабино, дом-усадьба Мещерских (1776), Церковь Филиппа Митрополита (1777—1788), Путевой дворец (Тверь), Дом Козицких на Тверской (1780—1788), Храм Вознесения на Гороховом поле (1790—1793), Церковь Космы и Дамиана на Маросейке (1791—1803), Дом-усадьба Демидова в Гороховском переулке (1789—1791), Дом-усадьба Губина на Петровке (1790-е), Голицынская больница (1796—1801), Павловская больница (1802—1807), Дом-усадьба Барышникова (1797—1802), Петровский подъездной дворец (1776—1780), Генерал-губернаторский дом (1782).

Пречистенский дворец в Москве (1774—1776) - первая работа Матвея Казакова как архитектора принесла ему профессиональный успех. Данный дворец был построен для пребывания Екатерины II в Москве.

Сенатский дворец — выполнен М.Ф. Казаковым по заказу императрицы Екатерины Великой в классическом стиле. Ныне дворец - рабочая резиденция президента Российской Федерации.

Здания университета на Моховой (1786—1793) ныне символ эпохи Просвещения. Главное здание Московского университета построено по проекту Матвея Федоровича Казакова в конце восемьнадцатого века.

В настоящее время в старом здании находятся помещения и фонды Музея истории МГУ, мемориальный кабинет-библиотека ректора И.Г.Петровского, уникальные собрания университетской библиотеки, коллекции Антропологического музея им. Д.Н.Анучина, учебные помещения занимает институт стран Азии и Африки МГУ.

Многие произведения М.Ф. Казакова до настоященго времени сохранились как культурное наследие и имеют важное значение в жизнедеятельности столицы: впоследствии в них открыты художественные галереи, больницы, залы для проведения торжественных мероприятий. Например, в 1776 г., по проекту М.Ф.Казакова была построена усадьба для князей Гагариных, затем этот шедевр классицизма стал Ново-Екатерининской больницей.

Отметим, Благородное собрание в Москве — это здание построенное в Охотном ряду для московского дворянского собрания (1775). В советское время переименовано в Дом Союзов и в нем трудился В.И. Ленин, Н.К. Крупская. Сейчас в залах Дома Союзов проводят различные мероприятия и конференции, праздники: юбилеи деятелей науки, литературы и искусства, проводятся музыкальные концерты.

Матвей Федорович Казаков реализовал разнообразные проекты от Кремлевского дворца до различных павильонов. Благодаря его произведениям: учадьбам, дворцам, церквям Москва приобрела более выразительный облик. Феномен М.Ф. Казакова в проектировании городов стал мировым архитектурным наследием.

Казаков – первый крупный русский архитектор, не получивший зарубежного образования; его творчество свидетельствует о том, что в конце XVIII века русская архитектура достаточно окрепла для того, чтобы внести собственную лепту в мировое искусство. Вклад Казакова в строительство Москвы огромен: «сбор городов», собрание разношерстных построек, он связал зданиями, задавшими впоследствии стиль городской застройки. Даже архитектура 30-50гг ХХ века включала в себя много отсылок к казаковским городским постройкам. Казаков сочетал в себе огромную трудоспособность и увлечённость всеми деталями строительного дела. В частности, он ввёл ряд улучшений даже в выработку и применение новых строительных материалов. Кирпич, основной материал кладки стен, получил у него более стандартные размеры, по его инициативе были построены новые заводы с усовершенствованными печами (Калитниковский и в селе Воронове). Казаков обследовал в окрестностях Москвы залежи камня и стал применять его в своих работах, в том числе для декоративных элементов. Таким образом, он внёс существенный и разносторонний вклад в строительство Москвы.

Матвей Фёдорович Казаков родился в 1738 году в Москве, в семье мелкого чиновника. В отличие от других известных русских архитекторов этой эпохи, таких, как В. Баженов и И. Старов, Матвей Казаков не получал образование за границей. Учился он только в Москве, под руководством Р.Никитина. В год вступления Казакова на самостоятельную работу сгорела Тверь, которая играла большую роль в экономике Поволжья и являлась крупным промежуточным пунктом по тракту Петербург - Москва. На работы по восстановлению Твери был направлен Никитин. Он организовал особую команду, поставив во главе ее Казакова. Перед Казаковым открылась возможность проявить свои дарования во всей полноте.
Был составлен план города с центром и рядом лучеобразных улиц, сходящихся к Волге. Центр города - круглая площадь с окружающими ее зданиями - сохранился до сих пор. В масштабе той эпохи это были большие здания, со строгими фасадами, плоскости которых разбиваются пилястрами и четкими рустами. Перестройка Твери в короткий срок (два с половиной года) сразу выдвинула Казакова в ряды первых архитекторов, причем на него было обращено внимание, как на талантливого мастера, умевшего строить в «новом вкусе».

Сохранившийся фрагмент Тверского путевого дворца

В 1768 г. была образована «Экспедиция по строению Кремлевского дворца» по гениальному проекту школьного товарища Казакова - Баженова, который задумал создать дворец, «достойный к прославлению Российской державы». Баженов сразу оценил всю величину дарования своего товарища, большую опытность и трудолюбие которого он считал верным залогом успешности архитектурного предприятия. После русско-турецкой войны Екатерина прекратила работы по строительству Кремлёвского дворца. Между тем, работа с Баженовым существенно повлияла на Казакова, и вслед за известным архитектором Казаков начинает увлекаться одновременно псевдорусским стилем (который он называл "готическим"), палладианством и барокко, и увязывать эти стили в разрабатываемых зданиях.

В честь победы в той же русско-турецкой войне Екатерина поручила Казакову построить Петровский путевой дворец (1776-1780). Самый южный путевой дворец на дороге, соединяющей две столицы, изначально задумывался в качестве резиденции для важнейших особ, которые могли бы передохнуть в нём после долгого пути из Петербурга и проследовать в Московский кремль с особой пышностью. Екатерина II остановилась во дворце в первый раз только в 1787 г. По сохранившемуся преданию, императрица отослала личную свиту и караул и осталась во дворце «под охраной своего народа», что привело к массовому стечению народа и чуть было не послужило причиной давки.

В 1797 г. перед своей коронацией в Путевом дворце гостил император Павел I - сын Екатерины II. С той поры дворец стал постоянным свидетелем официальных церемоний коронования: по дороге из Петербурга здесь останавливались русские государи перед венчанием на царство.

Сенатский дворец Кремля стал крупнейшим воплощённым проектом Казакова. Согласно задумке архитектора, здание должно было символизировать гражданские идеалы, законность и правосудие, а воплощение этих идеалов архитекторы находили в классических формах античности. Этим объясняется строгая и сдержанная лаконичность здания, увенчанного куполом, классической формой которого Казаков хотел усилить архитектурную выразительность Красной площади как главной площади первопрестольной столицы.

Дворец имеет треугольную форму, вписываясь таким образом в пространство, ограниченное кремлёвской стеной, Арсеналом и бывшим Чудовым монастырём. Заключённая внутри сооружения полость разделена на три части двумя поперечными корпусами. Во внутренний двор здания со стороны Сенатской площади ведёт триумфальная въездная арка с ионическим четырёхколонным портиком и фронтоном, над которой располагается купол овального зала. В углублении внутреннего двора находится главный композиционный центр сооружения - купольный зал сената (Екатерининский или Белый зал).

Здания Московского Университета на Моховой также изначально были построены Казаковым, но после пожара 1812 года перестроены Доменико Жилярди. Сейчас в этих зданиях располагаются факультет журналистики и Институт стран Азии и Африки.

Дом главнокомандующего (теперь здание мэрии Москвы), для которого уже имелся проект и был выложен цокольный этаж, Казаков красиво обстроил корпусами (1782). В объяснении к плану Казаков пишет: «Оное строение главного корпуса строено мною, а кем прожектировано - неизвестно». Это единственный случай, когда он строил по чужому проекту, что и сказалось в несвойственной Казакову утяжеленности всего фасада. Но интерьеры и главная лестница - работы Казакова, как и подъезд с улицы, украшенный ранее четырьмя большими фигурами римских воинов.

Следующим крупным проектом Казакова стала Голицинская больница (теперь – Первая Градская). Строительство Голицынской больницы выходило за пределы обычной больничной постройки. Огромный курдонер замыкается главным больничным зданием с боковыми крыльями. Здание расположено с учетом уличной застройки и партерного схода к Москва-реке. Этот спуск был обработан художественно скомпонованным озеленением в виде древесных и цветочных насаждений, садовых оранжерей и беседок, из которых две круглые заканчивали обработку набережной Москва-реки, замыкая пространство сада. Архитектура здания - изысканно проста: плоскости гладких стен, горизонтальное членение их подчеркнуто тягами, нарастание идет с двухэтажных боковых частей к трехэтажному центральному зданию, с богатым по формам портиком и венчающим куполом, уравновешенным двумя трибунами, играющими чисто декоративную роль.

Особое внимание архитектора было заострено на центральной части, где устроен большой круглый зал для церкви. Форма зала решена колоннадой ионического ордера, поддерживающей богато кессонированный сферический купол, освещенный люкарнами. Очень эффектна повторная гамма колоннады в виде второго ряда меньших колонн коринфского ордера. Арочное решение окружающих плоскостей прекрасно завершает архитектуру ротонды.

Необычным для Москвы являлось здание «Публичного зала», выстроенное в парке больницы. Князь Голицын, по заданию которого строилась больница, имел у себя значительное собрание картин и скульптуры, для которого и была в парке больницы выстроена двухэтажная галерея. Этот первый в Москве частный музей существовал только при жизни Голицына, после его смерти больничное начальство распродало всю коллекцию и перестроило галерею под больничное помещение.

Усадьба "Царицыно"

После постройки Петровского дворца Казаков не один раз возвращался к интересующей его идее создания «живописной архитектуры», которую он называл «готической», но в которой была масса заимствований и переработок древнерусской архитектуры. Пиком этого стиля в творчестве Казакова стала усадьба Царицыно.

Известна печальная участь дворца в Царицыне, почти доведенного до конца Баженовым. По капризу Екатерины эта постройка была сломана. Баженов, великий русский зодчий, попал в опалу. После слома дворца Екатерине было не нового строительства: назревала война со Швецией. Но князь Потемкин добивается продолжения царицынского строительства. Казакову поручают произвести заново постройку дворца, - задача затруднительная, создающая неловкость по отношению к обиженному другу и грозящая перспективой подпасть под новый царственный каприз.

Казаков понимал всю гнусность вандализма, выразившегося в приказе сломать до цоколя здание, строенное с увлечением и любовью великим художником. Стены были разобраны до основания, но не сломана основная баженовская идея. Целы остались окружающие дворец живописные сооружения, среди которых нужно было создать здание, не нарушающее гармонии окружающего. В западно-европейском зодчестве трудно найти подобие Царицынскому дворцу, обогащенному свежими формами казаковского «готицизма». При всей кажущейся экзотичности дворца его архитектура строга, выполнение всех деталей строения отличное.

Планировка города, как основы городского строительства, в XVIII в. только намечалась. Екатеринина создала «Комиссию строительства столичных городов Санкт-Петербурга и Москвы». Казаков мало интересовался работой этой комиссии, знал ее бюрократическую сущность и беспомощность ее представителей. Но, наблюдая плановое строительство в Петербурге, великий зодчий мечтал создать и в Москве хорошие улицы с красивыми зданиями, украшающими окружающий неприглядный фон. Общий ландшафт Москвы второй половины XVIII в. был чрезвычайно разнообразен и оригинален своими противоречиями.

В записках иностранных путешественников и мемуарах отечественных писателей, где даны картины внешнего облика «первопрестольной», отмечалась живописность города, но в то же время чрезмерная некультурность и грязь.

«Москва, - пишет В. Волконский в своих записках, - скорее сбор городов, нежели один город; она представляет громадное множество зданий самого разнообразного стиля, великолепные дворцы, деревянные дома, окруженные садами, очень обширными, множество лавок, сараев, лабазов... Высятся иногда большие нарядные дома, а рядом избушки нищеты с их бедностью и грязью».

На фоне живописной хаотичности города, с его средневековой сетью неблагоустроенных улиц, Казаков на протяжении пятнадцати лет создает ряд прекрасных домов-особняков, придав тем самым иной характер городской застройке, получившей законченные архитектурные ансамбли. До Казакова московская улица представляла собой почти сельский пейзаж, где каменные строения были редки, а архитектурно обработанные дома являлись исключениями.

После крайне напряженной пятидесятилетней деятельности Казаков в 1801 г. подает прошение об освобождении его от служебных обязанностей. В этом прошении он пишет: «Выучась здесь в Москве строительному художеству по силам моим во время моей жизни, которая к концу приближается, сделал одних только казенных строений следующее число»; далее, перечислив строения и упомянув, что чертежи их собраны в представленных книгах («Альбомах»), он заканчивает: «по угнетающей жизнь мою старости, находя себя не в силах продолжать священного для меня служения, дерзаю просить увольнения от службы и милосердного воззрения на оную и на неимущее мое состояние, окруженное большим семейством, а особливо тремя дочерьми девками». Уйдя в отставку с пенсией, Казаков отдается исключительно педагогической деятельности. Во время войны 1812 года родственники перевозят его в Рязань; известие о московском пожаре ухудшило его состояние, в результате чего он не дожил до конца войны.

В конце октября 1812 года весть о страшном пожаре, вспыхнувшем в Москве после вступления туда наполеоновской армии, дошла до Рязани.

Мысль о том, что две трети московских зданий уничтожены, была особенно невыносима для одного из столичных беженцев, ведь архитектор Казаков вложил весь свой талант в украшение Первопрестольной великолепными зданиями в стиле классицизма и «русской готики».

Истинно русский зодчий

Он родился в 1738 году в семье выходца из крепостных, дослужившегося до существенного канцелярского чина. Благодаря заслугам отца будущего архитектора Матвея Казакова в 1751 году приняли в школу известного зодчего Дмитрия Васильевича Ухтомского (1719-1774), построившего много зданий в эпоху царицы Елизаветы. Помимо великолепной художественной школы Казаков приобрел практические навыки в организации строительства, в выборе материалов и технологий. Это стало его отличительным качеством.

Легкие точные чертежи, уверенный рисунок лепных деталей - все это было присуще мастеру с юных лет. Своё графическое мастерство он отрабатывал на лучших образцах архитектурного наследия прошлого, изучая древнегреческие ордера. Архитектор Казаков стал убежденным сторонником продуманного до мелочей органичного классического стиля.

Первые опыты

Весной 1763 года страшный пожар уничтожил Тверь. Восстанавливать город поручили ученику Ухтомского Петру Романовичу Никитину. Матвей Казаков - архитектор, включенный Никитиным в свою команду, работал над одним из важнейших объектов - домом для церковного главы Твери. Сама Екатерина II высоко оценила восстановленный по новым планам город, назвав Тверь вторым по красоте (после Петербурга) в России.

Архиерейский дом, ставший дворцом, в котором остановилась Екатерина по приезде во вновь отстроенный город, сделал имя зодчего известным, и архитектор Казаков стал получать частные заказы от богатейших и знатнейших людей России. Так, для П. Ф. Нащокина им была построена великолепная усадьба Рай-Семёновское на у Серпухова.

Казаков и Баженов

Василий Иванович Баженов (1738-1799) - великий русский зодчий, который был ровесником Казакова. К моменту их встречи Баженов уже прошел школу европейской архитектуры после окончания Академии художеств, проведя долгие годы во Франции и Италии. Он выполнил модели собора Св. Петра в Риме и галереи впитывал знания и опыт ведущих мастеров французского классицизма: Клода-Никола Леду, Жака-Жермена Суффло и др.

В отличие от Баженова Казаков не покидал Россию, поэтому старался добавить к своему практическому опыту и баженовское понятие архитектуры как высокого искусства, открыть новую красоту в сочетаниях объемов, в планировочных решениях, в изысканности декора. Работы Матвея Федоровича понравились Баженову, и он привлек его к сотрудничеству над грандиозными заказами, полученными от самой императрицы.

«Кремлевская экспедиция»

Екатерина Великая испытывала к Москве сложные чувства. Слишком велика была разница между Санкт-Петербургом - великолепной европейской столицей - и Первопрестольной, где был неистребим византийский, азиатский дух, олицетворением которого ей казался Кремль. Именно отсюда она хотела начать европеизацию Москвы, поручив проект реконструкции центра города Баженову.

Грандиозный проект, предложенный «Экспедицией по строительству Кремлевского дворца», даже императрице показался слишком радикальным. Баженов предлагал снести древние постройки и возвести грандиозный многоэтажный дворец, обращенный величественными фасадами к реке, а в плане образующий смыкание основных направлений радиальных улиц центра Москвы.

В течение пяти лет был выполнен проект, сделана колоссальная модель Большого Кремлевского дворца. Даже состоялась торжественная закладка нового здания и разобрана часть стены, но дальше дело не пошло. Екатерина охладела к проекту, делавшему Москву угрозой величию Северной столицы и требовавшему колоссальных расходов. Впоследствии назначенный руководить реконструкцией Кремля, М.Ф. Казаков (архитектор, обладавший большим практическим опытом, чем Баженов) восстановил разрушенную часть стены и построил на подготовленной для начала строительства площади новое правительственное здание - Сенат. Но вначале он еще продолжал совместную работу с Баженовым.

Рождение «русской готики»

В 1775 году по велению Екатерины в Москве проводилось празднование по поводу присоединения Крыма и заключения Кучук-Кайнарджийского мира с турками. Для этого на Ходынском поле были возведены временные деревянные павильоны, изображавшие турецкие города. Выполнение этих работ было возложено на «кремлевскую экспедицию» во главе с Баженовым, ближайшим соратником которого опять стал архитектор Казаков.

В результате соединения причудливых восточных элементов и классических пропорций родился праздничный, нарочито театральный, декоративный стиль, который принято называть псевдоготическим, или «русской готикой». Он очень понравился императрице Екатерине, и она предложила повторить его в более долговечном материале, построив близ Ходынского поля Путевой дворец, нужный ей для отдыха после долгой дороги из Северной столицы. Руководить проектом был назначен Казаков. Петровский замок стал одной из вершин «русской готики», сделав Казакова ведущим русским зодчим.

Здание Сената в Кремле

Когда в Москве возникла необходимость в крупном государственном здании, естественно, что к его проектированию был привлечен М. Ф.Казаков - архитектор, находившейся в зените славы и в расцвете таланта. И построенное им треугольное в Сената стало новой вершиной его творчества.

Замысел Казакова не обладал масштабом Большого Дворца Баженова, но не уступал ему качеством проработки, совершенством общего решения и деталей. Купол над залом, где предполагалось проведение заседаний правительства, поражает размерами и техническим исполнением. Придавая всему Сенату торжественность и величавость, видимый с Красной площади, он помогает гармонически вписать классическое государственное здание в ансамбль главной площади и всего центра города.

Эпопея в Царицыно

Дворцово-парковый ансамбль, получивший название «Царицыно» был заложен на землях, выкупленных Екатериной в 1775 году. Он должен был стать первым подобным объектом, расположенным вне Петербурга. Проект был заказан Баженову и предполагал использование того фантазийного стиля, который назывался псевдо или «русской готикой», а Баженов называл «нежной» готикой.

За реализацию этого проекта зодчий взялся со всем жаром, целых десять лет велось строительство комплекса, но заканчивать его возведение пришлось опять Казакову. Среди причин монаршего гнева, который обрушился на Баженова после посещения Екатериной Царицына, называют принадлежность архитектора к «вольным каменщикам» - императрица усматривала в масонстве силу, способную возвести на престол её сына - Павла I. Есть и другие мнения, в чем истина - узнать невозможно, но достраивал дворцы и их окружение М. Казаков. Архитектор постарался бережно отнестись к работе друга и наставника, оставив нетронутыми некоторые постройки Баженова. Загородной подмосковной резиденцией Царицыно так и не стало, но возрожденное в современном виде оно является популярным местом отдыха и одной из достопримечательностей Москвы.

Шедевры «допожарной» Москвы

С конца семидесятых годов восемнадцатого века архитектор Казаков Матвей Федорович фактически становится тем, что в наше время называется Главным архитектором Москвы. Среди его построек множество культовых сооружений, присутственных зданий и частных усадеб. Многие его работы погибли в огне наполеоновского нашествия, некоторые были перестроены, но некоторыми выдающимися образцами его творчества можно полюбоваться и теперь.

«Русская готика» была прихотью богатых и царственных заказчиков, и Казаков в основном строил в излюбленном классическом стиле. Такова церковь Митрополита Филиппа в Мещанской слободе. Она интересна сочетанием поставленных друг на друга круглых в плане объёмов и высоким качеством лепного декора, где особенно виден талант Казакова-рисовальщика.

Удивительный шедевр - церковь Космы и Дамиана на Маросейке - отличает мастерское сочетание криволинейных объемов и почти современный подход к минимализму в декоре. Помимо большого числа дворцов, церквей, частных особняков, учебных корпусов он построил 3 больницы, каждая из которых стала украшением Москвы.

Особый объект для Москвы Казакова - здание Благородного собрания - Дом Союзов. Фасады за долгое время несколько раз перестраивались, но интерьеры (анфилады и главное - Колонный Зал) доносят замысел зодчего в почти первозданном виде. Огромный объем, где могут размещаться до 5 тысяч человек, впечатляющ, по-классически гармоничен.

Творец Москвы XVIII века

Кроме построек известно другое наследие зодчего - блистательный ряд мастеров, учителем которых был архитектор Казаков. Работы И. В. Еготова, А. Н. Бакарева, О. И. Бове, И. Г. Таманского были востребованы для последующего восстановления Москвы, тогда же пригодился другой труд Казакова: 13 альбомов с планами, фасадами и разрезами наиболее значительных московских зданий.

Он умер, не вынеся мысли о гибели любимого города, но фантастический талант и огромный труд Матвея Федоровича Казакова не могли пропасть без следа, и возрожденная Москва до сих пор хранит память о своем великом строителе.

(1738-1812) русский архитектор

Казаков Матвей Федорович никогда не выезжал из России и не учился ни у кого из иностранных мастеров. И тем не менее его постройки отличаются совершенством и вызывают восхищение даже сейчас, спустя многие десятилетия после смерти архитектора. Он и в истории культуры остался как великий русский зодчий-самоучка.

Матвей Казаков родился в Москве, где его отец служил копиистом, а по-современному - писарем Адмиралтейской конторы. Это обстоятельство сыграло свою роль и в судьбе Матвея, поскольку государственные служащие освобождались от крепостной зависимости.

В истории архитектуры осталось очень мало сведений о том, где будущий зодчий прошел начальное обучение. Известно только, что Матвей рос смышленым мальчиком и с малых лет отличался верным глазом и хорошим почерком. Когда ему исполнилось двенадцать лет, неожиданно умер его отец, и мать устроила сына учеником в архитектурную школу, которую открыл в Москве зодчий Д. Ухтомский. Там Матвей Казаков вскоре стал одним из лучших учеников, и Ухтомский назначил его своим помощником.

Матвей Федорович Казаков руководил группой учеников, которые занимались обмером кремлевских построек, предназначенных к сносу или перестройке. Замысел Ухтомского состоял в том, чтобы воспитать людей, сведущих не только в архитектуре, но и в строительной практике. Занимался он с ними и историей архитектуры.

Вместе со своими товарищами Казаков совмещал теоретические занятия с практической работой. Все это помогало развитию не только архитектурного вкуса, но и строительных навыков. Под руководством Ухтомского, Матвей Казаков также много занимался и рисованием. Эти навыки впоследствии проявились в замечательных рисунках Казакова, на которых он запечатлевал каждое из построенных им зданий.

Его первой самостоятельной работой стало восстановление сгоревшей в мае 1763 года Твери. Он был направлен туда вместе с другим учеником Ухтомского П. Никитиным. Матвей Казаков занимался застройкой центральной части города в соответствии с тем планом, который составил Никитин. Впервые в русской градостроительной практике он создал центр города в виде восьмиугольной площади. В Твери Казаков прожил четыре года, и его деятельность была признана настолько удачной, что по возвращении в Москву он был назначен в экспедицию Кремлевского строения и стал ближайшим помощником известного архитектора Василия Баженова .

Вместе с Казаковым, Баженов разработал проект реконструкции Большого Кремлевского дворца. Однако этому замыслу не суждено было осуществиться, так как вскоре утвердили Генеральный план строительства Москвы, и Матвею Казакову пришлось заняться проектированием здания Сената. Оно было построено в полном соответствии с проектом и стало украшением Кремля. Сегодня в нем находится администрация президента Российской Федерации.

После Кремля Казакову поручили перестройку Московского университета. Зодчий создал ансамбль из нескольких зданий, который определил архитектуру целого района. Впоследствии в разработанной Матвеем Казаковым стилистике, было построено здание Манежа.

Матвей ФедоровичКазаков был типичным представителем именно московской архитектурной школы, которая развивалась в рамках классицизма. Все его постройки проектировались вокруг четко обозначенного центра. Излюбленной формой для Казакова был небольшой круглый зал - ротонда. Ротонда видна в каждой его постройке. Поэтому и храмы Казакова отличались от традиционных. Они имели просторное внутреннее помещение, над которым располагалась колокольня. Поэтому в силуэте доминировала вертикальная ось, из-за чего здание как бы устремлялось вверх.

Простота внешних форм у Матвея Казакова всегда компенсируется изысканностью внутренней отделки. Архитектор подробно разрабатывал детали декора каждой своей постройки, и даже мебель нередко изготовлялась по его чертежам. Вот почему современники прозвали его «российским Мансаром», сравнивая со знаменитым французским архитектором.

Одновременно со строительством университетских зданий, Матвей Казаков разработал проект здания для Дворянского собрания, ныне Дом Союзов, где проводятся торжественные заседания и концерты. В свое время он будет описан Пушкиным в сцене бала Татьяны.

Этот проект Казакова стал образцом нового типа общественного здания, центром которого становится богато украшенный праздничный зал. Крупные колонны, отделанные искусственным мрамором, в сочетании с зеркалами и прекрасными хрустальными люстрами, также изготовленными по эскизам Казакова, сделали Колонный зал подлинной жемчужиной Москвы. Позже мотивы этой постройки неоднократно повторялись в различных городах России и в другой столице российского государства - Санкт-Петербурге.

Последней крупной постройкой Матвея Казакова, возведенной в Москве, стала Голицынская больница (ныне это Первая городская клиническая больница). Деньги и земельный участок для ее постройки были пожертвованы городу князем Д.М. Голицыным. Строительство больницы было завершено в 1801 году. Кроме проектирования комплекса зданий, Казаков занимался устройством обширного парка, который протянулся до самого берега Москвы-реки. В наружной и внутренней отделке больничных зданий зодчий применил свой излюбленный стиль - русский классицизм. Он сочетал геометрическую строгость линий с изысканностью отделки. Гордо стоящие высокие белые колонны придавали зданию легкость и торжественность. Оно не подавляло своей тяжестью, а как бы приглашало войти внутрь. И теперь больница сразу же привлекает внимание каждого, кто проезжает по Ленинскому проспекту.

Кроме постройки официальных зданий, основным направлением творчества Матвея Федоровича Казакова становится возведение небольших усадебных дворцов. Видимо, причиной подобного поворота в его творчестве явился восторженный отзыв Екатерины II о построенном им Петровском путевом дворце. Ознакомившись с постройкой, императрица назвала Казакова лучшим архитектором России. И ее приближенные стали наперебой заказывать ему различные постройки.

Наибольшее давление Матвей Казаков испытал со стороны всесильного Григория Потемкина , который усиленно уговаривал мастера отправиться в Екатеринослав и построить там задуманную любимцем Екатерины «третью столицу».

Однако Казаков не спешил принимать это предложение. Вначале он съездил на место будущих построек и убедился в утопичности этого замысла. Архитектор вернулся в Москву, где и прожил до конца жизни.

Кроме собственно творческой работы, Матвей Казаков впервые в истории русского зодчества занялся сохранением современного ему облика столицы. Вместе со своими учениками он в течение многих лет работал над грандиозным по тем временам предприятием - составлением «Генерального атласа Москвы», для которого создал своего рода живописный портрет Москвы. На рисунках и чертежах он запечатлел не только план, но и фасад каждого дома. В настоящее время, эти альбомы Казакова Матвей Федорович являются бесценным источником для реставраторов.

Значение работы Матвея Казакова было понято сразу же после 1812 года, когда началось восстановление Москвы после пожара. Но сам зодчий уже этого не увидел. Незадолго до того, как русские войска оставили Москву, он вместе с семьей перебрался в Рязань, где и умер от болезни сердца, не выдержав потрясения от известия о пожаре Москвы и гибели многих его построек.