Главная > Планирование беременности > Лазарева и Шац: На радио чувствуешь себя полным идиотом, но отличным работником! Разгульная молодость шаца Из блога Татьяны Лазаревой.

Лазарева и Шац: На радио чувствуешь себя полным идиотом, но отличным работником! Разгульная молодость шаца Из блога Татьяны Лазаревой.

Известные теле- и радиоведущие, актеры и супруги Татьяна Лазарева и Михаил Шац , побывав в программе «БЕСТолочи» на Best FM , рассказали читателям НСН о планах на будущее и о том, как всю жизнь делать только, то что хочется.

DJ Кирилоff: – И сразу вопрос у меня, как и у миллиона ваших поклонников: куда вы делись? Где вы сейчас?

Михаил Шац: – Сейчас, по-моему, на радио сидим. Best FM. Я ничего не путаю?

DJ Кирилоff: Но ведь было время, когда вы пытались утром что-то делать на другой станции?

Михаил Шац: – Было. Было, но прошло.

Татьяна Лазарева: – У нас удивительно интересная жизнь сейчас с Михаилом. После того как мы перестали работать на телевидении, мы позволяем себе работать где угодно. Где нам позволяют работать.

Лена Батинова: – Вы разве утренние люди?

Татьяна Лазарева: – Был утренний эфир, это дико тяжело, просто ужасно. По-моему, с семи до одиннадцати. У меня уже стерла память этот ужас.

DJ Кирилоff: - Вы сами к этому решению пришли, или вас кто-то подтолкнул?

Михаил Шац: - Нам хотелось работать, было такое предложение, мы подумали-подумали и согласились.

Татьяна Лазарева – Это был новый опыт и всегда это очень интересно, хотя оказалось ужасно трудно.

DJ Кирилоff: - А теперь имея колоссальный опыт работы на телевидении и радио, где вы хотели бы работать больше? Там где вас видно, или там, где вас только слышно?

Татьяна Лазарева: – Дело в том, что это абсолютно разные профессии, и свойства у телевидения и у радио. Радио дает, безусловно, волшебный прямой эфир и понимание того, что здесь и прямо сейчас тебя слушают люди. А телевидение - это совсем другая профессия, и поскольку мы ею обладали все эти годы, хотелось бы ею еще воспользоваться.

Михаил Шац: – Конечно, это разные вещи. Я с утра лучше бы на радио работал, а вечером на телевидении.

Михаил Шац: – С утра мне довольно сложно привести себя в порядок. В работе радийной есть привлекательность в том, что нет тумблера, который говорит: «Всё, ты работаешь». Микрофон и наушники – это все, что у тебя есть. И, конечно, монитор компьютера, на который приходят неприятные всякие разные вещи. На радио нет ощущения, что тебя кто-то слышит вообще. Это самое главное. Сидишь в полной тишине в комнате, говоришь сам с собой.

Татьяна Лазарева: – Чувствуешь себя полным идиотом, но при этом отличным работником.

DJ Кирилоff: – А юмористическое амплуа, оно же вам присуще и по сей день? Я начал наблюдать за вами в интернете, когда вы исчезли с телеэкранов, там вы пишите серьезные вещи. Как вас воспринимают люди?

Татьяна Лазарева: – Я так понимаю, что вы говорите о Facebook? Трудно судить, как воспринимают тебя люди. Когда ты думаешь, как тебе жить, если у тебя есть какие-то принципы, то тебе все равно, как при этом к тебе люди относятся.

DJ Кирилоff: – Вы же наверняка слышали в своей жизни не только хорошие слова в свой адрес, но критику? Как вы к этому относитесь?

Михаил Шац: - Это мое нормальное состояние – находится в постоянном потоке критики. Ее стало больше. Может мы стали хуже, может люди стали лучше разбираться в чем-то. Может и то, и другое, и третье.

DJ Кирилоff: – А вы согласны с тем, что артисту нужно быть всегда на виду? Вы не боитесь, что вас начнут забывать? Это было бы очень печально, лично для меня.

Татьяна Лазарева: – Когда нам будет по семьдесят пять лет с Михаилом, вы будете праздновать свой юбилей и позовете нас в качестве ведущих за небольшую плату. А если серьезно, то те, кто нас помнит, не забудет нас. А поддержка определенного уровня популярности необходима, чтобы зарабатывать больше денег.

DJ Кирилоff: - Сегодня модно уходить в интернет-пространство, открывать свои каналы на том же YouTube…

Михаил Шац: - У нас был опыт, Мы сразу после ухода с большого телевидения открыли «Телевидение на коленке». Мы это сделали, и получили большое удовольствие и большой отклик, довольно ярко это прозвучало. Большой кайф, когда ты делаешь то, что хочешь и что чувствуешь в данный момент. Относиться к нашему с Татьяной нынешнему состоянию можно по-разному, можно грустно, а можно весело. Идея хорошая, ее можно было бы развивать дальше, заниматься серьезно. Но темы там были острые, вряд ли туда пошли бы инвесторы

Лена Батинова: – Вы говорите, что в жизни всегда делали то, что хотели. Вам так везло?

Михаил Шац - Абсолютно. Вся наша телевизионная карьера – это просто большое стечение совершенно разных обстоятельств.

DJ Кирилоff: - Да, расскажите, пожалуйста, про ваш мюзикл.

Михаил Шац: - Мюзикл, не совсем наш, но мы в нем участвуем. Это мюзикл «Поющие под дождем». Сейчас это наша работа, то место где мы проводим наш последний сезон.

Татьяна Лазарева: – Приходите! Это фантастическая история! Это настоящий бродвейский мюзикл. Это не тягомотина, которую мы привыкли видеть под словами «оперетта» или «мюзикл». Это живая, очень яркая, подвижная, по-бродвейски скомпонованная история, которую перенесли с мировой сцены в Москву.

Татьяна Лазарева: – Это потому, что такой катарсис происходит. Просто волшебно. Я сейчас предлагаю заключить пари. Если кто-нибудь пойдет, купит билет, и ему не понравится…

Михаил Шац: - Вот сейчас аккуратно...

Татьяна Лазарева: – Миш, осталось четыре спектакля, я могу себе это позволить. Пусть этот человек приходит, я верну деньги.

Лена Батинова: – А это первый ваш опыт в мюзикле?

Михаил Шац: - У нас был опыт игры в антрепризах.

Татьяна Лазарева: – Я играла в мюзикле. Мюзикл – это чистое развлечение. Три часа яркости, радости. Ты уходишь на этой высокой ноте, и тебе хочется, чтобы это все продолжалось.

Михаил Шац: - Это сравнимо с походом в Диснейленд.

DJ Кирилоff: – Сложно ли актерам, которые привыкли к юмористическому амплуа, перевоплощаться в драматических актеров, как в этом мюзикле?

Татьяна Лазарева: – Мне было легко, так как радиоведущий от телеведущего там не особенно отличается. Просто в 1927 году еще не было телевидения. У меня в мюзикле совсем крохотная роль. А у Михаила она все равно смешная. Это же не драматическая постановка.

Лена Батинова: – Вы говорили о людях, которые делают этот мюзикл в разных странах. А вы что-то от них почерпнули нового для себя? Удивило ли вас что-то в их работе?

DJ Кирилоff: – Я один из тех, кто рос на вашем сериале «33 квадратных метра». Общаетесь ли вы с остальными участниками?

Михаил Шац: - Мы разошлись совершенно спокойно. Разошлись, потому, что посчитали исполненной свою миссию в этом проекте, каждый из нас. С Сергеем Белоголовцевым я встречался буквально три недели назад. Пашка Кабанов недавно выдал замуж дочь. Андрей Бочаров оказался уникальным. Его метаморфозы было сложнее всего предугадать. То, что он станет марафонцем, для меня это было удивительно.

Лена Батинова: – Взять в руки баян смогли бы? Сейчас мог бы такой проект выстрелить?

Михаил Шац: - Взять в руки баян я могу.

Татьяна Лазарева: – Не в первый раз такой вопрос задают. Мы в свое время пытались. Но нельзя войти в одну реку дважды.

Михаил Шац: - Тем более, когда она высохла.

DJ Кирилоff: – На что сегодня у вас горит глаз?

Михаил Шац: - Мюзикл, с которым мы прекрасно провели этот год, к сожалению, подходит к концу. А дальше будем думать. У нас есть несколько идей, о которых я пока не хочу говорить. Может быть, мы будем ставить спектакль, драматический, мелодраматический, немножко смешной, немножко грустный. На двоих. Мы задумались об этом проекте. Ничего больше не скажу пока.

DJ Кирилоff: – Сценарий сами будете писать или кого-то призовете?

Михаил Шац: - Конечно, призовем. Но только того, кто позволит нам быть соавтором. Нам очень важно это через себя пропустить, чтобы это было и от нас. Но это должен быть специалист, понимающий в драматургии, тот, кто сможет написать спектакль.

DJ Кирилоff: – Это будет спектакль для тех, кто помнит вас прежними, или для молодых, прогрессивных, но знающих вас?

Татьяна Лазарева: – Я думаю, прежде всего, для себя. Мы будем выражать то, что думаем. И для тех, кто подтянется.

DJ Кирилоff: – А как ваше подрастающее поколение, они в творчество не идут?

Михаил Шац: - Младшая пока ни о чем не задумывается, у нее юбилей в этом году – десятка! Средняя дочка задумывается о режиссуре, нечто близкое к кино. Старший сын учится на компьютерного графиста.

DJ Кирилоff: – Это он вам сайт делал?

Татьяна Лазарева: – Какой сайт?

DJ Кирилоff: – У Михаила же есть сайт.

Михаил Шац: - Это очень смешная история. Это не мой сайт вообще. Я не знаю, кто это сделал. Он существует, и мы никак не можем его закрыть. Передаю большой привет этим людям.

Татьяна Лазарева: – И если кто-то хочет с Михаилом работать и пригласить его – не пишите туда, потому что мы не знаем, кто эти люди.

Ну что, отгремели новогодние и рождественские салюты, шампанские пробки и бутылки в помойку. Мы тут на лыжах с семьей катаемся, а во Франции принято стекло сортировать отдельно от остального мусора, поэтому выбрасывание бутылок — это был впечатляющий по звуку аттракцион. И вот теперь можно попробовать описать, с чем я вхожу в 2013-й.

У меня тут перед Новым годом спросили, что про меня написать в титрах к ролику о выборах в УИКи, и я в последний раз сказала, что я телеведущая. Теперь даже не знаю, как себя и рекомендовать — семейную передачу «Это Мой Ребенок», которую я вела на СТС, возобновлять не будут. Немного моего мнения об этой истории.

Я на телевидении уже очень давно, господи, подумать страшно, и на моих глазах рождались и умирали такие гиганты с моим участием, как «Раз в неделю», «Назло рекордам», «ОСП-Студия», сериал «33 квадратных метра», «Хорошие шутки», не считая мелких брызг. И у нас, создателей этих передач, было на этот счет определенное мнение: передача жива, пока у ее создателей горят глаза, пока нам самим ее нравится делать. Как только внутренний огонь пропадал — сразу терялся и зрительский интерес, а соответственно, падали цифры, как это сейчас называется.

Начинали мы, когда еще никаких цифр не было, и все равно каким-то образом понимали, насколько передача интересна и любима зрителем.

Кстати сказать, начинали мы, когда еще никаких цифр не было, и все равно каким-то образом понимали, насколько передача интересна и любима зрителем. Точно помню, как мы обсуждали угасание «ОСП-студии» и говорили, что лучше уйти красиво и ярко, на взлете, чтобы потом было, что вспомнить, чем волочить из последних сил проект, от которого уже всех тошнит, включая создателей. То же самое произошло с «Хорошими шутками» и нашей попыткой их возродить. Самим уже стало скучно и неинтересно, хотелось делать что-то новое. И мы пытались. Был проект «Песня Дня», не до конца реализованный, который закрыли на СТС. А он и сейчас был бы очень даже ничего. Я, конечно, с субъективной точки зрения оцениваю, но тем не менее, когда ты видишь, что передача еще жива и дышит, и ее хочется делать — есть шанс еще что-то там внутри поковырять, попридумывать и дожать до конца.

Передача [«Это мой ребёнок»] вошла в самый свой пик, команда, которая ее делала, была полна сил и желания, а уж сколько желающих было в ней поучаствовать.

Вернусь к Ребенку. Я абсолютно уверена, что передача вошла в самый свой пик, команда, которая ее делала, была полна сил и желания, а уж сколько желающих было в ней поучаствовать, я и сама знаю — очень много незнакомых людей ко мне лично подходят до сих пор, благодарят и спрашивают, как можно поучаствовать. Ну в общем, это я к чему.

Совершенно мне кажется спонтанным вот такое решение канала ее больше не покупать у производителя, несмотря на интерес зрителей, спонсоров и создателей, даже не найдя на ее место чего-то другого — а место-то уже раскрученное, на нашем ТВ-языке это означает, что что бы ты не поставил на место этой передачи — автоматически люди будут включать и смотреть в это время телевизор. Что там будет? Посмотрим вместе.

Та же спонтанность произошла с увольнением Михаила [Шаца]. Начиная с осени его аккуратно от всех проектов отодвинули, не пуская уже снятое в эфир и не давая начинать новое.

Та же спонтанность произошла с увольнением Михаила. Он был продюсером канала СТС, то есть приносил какие-то развлекательные проекты, представлял их, и если они канал интересовали — помогал производить, курировал и доводил до эфира. Начиная с осени его аккуратно от всех проектов отодвинули, не пуская уже снятое в эфир и не давая начинать новое. Получился такой продюсер без проектов. Нет, можно было бы, конечно, упорно продолжать ходить на работу, получая зарплату и изображая кипучую деятельность, но он все-таки человек достойный.

Дошло до смешного — программу «Слава богу, ты пришел», где он был, как вы помните, ведущим, закрыли за три дня до начала съемок. Представляю себе, сколько денег канал на этом потерял. Ну, чтоб вы понимали: на три дня снята студия, изготовлены декорации, написаны тексты, приглашены актеры. Представляете, сколько денег?

Я не могу написать причины, по которой это сделано, не потому, что она какая-то страшная и неразглашаемая, а потому, что она так и не была внятно озвучена. Типа, канал вдруг подумал и передумал. Бред какой-то. При этом, не могу не пнуть коллегу Тину К., уже совсем мертвую программу которой с какой-то потрясающе низкой цифрой все-таки года полтора протянули лишних. Как-то она хитро там всех развела, тоже не очень вдаюсь в подробности, как — мне это неинтересно. Ну в общем, закрадываются кое-какие сомнения.

Конечно, никто и никогда из руководителей канала не скажет напрямую — «ЭТО ВСЕ ПОТОМУ, ЧТО ВЫ С МИХАИЛОМ ВОШЛИ В КООРДИНАЦИОННЫЙ СОВЕТ ОППОЗИЦИИ, А ЕЩЕ ВЫ МОЖЕТЕ ВДРУГ ПОШУТИТЬ ПРО ПУТИНА». Это вообще сейчас не принято — говорить напрямую. Время такое, знаете — непонятно, чем все это закончится. Внутренний флюгер у начальства замер в ожидании, куда ему повернуться. Поэтому по большому счету даже нельзя сказать, что мы уволились или нас уволили, бла-бла-бла, или еще того круче — мы жертвы режима, — нет, такой формулировки нет. Просто мы там оказались ненужны со своими нецензурированными шутками и со своим внутренним флюгером. Но я вам скажу — мне гораздо важнее иметь внутреннюю уверенность, в том, что я делаю что-то правильно, или наоборот, совершаю ошибку, но не отступаюсь от своих принципов, чем бояться потерять работу и гордое звание телеведущей. В конце концов, я неплохо мою посуду. Без работы не останусь.

Супруга Шаца, которая вместе с ним вела передачу «Хорошие шутки», на своей странице в соцсети написала: «Двое немолодых безработных телеведущих, хозяйственных, но с вредными привычками, наполовину русские, наполовину евреи, с московской пропиской, отягощенные тремя детьми будут думать над своей дальнейшей жизнью. Федеральные каналы не предлагать. Порядочность и чистоплотность гарантируем».

Шац работал на телеканале СТС с 2004 года. Он не только вел юмористические передачи «Хорошие шутки», «Слава богу, ты пришел» и «Случайные связи», но и был продюсером спецпроектов. В последнее время телеведущий принимал активное участие в общественной жизни. Вместе с супругой Михаил Шац вошел в состав Координационного совета оппозиции по общегражданскому списку.

Официальной причиной увольнения телеведущего стало окончание трудового контракта. Газете «Московский комсомолец» Шац рассказал: «Телеканал мог бы продлить контракт в другом формате, но не захотел. Не было четкого и ясного понимания о дальнейшей работе. Поэтому на предложение не продлевать контракт я согласился». По его словам, увольнение произошло скорее по обоюдному согласию. Он также заявил, что не стал бы связывать уход с СТС со своей общественной деятельностью. «Вы же видели страницу моей трудовой книжки. Там нет такой формулировки "уволен в связи с оппозиционной деятельностью". И я не буду это связывать», - сказал Шац в интервью.

Татьяна Лазарева , в свою очередь, рассказала «Интерфаксу»: «Моей передачи на СТС в новом году уже не будет. Где я смогу появиться, пока сложно говорить. Нужно встречать новый год».

Между тем телеведущая Ольга Бакушинская, которая сама не так давно была уволена с канала «ТВ Центр», в своем блоге пишет, что не удивлена увольнением Шаца. По ее мнению, оно связано именно с общественной активностью ее коллеги: «С одной стороны, формулировки даже в трудовой у нас одинаковые. С другой, грустно все это... Ежу ясно, что Михаила уволили за оппозиционную деятельность».

В декабре прошлого года о намерении уйти с СТС заявила известная телеведущая, член Общественной палаты РФ Тина Канделаки . Причиной такого решения стал скандал, который разгорелся вокруг поста Михаила Шаца в социальных сетях. Телеведущий обвинил свою коллегу в провокации. По его данным, Канделаки обсуждала с руководством телеканала участие самого Шаца и его супруги в съемках «сомнительных роликов», призывающих всех граждан присоединиться к протестным акциям. Тогда Канделаки заявила, что ее коллега умышленно оклеветал ее. Недавно также стало известно, что детское шоу Канделаки на СТС «Самый умный» прекращает существование.

51-летняя телеведущая Татьяна Лазарева больше не живет с супругом, 53-летним юмористом и телеведущим Михаилом Шацем. Звезда рассказала о расставании в интервью каналу «А поговорить?» на YouTube.

Сейчас Татьяна живет в испанском городе Марбелья вместе с дочерью Соней. Лазарева объяснила, почему приняла такое решение: «Я сказала: „Все, я больше не могу“. У меня и там работы нет, и тут работы нет, ну я уж лучше тут буду».

Михаил принял решение остаться в Москве. «Так получилось, что мы с ним проживаем какую-то новую жизнь по отдельности», — призналась Татьяна.

ВЫБОР МЕСТА

Е.А. : Вы где сейчас находитесь?

Т.Л. : Я нахожусь в Марбелье. Это самый юг Испании, напротив Африка уже тут. Аэропорт Малага.

Е.А. : Я прилетала в Малагу, когда ездила бродить по Андалузии, смотреть, где мои предки жили, пока их не поубивали.

Т.Л. : Так вы из сефардов?

Е.А. : Да, Альбацы пришли в Испанию из Марокко.

Т.Л. : Так вы же можете подать здесь на гражданство Испании.

Е.А. : Могу. И в Португалии могу. Но какой смысл? Я могу с тем же успехом уехать в Израиль. Но я же не буду жить ни в какой Испании, Таня. Самый ужас, что я вообще не понимаю, где я могу жить, кроме этой страны.

Т.Л. : А я вот нашла возможность. Я прикрываюсь Антониной. Антонина тут.

Е.А. : Антонине сколько?

Т.Л. : 11 лет ей. Старшие уже в английских «бординг» (boarding school - школы-интернаты), это же деревня, это Адлер, чистый Адлер: подростков отсюда надо вынимать, потому и Антонина поедет в «бординг», и у меня осталось не так много времени, чтобы успеть подготовиться к тому, что я останусь без этого прикрытия. И дальше, чего делать, - непонятно.

Е.А. : А если бы не было Антонины, вы все равно бы искали, куда уехать?

Т.Л. : Мы снимаем здесь уже лет пятнадцать, в этой Марбелье. То есть мы нашли себе местечко по душе. Кому-то Италия, кому-то Франция, кому-то Испания, кому-то Израиль. В общем, везде уже были, конечно, с Мишкой (Михаил Шац, муж Татьяны Лазаревой. - NT ). И мы здесь очень давно, уже лет семь, снимали - сначала на лето. Потом мы посчитали, что на лето здесь снимать стоит столько же денег, сколько ты снимаешь на год. Да, здесь такие цены, потому что это курорт. У нас прекрасный хозяин: я его в глаза никогда не видела.

Е.А. : А где жить дешевле, в Москве или в Марбелье?

Т.Л. : Здесь, конечно. И когда я поняла уже окончательно, что нет работы… Ну, как бы сначала мы были на «Серебряном дожде», была какая-то работа, которая требовала присутствия в Москве. Потом у нас был мюзикл прекрасный «Поющие под дождем» - там мы получали хорошие деньги, это было в позапрошлом году. Потом закончился мюзикл, прошел пустой год. Я поняла: чтó я в Москве не работаю, чтó я в Марбелье не работаю, но здесь прекрасные погода, прекрасная экология, дешевые продукты.

ЦЕНА ПРОТЕСТА

Е.А. : Как получилось, что вы с Михаилом остались без работы? Это вам «прилетело» за то, что вы оба избрались в ?

Т.Л. : Да, они (власть) целенаправленно вычищали всех, кто в . Если бы они (люди власти) были чуть дальновиднее, они бы дождались, когда Координационный совет . Но этого показалось мало, и они каждого еще догнали и сказали тебе: получи. Проблемы начались, собственно, в 2012 году.

Е.А. : Почем вы так уверены, что работу вы оба потеряли именно из-за Болотной и участия в Координационном совете?

Т.Л. : Хороший вопрос. Я не исключаю, что кто-то, может быть, воспользовался моментом. Мы же с Мишкой, в общем, достаточно были конкурентными на телевидении. Ну, а кому не хочется убрать любым способом конкурентов? Тем более мы так подставились. Всем.

Е.А. : Если открутить назад…

Т.Л. : Нам все задают этот вопрос…

Е.А. : Имея тот опыт, который вы с Михаилом уже имеете…

Т.Л. : Ну, смотрите, о’кей, мы вошли в Координационный совет, потому что мы не могли в него не пойти. Так же как мы пошли на , потому что выйти на Болотную было нормальным проявлением гражданской позиции. Мы все собирались туда идти, на первую Болотную (10 декабря 2011 года), все делали ксерокопии паспортов и снимали шнурки. А за день или накануне первой Болотной мне позвонил Боря Немцов - Боря Немцов мне не звонил до этого никогда, мы с ним даже лично не были знакомы - он позвонил мне и спросил: хочешь выступить? Я говорю, ну, хочешь и надо, это разные вещи, конечно, но в принципе, да, и хочу, и надо. Что же я буду отказываться, если я все равно туда иду. Правда, речь была отвратительная, скомканная, ну ладно. И я пошла на Болотную осознанно и выступила .

А потом, я думаю, что, конечно, если бы не было Координационного совета, я все равно продолжала бы…

Е.А. : Но вы не ждали, что последует реакция на канале СТС? Вы не думали про это?

Т.Л. : Нет, конечно. Вспомните то время, мы все были в эйфории. Потом была - меня туда Леня Парфенов позвал, мы ездили по городам, я вела дебаты на «Дожде» с Машей (Макеевой) - это было вообще не мое, но была эйфория.

«ВЕРНИТЕСЬ В ЛОНО СЕМЬИ и ЦЕРКВИ»

Е.А. : И вы не думали, что за этим могут последовать репрессии?

Т.Л. : Нет, не думали, клянусь вам, тогда не было в воздухе этого. И возвращаясь к вашему вопросу о Координационном совете и о Болотной, я тогда не могла поступить по-другому.

Е.А. : Неужели никто вам не говорил: это плохо кончится?

Т.Л. : Говорили, говорили. Я помню мы с одним общим нашим с Мишей знакомым оказались вдвоем в машине, и он мне говорит: «Таня, меня просили вам передать: вернитесь в лоно семьи и церкви».

Е.А. : Это вам передавали до увольнения с СТС или после?

Т.Л. : После.

Е.А. : То есть у вас была возможность отыграть назад?

Т.Л. : Как?

Е.А. : Как в советское время: признать вину, раскаяться перед партией и правительством.

Т.Л. : Ну, конечно, и сказать: простите, меня заставили, у них мой паспорт. Мы, конечно, с Мишкой потом это обсуждали много раз.

Е.А. : И?

Т.Л. : Представляете, что такое надо сказать, сделать, чтобы простили? Идти на «Первый канал», каяться?

Е.А. : Не преувеличивайте: ни на какой «Первый канал» вас не позвали бы, потому что вы все равно прокаженные, вам вполне доверять нельзя, но на СТС или ТНТ - могли бы программу дать, при условии подписки о сотрудничестве с теми самими органами…

КВН ИЗ АКАДЕМГОРОДКА

Т.Л. : Вот видите, вы все знаете, а меня даже ни разу не вербовали. Хотя вообще моя история отягощена, конечно, новосибирским Академгородком. Потому что мои родители были абсолютно далеки от диссидентства, от Галича, от клубов андеграунда, вообще далеки, и каким-то чудом только в 10-м классе я узнала, что, например, Даня Эфрос еврей. И я даже не поняла: ну и чего? А мне говорят: так он же еврей. Я говорю: в смысле, еврей, это чего такое? То есть 10-й класс, здоровенная уже была девица… Так вот там был клуб политической песни «Амиго»: Куба, кэ линда эс Куба, как на Кубе хорошо, как там все веселятся, а вот крылатые ракеты там, блин, не дремлют. Мы пели про загнивающий Запад, про империализм, про то, как там ужасно, как у нас… Нет, мы даже не пели, как у нас прекрасно, просто говорили о том, как там плохо, как мы должны им помогать, потому что им офигеть как ужасно, нейтронная бомба, мы должны быть за мир. А потом началась эта предперестроечная пора, когда соцлагерь начал возбухать. Тогда появилось слово: «социалконкрет», песни были такие - «социалконкрет» - например, песня «Мастер Гриша» Окуджавы, которая была про то, что «В нашем доме, в нашем доме, в нашем доме благодать, благодать…» То есть все в нашем доме хорошо, но крыша капает, щели, мастер Гриша придет и все починит. А потом идет куплет: «В нашем доме, в нашем доме, в нашем доме сквозняки, сквозняки, и под ветром качается крыша. Ну-ка вынь из кармана свои кулаки, мастер Гриша». Это, извините, уже был протест, и песня была песней предперестроечного протеста. Это была прекрасная школа: я была в классе восьмом, а ребята вокруг меня были студенты, и мы все вместе от Кубы, любовь моя - до кулаков в кармане. А потом, в 1991 году, я впервые сыграла в КВН за команду Новосибирского университета.

Е.А. : Вы сразу начали там петь?

Т.Л. : А меня и взяли из-за того, что я пела. Тогда женская роль в КВН была номинальная - красиво ходи, и все, никаких текстов, ничего такого. И меня взяли в первый КВН просто с номером, потому что я много играла в капустниках Новосибирского университета - у меня была пародия на Лайму Вайкуле. Что-то такое: «Галопирует инфляция, просто жуть. Скоро будет компенсация, так, чуть-чуть». Сейчас послушать, это ужас какой-то, но наша команда, команда Новосибирского университета три раза участвовала в высшей лиге КВН и все три раза побеждала - это была единственная команда, которая трижды была чемпионом КВН, а я - единственная женщина, которая дважды была «Мисс КВН».

Е.А. : Вау! То есть КВН - это была такая абсолютно сексистская история?

Т.Л. : В том смысле, что мы сделали номер, в котором на сцене было шесть девок, а за кадром было 40 мужиков: они писали тексты, они все придумывали, и двое из них еще и переодевались в женское.

Е.А. : Но вы же говорите, что роль женщины в КВН была ходить по сцене и молчать?

Т.Л. : До того, как мы пришли туда и всю эту систему сломали, - оттуда, кстати, и растут ноги «Камеди вумен», это все оттуда.

В ГРОБУ КАРМАНОВ НЕТ

Е.А. : Вернемся в декабрь 2011-го. А как Михаил (Шац) отнесся к тому, что вы вдруг стали одним из лиц оппозиции?

Т.Л. : Когда Болотная была и я там выступала? Он мне потом говорил: «Господи, я же обычный трусливый еврей, если бы не ты - я бы никогда там не оказался». Когда я выступала на Болотной, Миша ходил вокруг, Миша и Пушной (Александр Пушной - музыкант, шоумен, телеведущий. - NT ), мы пошли втроем. И Мишка мне потом говорил: «Я бы никогда, это вообще не мое, понимаешь». Это он пытался мне сказать, что это ты во всем виновата. Я говорю: «Ты же выбрал меня, значит, что-то тебе было нужно, преодолевал».

Е.А. : Господи, сколько я знаю таких мудрых людей, которые стали фантастически богатыми и успешными и при этом всего на свете боятся. А я думаю: зачем нужны все эти миллионы и миллиарды, если они рот открыть бояться, если должны оглядываться и думать, с кем можно, чтобы их увидели в ресторане, а с кем - не приведи господь, запишут в чужие, во враги. И зачем тогда нужны эти миллиарды, коли все уже точно знают, что в гробу карманов нет?

Т.Л. : Конечно, конечно. И они нам завидуют все. Они реально не понимают, а что ты с этого своего права говорить имеешь? Да я себя имею. Я имею то, что у меня внутри. Все остальное - это путь человеческий, от рождения до смерти, ты его проходишь и заканчиваешь, и умираешь голым, и тебе не положат в гроб картину Кустодиева. Хотя могут, конечно, но это уже будет высшей степени цинизм.

Мы более счастливые люди, мы раньше это поняли. Мы это поняли в том возрасте, когда мы принимали решение, и внутренний стержень у нас был, который нам говорил: нельзя. И ты шел против всего. Я не могла по-другому, и вы не могли. И ты потом понимал, блин, ты же идешь против всего. Но я-то иду своим путем. Пожалуйста, дайте мне идти своим путем. Мне хочется сказать тем, кто меня тролит, кто пишет: чего ты поперлась? Пожалуйста, я вас очень прошу, я же никого за собой не тяну. Я иду своим путем, дайте мне идти своим путем, я все равно иду. Ну я же вас не осуждаю, я же вам не говорю: что же вы, суки такие, за Путина пошли? Я просто иду. Если вы хотите со мной идти, пожалуйста. Не хотите - тоже пожалуйста, будьте любезны. Я уважаю ваш этот выбор, Бога ради. Просто я-то лично считаю, что выбор немножко неправильный, но вы имеете на него полное право. Но мне-то дайте свободу выбора.

Вот это и был самый главный конфликт на той Болотной, когда мы вышли и сказали: «Ребята в Кремле, мы есть, мы, вообще-то, тут». Я помню это ощущение на Болотной, когда Кремль рядом, и ощущение, что мы машем им, а звука нет. Смысл не в том, что мы пытались что-то сделать, что было запрещено, а смысл в том, что мы пытались сделать то, что должно было быть разрешено.

Е.А. : Таня, но я в третий раз задам тот же вопрос: если отмотать пленку назад, туда, где вам звонит Борис Немцов и предлагает выступить на Болотной, а вы уже знаете, что за это вас уволят с СТС, и Михаила уволят, и вы в результате останетесь без работы, и будете сидеть в Испании, и пить со мной вино по Scype, а муж ваш выберет жить в Москве, - зная все это, вы пошли бы тогда на Болотную?

Т.Л. : Конечно бы, не пошла. Но давайте продолжим. А дальше-то? Да, спасибо, что нам дали такого пенделя, что нас лишили возможности зарабатывать. Это же была их, собственно, цель - не давать нигде ничего, чтобы мы приползли на коленях и сказали: ребят, жрать хочу, дайте, блин, пожрать. Все равно меня бы вынесло из этой системы. Я бы недолго продержалась на канале СТС, поверьте, я бы все равно писала бы в Facebook, и меня бы все равно прижучили. Как это сделала в свое время Тина Гивиевна Канделаки.

Е.А. : Напомните?

Т.Л. : Ой, но это же была интересная история, когда начинался Мишин путь в оппозицию. Мы еще работали на СТС, и мы полетели на какие-то гастроли в Свердловск (Екатеринбург. - NT ). В самолет садились я, Пушной и Мишка. И Тина тогда пришла к руководству (СТС) и сказала что-то про то, как могут ведущие развлекательного канала заниматься политикой, входить в Координационный совет оппозиции… В Facebook наверное, сохранился Мишин пост, который он написал тогда: «А не пошла бы ты, Тина, на ***». Прямо так вот. Дальше мы сели в самолет и улетели. И когда мы прилетели в Свердловск, уже был вселенский скандал. Были еще моменты, когда Михаилу говорили: «Жена твоя пишет такую фигню в Facebook. Ты не мог бы?..» Он отвечал: «Ребята, подождите, вы со мной разговариваете или с моей женой? О"кей, жена пишет, я-то не пишу ничего, вы чего?» А все, коготок увяз, и птичке пропасть. Увяз коготок.

Е.А. : Однако после развала Координационного совета оппозиции были выборы Навального в мэры в Москвы, и вы активно в них участвовали.

Т.Л. : Да. А что: сказал А, говори Б, сказал Б, говори В. Я помню эти прекрасные упреки, когда мне говорили: кто ты? Ты - клоун, куда ты прешь в политику. Да не перла я в политику, политика пришла и спустилась. И, слава Богу, что мы видим это вокруг. В жизнь каждого сознательного гражданина приходит в какой-то момент политика.

Но, думаю, мы до конца не понимали, на что мы идем. Это уже потом, когда нас выгнали, когда мы начали делать «Телевидение на коленке» , мы это обсуждали.

Мы, два телеведущих, которые ничего, кроме того, как быть телеведущими, не умеют, которые лишились этой профессии и возможности быть телеведущими. Они живут по-прежнему дома вдвоем. Они укладывают вечером детей спать, садятся на кухне, ставят камеру и продолжают быть телеведущими, и продолжают говорить о том, что их беспокоит. Это же нормально.

ЦЕНА ВОПРОСА

Е.А. : Объясните, как это работает в телевизионно-развлекательном мире: вы появляетесь в телевизоре, вас приглашают на корпоративы, чем больше вы появляетесь, тем больше вас приглашают и тем выше гонорар. Так?

Т.Л. : Да.

Е.А. : А если вы перестаете появляться в телевизоре, вас перестают приглашать на корпоративы?

Т.Л. : Да, со временем. Ты просто перестаешь напоминать о себе, и про тебя забывают.

Е.А. : А всякие продюсеры, агенты?

Т.Л. : Когда мы были суперпопулярными, у нас появился директор, который нас продавал, он прекрасный продажник, он продавал нас за самые большие деньги, которые были, - €25 тыс. за вечер, а то и побольше. Я понимаю, что, конечно, мы не Иван Ургант и не Андрей Малахов, но это были все-таки совершенно какие-то нечеловеческие деньги.

Е.А. : И что вы должны были за такие деньги делать?

Т.Л. : Вести вечер. И это просто было связано с тем, что мы на слуху, мы известные. А вот смотрите, ведущий Иван Ургант - €50–75 тыс. Ксения Анатольевна (Собчак) - €50 тыс. О’кей, когда мы были в зените славы, не было еще ни Собчак, ни Угранта, и цен таких не было, но тем не менее я помню, что были времена, когда наступал декабрь, и каждый вечер - каждый вечер мы работали, и каждый вечер это были десятки тысяч евро. Вспомните эти годы - это же были годы совершенно шальных денег.

Е.А. : Я не могу вспомнить ни «эти» годы, ни «эти» деньги - у меня никогда их не было. Тем и удивительнее, что вы всем «этим» решились рискнуть.

Т.Л. : Спасает то, что нам с Мишей присуща жизненная ирония. И еще спасает то, что я, во всяком случае, начинала из бедности. Дочь Тося занимается с преподавателем рисунком, преподаватель мне говорит, что нам бы купить карандаши. Они стоят €50. Я говорю: «Нет, я не могу сейчас позволить себе карандаши за €50». И Тося это знает, и мы с Тосей это обсуждаем: «Тось, у меня есть, на что потратить €50». И я от этого совершенно не страдаю, то есть страдаю, но я к этому совершенно спокойно отношусь.

Когда нас с Мишей долбануло, когда мы поняли, что деньги закончились и у нас их никогда больше не будет, мы собрали наших троих детей и сказали: «Ребята, наших накоплений хватит, чтобы оплатить ваше высшее образование. Но только одно высшее образование каждому, и вам надо к этому отнестись максимально серьезно». И я совершенно счастлива, что наши старшие дети это поняли.

Е.А. : Как быстро после увольнения с СТС закончились корпоративы?

Т.Л. : Смотрите, в 2014-м их было по старым ценам 16, в 2015-м - 8, в 2016-м - 4, а в 2017-м - одна работа в году.

Буквально на днях мне предложили кастинг на сериал. Моя подруга, старинная приятельница, креативный продюсер, говорит: «Мы делаем большой сериал на «Первом канале», там прямо две роли для тебя, выбирай, какую хочешь, пожалуйста, приезжай, кастинг. Я говорю: круто, идея мне нравится ужасно. Но только, говорю, подожди, спроси на всякий случай. Она пошла и спросила. И ей сказали, пожалуй, ну ее на ***, Лазареву, давай кого-нибудь другого найдем. Семь лет прошло - семь! А Мишу не берут даже закадровым голосом на «Матч ТВ». Даже закадровым!

Е.А. : Есть же YouTube?

Т.Л. : У моего сына Степы есть выражение «зашквариться». Он говорит: «Ребята, вы имейте в виду, что если вы придете в YouTube, то там очень легко зашквариться». Мы говорим: в смысле? Он говорит: «Ну это вам не ящик ваш, куда если зовут - то зовут. В YouTube, если ты зашкваришься, все, тебе скажут: до свидания, следующий». И это честно абсолютно. Когда мы делали «Телевидение на коленке», у нас было 200 тыс. просмотров максимум: это не работало, это нельзя было монетизировать. Сегодня в YouTube мы, наверное, имели бы миллион просмотров. Но время ушло.

Знаете, я что вспоминаю? Я вспоминаю видео Галича, который выступал в нашем Академгородке. Он пел:

И всё так же, не проще,
Век наш пробует нас:
Можешь выйти на площадь?
Смеешь выйти на площадь?
Можешь выйти на площадь,
Смеешь выйти на площадь
В тот назначенный час?!

Я чего-то переслушивала этот текст и подумала: Господи, это же абсолютно про наш слитый протест. Можешь выйти на площадь, смеешь выйти на площадь… Мы смогли, и мы смели. Но остаться на площади, как на Майдане, - нет. Мы уехали все зимой в Куршавель… А те люди, кто вышел на Красную площадь в 1968-м? Они зачем выходили? Это было движение внутри, они не рассчитывали на паблисити.

Е.А. : Да, у них была только та цена, которую они заплатили, пойдя по тюрьмам и лагерям, платы - в виде успеха, публичности, славы - ничего этого не было. Только - цена.

Т.Л. : А они выходили… Вы меня спрашиваете, вы пошли бы в Координационный совет? Ладно мы - а вот они-то, зачем они на Красную площадь пошли? Они-то абсолютно понимали, куда идут. Это на заклание было, это гильотина была. Зачем они туда пошли?

Е.А. : Думаю, за тем же, за чем и вы пошли выступать на Болотную. Они увидели конец людоедской советской власти, против которой боролись. Боюсь, нам так не повезет.

Т.Л. : Самые лучшие воспоминания в жизни - это Садовое кольцо, «Белая лента» .

Это было высшей точкой, больше мы ничего не смогли. Мы смогли объединиться на размер Садового кольца, желая в это Садовое кольцо вместить одну шестую суши. Но - нет. Но что-то мы хотя бы попробовали.

О НАВАЛЬНОМ И СОБЧАК

Е.А. : Вы с Навальным общаетесь?

Т.Л. : Конечно, все время. Ржем.

Е.А. : И обиды у вас на него нет - что втянул вас в Координационный совет?

Т.Л. : Это у Алексея есть дичайшее чувство вины. Он все время об этом говорит: «Я ужасно чувствую себя виноватым перед вами, потому что вы потеряли все из-за меня». Я нежнейше его люблю, Джулию (Юлию. - NT ) нежнейше люблю, детей. Мы встречаемся все вместе, с детьми, но редко сейчас уже.

Я не разочаровалась в них. Вот по поводу Ксюши у меня не было никогда никаких иллюзий. Я ее ужасно люблю, мы с ней были знакомы еще в те самые жирные времена, у нас одна была кампания.

И она обречена была на политику. Ксюха - она очень честная. Но она честна в том, что она делает сейчас и здесь. Мы с ней очень похожи на самом деле, она абсолютная такая правдолюбка и про себя, но она отягощена своей историей. У нее своя история жизни. И она абсолютно всегда делает то, что ей нужно. В этом смысле она честна. Перед собой. А уж что ей нужно, это уж извините. Тут уж мне нужно одно, а ей другое.

Е.А. : Какая цель у Собчак?

Т.Л. : Стать президентом России.

Е.А. : Да ладно!

Т.Л.: Поймите, у нее нет другого варианта, учитывая историю ее семьи. Мы с Мишкой это много обсуждали. Еще когда я была звездой на СТС, появились Тина и Ксюша. Интервью они давали только с условием обложки. Обложка - Ксения, следом - Тина, Тина, следом - Ксения. Они были везде, во всех гламурных изданиях. Я еще тогда Мишке говорю: «Слушай, офигеть, во что они будут это монетизировать потом?» Они добивались максимальной популярности. Как поступает человек со своим капиталом? Он его инвестирует. Тина вложила свое имя в деньги, в бизнес. Тина добилась своего. Я в благотворительность вложила свое имя (Татьяна Лазарева попечитель благотворительного фонда «Созидание» , который собирает деньги для малоимущих семей. - NT ).

Ксюше этого было недостаточно. Конечно, ей нужна власть, и другого исхода не могло быть при таких родителях. Совершенно очевидно, что Ксюша выбрала этот путь. А там, простите, только президент России.

Я думаю, что это ее цель.

Ее не купят за деньги. Ее могут купить за обещания. Но она тут тоже, знаете… она никому не поверит. Она понимает прекрасно, что этим-то верить нельзя. Она выросла с этими , она никому не верит, только себе. И то, что она хочет, она знает. Она будет переть. Никаких иллюзий. Как она подтоптала под себя Навального. Будет и дальше.

А что, вам не нравится Ксения Анатольевна как президент?

Е.А. : Нет.

Т.Л. : Через восемь лет. Почему?

Е.А. : Ее и близко не подпустят - она чужой для чекисткой корпорации человек.

Т.Л. : Мне кажется, вы недооцениваете цельности ее характера. У Ксюши богатейший опыт, она в 12 лет убегала от родителей и мыла машины. Мама (ныне сенатор Людмила Нарусова. - NT ) рассказывала на ее дне рождения - мы с Мишей счастливым образом вели два дня рождения Ксении Анатольевны еще в те времена - и мама рассказывала: «Еду на работу на машине с водителем, останавливаюсь на светофоре и вдруг вижу, что выбегают два подростка мыть мне стекло, а я узнаю в одном из них дочь. Я ее хватаю, бросаю в машину, а она сопротивляется, упирается: мама, оставь меня». Это факт. Она выросла на этом, она сопротивлялась этому всему. У нее очень трудная жизнь, очень. И у нее такой запал, и она эту свою жизнь не продаст ни за какие миллионы долларов. Она не про деньги, она про власть. Я как человек, который обладал в свое время какой-то властью над миллионами людей на телевидении, это понимаю. И вы тоже прекрасно понимаете, что это - власть. Это больше, чем деньги. И ради этого люди пойдут на многое. Смотрите, у меня прекрасная репутация. У Ксюши - очень плохая репутация. Но она ее переборет, потому что у нее есть куда идти. Я со своей прекрасной репутацией, я могу быть президентом России? Могу, конечно. Я благотворитель, жена, мать-перемать. Но я же никогда туда не пойду, потому что это не про меня. А Ксюха - пойдет. Она учится на нас с вами, она смотрит, она нас препарирует и рассматривает, и это ужасно правильно. Ксюша - ее сила в том, что она умеет признавать свои ошибки. Потом она говорит: да, я была неправа, я признаю, я была дурой, но сейчас-то я уже другая. И вот это самый главный путь каждого человека - принять свои ошибки и двигаться дальше вперед, только вперед.

СВОБОДА - ЭТО ОДИНОЧЕСТВО

Е.А. : А скажите мне, Таня, я правильно понимаю, что Миша в Москве, а вы в Испании? Что эта вся история прошлась катком не только по вашей профессиональной, но и по личной жизни?

Т.Л. : Слушайте, мы больше двадцати лет вместе. Мы прекрасно друг к другу относимся. Но наш творческий, профессиональный союз - это была важнейшая вещь, которая нас объединяла, и мы это потеряли. Что для меня семья? Это дети и совместное творчество. Но дети вырастают, а совместного творчества резко не стало. Допустим, у нас еще есть впереди 20 лет - либо мы находим мотивацию провести эти 20 лет вместе, либо - нет. Миша сейчас пробует себя стэндапером. В Москве это очень развито, и это интересно ему. Он гениальный совершенно формулировщик, ему это интересно. Я пошла в другую сторону.

Татьяна Лазарева и Михаил Шац на съемке новогодней передачи для телеканала СТС, 14 ноября 2005 года

Е.А. : В какую?

Т.Л. : Мне интересны дети, меня очень это беспокоит. Я хочу быть ментором, я хочу быть тьютером, я хочу быть человеком, к которому приходят дети, подростки.

И еще я благодарна Владимиру Владимировичу за то, что я сейчас живу в Испании. И получила такой пинок, который бы я не получила. Выход из зоны комфорта невозможен по своей воле, ты никогда не выйдешь из зоны комфорта. Свобода - это одиночество. Одиночество - это свобода. Не можешь жить и быть свободным, ты всегда будешь что-то терять. Не жалейте Лешу и Ксюшу, они идут по своему пути. Да, мы теряем, но мы находим себя при этом.

Есть запрос на Ксению Анатольевну? Есть запрос. И на Навального есть запрос. А если бы был еще кто-то, было бы еще больше запросов. Но просто Владимир Владимирович забетонировал площадку. Навальный еще десять лет назад был просто блогером в ЖЖ. Мы все на него подписывались и думали: какой смелый чувак. Чувак, блогер из ЖЖ, за десять лет прошел путь и теперь претендует на звание президента страны.

Ксения Анатольевна прошла этот путь короче, потому что у нее были рычаги, естественно. Но есть эти 86%, на которых мы все работаем. Еще декабристы говорили: не надо метать бисер перед свиньями. Надо. Пойдем на каторгу, но будем продолжать, потому что наша задача разбудить эти 86%.

Е.А. : Отличная концовка.

Т.Л. : Нет концовки. Концовки нет.