Пантомима для детей и взрослых. Пантомима — это особый вид искусства Значение слова пантомима

ПАНТОМИМА - 1) Вид театрального представления, в котором художественный образ создаётся без помощи слова, средствами выразительного движения, жеста, мимики. Искусство Пантомимы восходит к временам глубокой древности. Элементы пантомимы присутствуют в обрядах и играх различных народов, органически сочетаясь при этом с пением, музыкой, танцем. В театре ряда восточных стран (Китай, Япония, Индия и др.) пантомима является одним из наиболее распространённых видов зрелищ. В античной Греции и Риме существовали самостоятельные пантомимические представления (пан- томим), исполнители которых достигали замечательного мастерства. В эпоху Возрождения на основе сочетания национальных народных и античных традиций создались пантомимические жанры - мореск (Италия), мохиганга (Испапия) и др. Большое место занимала пантомима в английском жанре масок. Пантомимическая игра составляла один из основных элементов народных театров - итальянской комедии масок, западноевропейского фарса и др. Ж. Б. Мольер вводил пантомимические сцены в свои комедии-балеты («Мещанин во дворянстве», «Мнимый больной» и др.). В 18 в. в народном ярмарочном театре во Франции получили распространение различные виды пантомимических пьес (пародийные, комедийно-сатирические, фантастические, фольклорные); в представлениях этих пьес широко применялись буффонада, акробатические трюки, различные постановочные эффекты. Пантомима ярмарочных театров была одним из жанров, подготовивших появление комической оперы, мелодрамы и т. н. действенного (пантомимического) балета. Искусство пантомимы достигло расцвета в творчестве выдающегося франц. актёра Жана Гаспара Дебюро (1786-1846), выступавшего с 1819 в парижском театре Канатных плясунов («Фюнам-бюль»). Дебюро трансформировал традиционный образ Пьеро, сделав его народным героем, бедняком, побеждающим жизненные трудности (пантомима - «Бешеный бык» Лорана Старшего, 1827; «Золотой сон, или Арлекин и скупец» Ш. Нодье, 1828; «Кит» Ж. Г. Дебюро, 1833; «Пьеро в Африке», 1842, и др.).

Жанр пантомимы сохранил значение в современном искусстве. В противоположность символистско-декадентской интерпретации формалистов, деятели прогрессивного театра развивают народные традиции этого жанра, обращаются к новой социально-значительной тематике. Примером этого является творчество французского мимического актёра М. Марсо и деятельность организованного им в 1947 театра пантомимы.

2) Один из основных элементов балетного искусства. Пантомима входит в балетный спектакль в органическом сочетании с танцем (т. н. действенный танец) или в качестве сюжетной игровой сцены. Утверждение реалистических тенденций в балете, стремление к исторической, бытовой и психологической конкретизации образов, к широкому претворению в балете элементов народного хореографического творчества было сопряжено с борьбой за использование и развитие средств пантомимы. Характер и форма пантомимы могут быть чрезвычайно разнообразны в зависимости от содержания балета.

3) Цирковое представление феерического характера, в котором эффектные постановочные номера объединены определённым сюжетом. Один из видов цирковой пантомимы - водная пантомима, когда арена цирка превращается (с помощью специальных приспособлений) в бассейн, наполненный водой.

I. Введение.

Древнее искусство пантомимы - искусство говорить о многом, не произнося ни слова, - переживает в наши дни свою вторую молодость.

Все больше и больше возникает у нас самодеятельных студий и коллективов пантомимы, поскольку специфика пантомимы содержит богатый материал для учебно-тренировочных заданий для студентов, актеров любителей, режиссеров профессионалов, актеров цирка и эстрады.

Прежде чем приступить к такой деятельности, очень важно знать базу, теорию пантомимы. Ведь на этих пластах лежит целая художественная ее ценность. Актер должен в совершенстве владеть своим телом, как художник кистью, чтобы выражать эмоции, переживания через свой инструмент – тело.

Пантомима, на мой взгляд, цельное художественное направление, наряду с драматическим театром, балетом, живописью и т.п. Этот жанр отличается особой гиперболизацией в пластике, мимике и жесте, включая актерское мастерство, когда как, это не драматическое актерское мастерство. Те же актерские достоверности, 1 план, 2 план, шлейф актера – но утрированно и обостренно, в результате чего, создается художественный объем, который выражается в характере персонажей, в фабуле постановки, режиссерской задаче.

Начну курсовую работу с теоретического разбора, раскрывающего суть жанра пантомимы, эстетики пантомимы, а затем их практическое применение в постановочной работе и анализ сделанной работы.

Пантомима.

Пантомима – это одно из самых древнейших видов художественного творчества человека. Греческое pantomimus означало "тот, кто изображает все". Пантомиму называли живописью в движении, рукам приписывался дар пения. Считалось, что жест способен передать неуловимые, почти неосознанные мысли и чувства.

Театральное представление без слов, в котором смысл и содержание происходящего передается при помощи жестов, пластики и мимики.

Как и любое искусство, пантомима мыслит художественными образами и воспроизводит жизнь не буквально, а с помощью своих специфических средств выражения – жестов. Случайных или ничего не значащих жестов в пантомиме быть не может. Жест должен быть сделан точно и вовремя, он должен быть скуп, но обладать драматической силой.

Пантомима имеет свои особенности, она требует действия, согретого правдой жизни и логикой.

История возникновения пантомимы

Как вид театрального искусства пантомима существует с древнейших времён.

Это не простое искусство. У него тысячелетние традиции, своя история.

Нищие, бесправные, не имеющие не только права жизни, но и права на смерть (их еще до конца XVIII века запрещали хоронить на городских кладбищах), бродили по миру народные комедианты. Их театральными залами были базарные площади, аудиторией- толпа, собравшаяся у бочек, на которые настилались доски. Под открытым небом расслышать слова трудно, - куда более выразительными в этом случае были движение, жест. Существовало еще одно обстоятельство: народные актеры являлись по самой своей природе крамольниками, им ненавистны были полицейские, торгаши, богачи. Скоморохи всех наций высмеивали ненавистных народу угнетателей. А это куда безопаснее было делать без слов.

Странствующих комедиантов травили собаками, забивали в колодки, против их представлений издавали особые вердикты отцы церкви, их били кнутом и клеймили, но их веселое искусство нельзя было уничтожить. Любовь народа победила суровые законы и страх загробной кары.

Так, переходя из века в век, не только существовала, но и развивалась пантомима. Она перекочевала с площадей на арену цирка; появились не только талантливые клоуны, но на праздниках начали ставиться и большие пантомимные спектакли.

В начале XIX века в Англии настолько прославился клоун Джоэ Гримальди, что его стали называть Микеланджело буффонады. Великий трагический актер Эдмунд Кин учился у этого комика мимике. Диккенс написал историю жизни Гримальди. В Париже на подмостках маленького народного театра Канатных плясунов появился совершенно новый тип пантомимного комика. Гаспар Дебюро создал маску печального неудачника, доброго, но неловкого малого в просторном белом балахоне, с лицом, вымазанным мукой. Образ Пьеро стал типом, его рисовали художники, поэты посвящали ему стихи. Дебюро аплодировали Бальзак, Гейне, Беранже; знаменитые драматические актеры приходили в этот театрик учиться. Когда Дебюро умер, на памятнике написали: «Здесь покоится человек, который все сказал, хотя никогда не говорил».

Наиболее известными фигурами в Европейской классической пантомиме были Батист Дебюро (XIX век), Марсель Марсо, Этьен Декру, Жан-Луи Барро, (Франция), Адам Дариус (Финляндия), Борис Амарантов, Леонид Енгибаров, Анатолий Елизаров (Россия).

В начале и середине XX века произошёл очевидный и по сей день, досаднейший раскол в развитии и восприятии искусства пантомимы в Старом Свете и Северной Америке (особенно - в США, где, как ни печально, само слово «мим» («mime») по сей день является если не «ругательным», то, по крайней мере, носит саркастический характер). В то же самое время в Европе, в России (и впоследствии, как ни парадоксально - в СССР) пантомима была трансформирована в более синтетическое искусство и серьёзно использована в театре и в системе театрального образования такими титанами, как А. Арто, Б. Брехт, В. Мейерхольд, А. Таиров, М. Чехов, Ю.Любимов, Е.Гротовский, Е.Барба и многими другими).

В 1950-х годах, в Ленинграде, в ДК Промкооперации (позднее переименованном в ДК Ленсовета) Рудольф Славский создал первую в СССР студию пантомимы, из которой вышли В. Полунин (театр «Лицедеи»), В.Агешин, Н. Самарина, А. Елизаров и другие. Так же эта студия сильно повлияла на творчество Роберта Городецкого (театр «Лицедеи»). На основе опыта работы в студии Славский опубликовал книгу «Искусство пантомимы» (1962, книга переведена на несколько языков).

В 1960-х в Польше, Чехословакии и Прибалтийских Республиках СССР появился феномен театра пантомимы, наиболее значимыми деятелями, которого были Генрик Томашевский (Вроцлав, Польша), Ладислав Фиалка (Прага, ЧССР), и, наиболее значимый - Модрис Тенисон (Каунасский Театр Пантомимы, Литовская ССР).

М. Теннисон - художник-график, дал искусству пантомимы - новую энергетику, в результате привнесения которой, само действо в его постановке уже почти ничто не связывало с традиционной пантомимой. Единственным, и непреложным качеством, «удерживающим» его искусство в максимальном приближении к «пантомиме» был факт, что слово или звук (не путать с музыкальным сопровождением!) - по-прежнему оставались табу. Но, в отличие от классической пантомимы, краеугольным камнем которой является дивертисмент, состоящий из до блеска отточенных миниатюр (преимущественно комического свойства), в театрах, указанных выше (и в особенности - в театре М. Тенисона) зритель сталкивался с цельным, продолжительном действом, базированным на цельном сюжете, преимущественно аллегорического свойства.

Из театра М. Тенисона вышло 2 наиболее значимых философа новой пантомимы: Валерий Мартынов и Гедрюс Мацкявичюс .

Первый (В.Мартынов, Группа Пантомимы при Музее Электронной Музыки, Москва, 1972 - 1974) декларировал импровизацию, основанную на медитативном состоянии артиста, как единственный путь к выразительности .

Второй (Г. Мацкявичюс, Театр Пластической Драмы, Москва, 1972 - 1985) был более «консервативен» и использовал импровизацию, как часть своего творческого метода: провоцируя актера на импровизацию в рамках заданной поэтической (метафорической) темы , он добивался органичного результата, и впоследствии включал этот результат в зафиксированную канву создаваемого спектакля.

Исключительно важно отметить, что молчание актера на сцене в вышеозначенных театрах было не насильственно-привнесённым условием, а неотъемлемым и органическим элементом выразительности.

(К. Станиславский «Работа Актёра над Собой», «зона молчания»)

Отдельно стоит отметить феномен театра клоунады Вячеслава Полунина «Лицедеи». Будучи классическим мимом «по образованию», В. Полунин привнес в пантомиму - элемент клоунады . Это же, несколько раньше, в меньшем масштабе и в противоположной пропорции, делал Леонид Енгибаров, привнёсший элемент пантомимы в сольную цирковую клоунаду.

Как ни парадоксально, в Канаде, (провинция Квебек), основанный в 1984 году Cirque du Soleil, (Ги Карон (Guy Caron), Франко Драгоне (Franco Dragone) интуитивно возродил многие элементы постановочной методики Европейских театров пантомимы 60-х годов. Суть этого возрождения базировалась на синтезе циркового искусства, пластической импровизации, включающей элементы акробатики, гимнастики и хореографии, и цельной ассоциативной канвы, объединяющей весь спектакль.

В США в 70-е годы были осуществлены некоторые попытки возрождения пантомимы на новом уровне и для нового зрителя, но, как, ни печально, даже наиболее значимые из них (San Francisco Mime Troup и Bread and Puppet) - канули в небытие. Это - вполне объяснимо: обилие и разнообразие хореографических театров в США заняло «нишу зрительского интереса» к пластическому искусству, которая была практически свободна 30-35 лет назад в странах Восточной Европы и бывшего СССР, где единственной «дозволенной» формой физического представления был Классический Балет.

Представители современной пантомимы:

- Ваграм Зарян - французский актёр, танцор, режиссёр и хореограф, работающий в жанре современной пантомимы. Он создаёт труппу современной пантомимы - труппа Ваграм Зарян, которая воплощает на сцене произведения Модерн Арта через искусство жестов. Совместно с драматургом Флорентoм Браконом он ставит спектакль «Исповедь», с которым гастролирует в Восточной Европе и на международном фестивале пантомимы в Армении в Цахкадзоре в августе 2010-ого года. За ним следует ещё один спектакль «Илья», поставленный в Париже.

- Джеймс Тьерри - внук Чарли Чаплина, акробат, танцовщик, мим, актер и режиссер. Родители Тьерри - Виктория Чаплин и Жан-Батист Тьерри - являются одними из вдохновителей "Нового цирка", течения, объединяющего на арене драму, театр и традиционные цирковые жанры. Джеймс Тьерри работает в рамках этого направления со своей труппой "La Compagnie du Hanneton". После "Симфонии майского жука" он поставил спектакль «Сияющая пропасть». Джеймса Тьерри прославили шоу, в которых сочетаются театр, цирк и Пантомима.

Эстетика

Эстетика – наука о чувственном познании, постигающем и создающем прекрасное и выражающемся в образах искусства.

Понятие «эстетика» ввел в научный обиход в середине 18 в. немецкий философ-просветитель Александр Готлиб Баумгартен (Эстетика, 1750). Термин происходит от греческого слова aisthetikos - чувствующий, относящийся к чувственному восприятию. Баумгартен же выделил эстетику как самостоятельную философскую дисциплину.

Искусство и прекрасное издавна были предметом изучения. На протяжении более двух тысячелетий эстетика развивалась в рамках философии, теологии, художественной практики и художественной критики.

Основной проблемой философско-эстетической мысли древности, средневековья и в значительной мере нового времени является проблема прекрасного.

Следовательно, Эстетика пантомимы - это ее чувственное познание, создающее прекрасное и выражающееся в образах, философствующее явление.

Пантомима – это известный с древнейших времен и неизменно популярный вид сценического искусства, основными выразительными средствами которого являются мимика и пластика артиста. Элементы пантомимы часто встречаются в народных танцах, распространены в современной актерской игре и широко применяются при обучении молодых артистов искусству игры на сцене.

«Пантомима – это поэзия тишины».Иозеф Михаэль Кройтцер.

Задачи, стоящие перед актером-мимом, по своей сути, неотличимы от задач актера драматического. Это:

1. Создание яркого сценического образа.
2. Непрерывное действие в борьбе с предлагаемыми обстоятельствами.
3. Эмоциональная выразительность и узнаваемость.

Главная разница в том, что мим не пользуется речью, отсутствие которой компенсируется разнообразием невербальных выразительных средств – пластикой, мимикой, жестикуляцией.

Несмотря на гротескный и утрированный характер жестикулятивных, мимических и пластических приемов, использующихся в пантомиме, все они родом из жизни, из свойственных человеку эмоциональных реакций и их физических выражений. Вот почему уроки пантомимы преподаются не только на факультете театрального искусства , но и в сферах, не связанных со сценической практикой: от уроков соблазнения девушек до методов ведения следствия и дипломатических переговоров.

Пантомима для детей

Любой современный детский театр пантомимы в Москве или театральный кружок начинает обучение маленьких артистов именно с пантомимики. Чаще всего малыши учатся изображать животных и играют в шарады, когда один ребенок показывает некую сценку, а остальные пытаются угадать слово. Польза таких упражнений для детского развития огромна, к ней можно отнести:

• развитие воображения;
• выработку умения правильно выражать эмоции;
• раскрепощение и укрепление самооценки;
• вкус к творчеству и творческое мышление;
• расширение кругозора и приобретение ценного эмоционального опыта;
• развитие навыков общения и взаимодействия с другими детьми.

Игра пантомима для детей подходит для любого возраста и рекомендуются к домашним занятиям. Это веселый, увлекательный и захватывающий способ провести время с пользой, который может заменить вашим детям бессмысленное просиживание за компьютером или экраном телевизора. Играть в шуточные пантомимические игры можно вдвоем или в большой детской компании, на днях рождения, елках, школьных утренниках или просто каждый день в свободное время.

Детские задания

Смешные задания для пантомимы могут быть разной сложности, в зависимости от возраста малыша. Для самых маленьких детей (до 4-х лет) подойдет вариант простого повторения за взрослыми. Дети очень любят подражать мамам и папам, показывая, как они делают уборку, готовят ужин, собираются на работу и прочее. Именно этим и следует заниматься с детьми, постепенно усложняя задания. Можно предлагать детям изображать разных домашних и диких животных, неживые предметы (например, транспорт), представителей профессий (например, полицейского, пожарника, доктора) и т. п.

Дети 4–6 лет вполне могут включать воображение и придумывать идеи для пантомимы самостоятельно, от вас требуется только предлагать им несложные темы. Ребенок учится вспоминать, что он обычно делает в разных ситуациях, и воспроизводить небольшие сценки из собственной жизни.

Примеры тем:

• времена года,
• детский сад,
• во дворе.

Пантомима для детей начальных классов может включать задания на выражение чувств и переживаний. Переживания должны быть простыми и знакомыми школьнику, например, страх, радость, огорчение, удивление и т. д.

Примеры заданий:

• папа принес новую игрушку;
• у тебя день рождения;
• к тебе бежит собака;
• ты получил двойку (пятерку).

С подростками лучше всего заниматься в коллективе, т. к. первое, что вызывает интерес у подростка, – общение со сверстниками. Прекрасно подойдут сказки пантомимы по ролям для компании, шарады и подобные им игры. Загадывать лучше сложные слова для пантомимы, требующие работы воображения и поиска нестандартных подходов.

Это могут быть интересные животные:

• хамелеон,
• божья коровка.

Популярные телепередачи:

• «Модный приговор»,
• «Дом 2»,
• «Большая Разница».

• Сергей Зверев,
• Тимати,
• Борис Моисеев,
• Ксения Собчак.

Подростки ценят юмор, поэтому лучше придумывать смешные слова для пантомимы. Загадывая знаменитостей или известные телешоу, останавливайтесь на тех, которые лучше всего поддаются пародии.

Сценарий сказки без слов для детей

Постановка полноценного спектакля-сказки без слов может стать замечательным времяпрепровождением для вашего ребенка и его друзей по случаю праздника или просто в свободное время. Для этого вам не потребуется специальный адаптированный сценарий сказки пантомимы для детей без слов, вы можете выбрать любую сказку в ролях и приспособить ее для постановки. Вот как это делается:

1. Поиск сказки. Выбирая сказку, внимательно читайте текст, в нем должно быть как можно меньше «воды» и как можно больше действия. Проверить это можно очень легко: по мере чтения реплик, пытайтесь представить себе, как вы выражаете их суть без слов, с помощью жестов и мимики. Получается? Значит, это хороший текст, смело берите его в работу.
2. Распределение ролей и подготовка. Обсудите сказку с детьми, предложите им самим выбрать себе роли, расскажите сюжет сказки в подробностях, но своими словами.
3. Условное место действия и мизансцены. Договоритесь с маленькими артистами о том, как вы оборудуете игровую площадку, на какие зоны поделите в соответствии с требованиями сказки (дворец, башня, пещера, темный лес и т. д.). Каждый герой должен понимать, где ему полагается быть и что делать. Конечно же, дети не смогут все запомнить, но не волнуйтесь на этот счет, ведь вам выпадает роль ведущего сказки – единственного человека, который может и должен говорить. Вы будете руководить всем действом и сможете помогать актерам.
4. Когда подготовительная работа закончена, можно открывать спектакль. Вы, как ведущий, объявляете выходы персонажей и читаете их текст, а дети-актеры переводят этот текст на язык жестов. Выглядит это примерно так:

Ведущий: «Я – Царь Горох, царь тридевятого царства!»

Ребенок с гордым видом бьет себя в грудь, поправляет воображаемую корону и рукой показывает, как широки его владения.

Пантомима для взрослых

Пантомима – это не только комплекс развивающих упражнений для детей, но и способ разнообразить любую взрослую вечеринку. Игра «Крокодил» не уступает по популярности даже «Мафии», т. к. отлично раскрепощает компанию и поднимает настроение. Помимо досуга в кругу друзей, «Крокодил» может быть использован в качестве тренинга для сотрудников, т. к. в процессе игры вырабатываются ценные навыки:

• чувство команды, сплоченность;
• умение и желание взаимодействовать друг с другом;
• сообразительность и логика;
• воображение и творческий подход к решению задач.

Как бы далеки ни были друг от друга два человека, в процессе игры они становятся союзниками, приобретают общие интересы и приятно проводят время вместе. Барьеры и дистанции исчезают сами собой. Людям гораздо проще общаться после подобных практик, поэтому сказка пантомима для корпоратива по ролям широко используется для создания здоровой и положительной атмосферы внутри коллектива.

Правила игры «Крокодил»:

1. Игроку, который показывает загаданное слово, запрещено говорить, проговаривать слово губами и пользоваться любыми звуками.
2. Запрещено показывать слово по буквам.
3. Разрешается показывать каждое слово отдельно, если загадано словосочетание или фраза.
4. Зрители могут задавать вопросы, действующий игрок может отвечать на них только средствами пантомимы.

Примеры слов

• гидроэлектростанция,
• магнитуда,
• исторический материализм,
• естественный отбор,
• бином Ньютона.

• вежливый олень,
• неуловимый Джо,
• белая горячка,
• роды,
• клизма,
• конь в пальто,
• жизнерадостный наркоман,
• бомж оптимист.

Место действия:

• необитаемый остров,
• космический корабль,
• подводная лодка,
• северный полюс,
• дно океана.

Обстоятельства:

• задержали зарплату,
• женился,
• развелся,
• уволился,
• выиграл в лотерею,
• перепил,
• недоперепил.

Персонажи и герои:

• Д’Артаньян,
• Винни-Пух,
• Всадник без головы,
• Магистр Йода,
• Кенни из «Южного Парка»,
• Бендер из «Футурамы».

Задания для компаний и корпоративов

Вот еще несколько популярных игр с элементами пантомимы для подростков, подходящих также для взрослых компаний:

Оркестр (желательно выполнять под ритмичную инструментальную музыку)

• Компания представляет собой оркестр, играющий на воображаемых музыкальных инструментах. Инструменты у всех разные.
• Один из оркестрантов выбирается дирижером. Он стоит на виду у всех, изображая игру на своем инструменте.
• Внезапно дирижер меняет свой инструмент на инструмент любого из оркестрантов, например, на флейту.
• Обладатель флейты должен перестать играть и закрыть уши руками, а весь остальной оркестр принимается изображать игру на флейте по примеру дирижера.
• Дирижер возвращается к своему инструменту, оркестр возвращается к своим. Все повторяется сначала.

Живописцы

• Компания делится на 2 команды, каждая команда загадывает картину желательно с соответствующим количеством действующих лиц, чтобы участвовать могли все («Бурлаки на Волге», «Запорожцы пишут письмо султану», «Не ждали» и т. д.).
• У первой команды есть отведенное время на подготовку и показ своей картины в виде небольшого пантомимического этюда.
• Второй команде дается время посовещаться, после чего нужно угадать, какую картину оживила команда №1.
• Команды меняются, а в конце игры по очкам определяется команда-победитель.

Древнее искусство пантомимы - искусство говорить о многом, не произнося ни слова, - переживает в наши дни свою вторую молодость Все больше и больше возникает у нас самодеятельных студий и коллективов пантомимы.
Автор книги - руководитель и педагог студий пантомимы Р. Е. Славский - рассказывает о специфике этого шкусова, знакомит с выразительными средствами пантомимы и принципами построения ее либретто.
Книга содержит богатый материал для учебно-тренировочных занятий, которые помогают выработать необходимую технику и прививают навыки самостоятельного творчества Немало полезного на ее страницах найдут для себя не только будущие мимы, но и представители смежных искусств -самодеятельные актеры драмы, кино, балета, цирка и эстрады Практическое освоение специфических приемов пантомимы позволит им еще больше развить мимическую выразительность и пластику тела.

Чтобы многое рассказать, иногда не требуется речи. Движения, жесты, мимика могут быть настолько выразительны, что актер способен взволновать или рассмешить своих зрителей, воссоздав перед ними человеческие характеры и истории,- без единого произнесенного слова.
«Удивительный ты человек. Я слышу, что ты делаешь, а не только вижу. Мне кажется: самые руки твои говорят»,- воскликнул, увидев пантомимного актера, древнегреческий писатель Лукиан.
Это не простое искусство. У него тысячелетние традиции, своя история.
Нищие, бесправные, не имеющие не только права жизни, но и права на смерть (их еще до конца XVIII века запрещали хоронить на городских кладбищах), бродили по миру народные комедианты. Их театральными залами были базарные площади, аудиторией- толпа, собравшаяся у бочек, на которые настилались доски. Под открытым небом расслышать слова трудно, - куда более выразительными в этом случае были движение, жест. Существовало еще одно обстоятельство: народные актеры являлись по самой своей природе крамольниками, им ненавистны были полицейские, торгаши, богачи. Скоморохи всех наций высмеивали ненавистных народу угнетателей. А это куда безопаснее было делать без слов.
Странствующих комедиантов травили собаками, забивали в колодки, против их представлений издавали особые вердикты отцы церкви, их били кнутом и клеймили, но их веселое искусство нельзя было уничтожить. Любовь народа победила суровые законы и страх загробной кары.
Так, переходя из века в век, не только существовала, но и развивалась пантомима. Она перекочевала с площадей на арену цирка; появились не только талантливые клоуны, но на праздниках начали ставиться и большие пантомимные спектакли. В начале XIX века в Англии настолько прославился клоун Джоэ Гримальди, что его стали называть Микеланджело буффонады; великий трагический актер Эдмунд Кин учился у этого комика мимике. Диккенс написал историю жизни Гримальди. В Париже на подмостках маленького народного театра Канатных плясунов появился совершенно новый тип пантомимного комика. Гаспар Дебюро создал маску печального неудачника, доброго, но неловкого малого в просторном белом балахоне, с лицом, вымазанным мукой. Образ Пьеро стал типом, его рисовали художники, поэты посвящали ему стихи. Дебюро аплодировали Бальзак, Гейне, Беранже; знаменитые драматические актеры приходили в этот театрик учиться. Когда Дебюро умер, на памятнике написали: «Здесь покоится человек, который все сказал, хотя никогда не говорил».
Итак, мим способен очень многое рассказать, не вымолвив ни слова. Он один может показать на сцене целую компанию людей различных характеров, создать впечатление, что идет дождь и дует ветер, разыграть в одиночку на голых подмостках программу цирка: скакать на несуществующей лошади, подымать гири, которых нет, ходить по гладкому полу, как по канату... Он может стать толстым или, напротив, тощим, изобразить сразу двух боксеров или оказаться на краю пропасти...
И все это он способен сделать без партнеров, декораций, реквизита и бутафории. Его материал - собственное тело: руки, ноги, голова... Все это должно обладать особой выразительностью, уметь показывать несуществующее, воодушевлять, веселить.
Для этого искусства необходима особого рода наблюдательность и фантазия. Чтобы сыграть сцену без предметов, нужно не только в совершенстве знать их формы, но и уметь в момент исполнения с совершенной ясностью представить себе эти несуществующие вещи... Однако игра без предметов - лишь частность искусства мимов. Как и всякий актер, мим находит материал для себя в жизни; у него должно быть не только ловкое, натренированное тело, но и острое зрение Он обязан уметь видеть людей, что называется, «насквозь», подмечать суть человеческих характеров и проявлений - ему предстоит их выразить лишь жестами, мимикой.
В одной из статей Чарли Чаплин рассказывал о своей матери, об ее особом даре: «Она была исключительной мимисткой. Когда мой брат Сид и я были еще ребятишками и жили в тупике одного из кварталов Лондона вблизи Кенсингтонской дороги, она часто целые часы простаивала у окна, наблюдая улицу и прохожих, схватывая их движения, недостатки, она точно передавала их нам руками, глазами, выражением лица. Глядя на нее, наблюдая за ней, я научился не только воспроизводить чувства с помощью жестов и мимики, но и постигать внутреннюю сущность человека. Ее наблюдательность была исключительна.
Я приведу лишь один пример. Однажды утром через окно она увидела одного из наших соседей: «Билл Смит едва волочит ноги, ботинки не почищены, вид у него голодный. Наверняка поссорился с женой и уходит из дома без завтрака. Смотрите, идет в булочную купить себе хлебец». Днем я случайно узнал, что Билл действительно здорово разругался с женой... Такое умение наблюдать людей - вот самое большое и ценное, чему научила меня мать; я стал живо подмечать все мелкие и смешные черты людей и, имитируя их, заставлять людей смеяться».
В небольшом рассказе - множество ценных мыслей. Пусть люди, увлеченные искусством мимов, задумаются прежде всего над тем, что это искусство, как и всякий другой род творчества, начинается с умения всмотреться в жизнь. Разумеется, мать великого комика прежде всего обладала даром наблюдательности, а талант этот развивался потому, что материал для мимических сценок был под рукой, отлично знаком. Простая женщина была в курсе дел всего квартала; жизнь и быт, характеры людей и их отношения были ей настолько известны, что по детали, по штриху поведения она угадывала происшедшее. Воспроизводя в наиболее отчетливом виде, как бы увидев эти черты сквозь увеличительное стекло, она создавала мимические отрывки биографий, картин будней бедной улицы.
Чаплин не только унаследовал, но и развил этот талант. Чарли стал акробатом, танцором, научился ходить по проволоке, жонглировать; он овладел в совершенстве многими видами мастерства движения; он был настолько музыкален, что смог сам сочинять музыку для своих фильмов. Однако были акробаты куда более ловкие, чем Чаплин, танцоры еще виртуознее и клоуны смешнее его. И все же он стал одним из величайших мимов нашего времени (характер Чарли создан им еще во времена немого кино). Его безмолвное искусство с удивительной гуманностью рассказало о жизни маленького человека в капиталистическом мире, об иллюзиях, добром сердце и неумении добиться успеха в обществе, основанном на корысти и угнетении.
Немало прекрасных пантомимных актеров знали и наши театры и кино. Пантомимные спектакли ставили и Вс. Мейерхольд и А. Таиров; поразительно играл безмолвные сцены М. Тарханов в «Горячем сердце» и «Мертвых душах». В постановке «Леса» Игорь Ильинский - Аркашка разыгрывал традиционную мимическую сцену рыбной ловли; Э. Гарин еще до своей работы в кино прославился искусством пантомимы; такие актеры, как С. Мартинсон, Я. Жеймо, Н. Кузьмина, вышли из экспериментальных школ двадцатых годов, где особое внимание уделялось пантомиме.
Много лет на нашей эстраде был популярен танцевально-комедийный номер «Пат, Паташон и Чарли Чаплин» - веселые сценки, исполнявшиеся масками героев немого кино. Пата играл Николай Черкасов, Паташона - Борис Чирков, будущий Максим.
Пантомима была отличной школой. Она развивала юмор, наблюдательность, учила виртуозно владеть своим телом. Человека привлекает многое в искусстве: он любит музыку и пение, глубину постижения жизни и веселую шутку... И, конечно, человеку свойственно увлекаться стихией движения, мастерством выразительности человеческого тела, способностью передать целый мир мыслей и чувств, не говоря ни слова. Ведь не зря существует пословица: молчание - золото.
Как изучить красноречие молчания, рассказывает эта книга, написанная талантливым артистом эстрады, много лет занимающимся искусством мимов, - Р. Славским.
Г. КОЗИНЦЕВ, заслуженный деятель искусств РСФСР

ОСОБЕННОСТИ ПАНТОМИМЫ
Пантомима так же, как и все другие виды искусства, отражает жизнь в художественных образах. Но при этом пантомима занимает свое, особое место среди сценических искусств, имеет свои специфические выразительные средства. Ее не спутаешь ни с драматическим театром, ни с балетом, хотя кое-чем она на них и похожа.
Что роднит творчество мима и артиста драмы? Прежде всего их подчиненность некоторым общим законам актерского мастерства. Немало сходного в методе создания образа. Одинакова конечная задача - эмоциональное целенаправленное воздействие на зрителя. И все-таки драма и пантомима различны. Драматический актер действует преимущественно словом, тогда как творчество мима безмолвно.
Молчат, как известно, и артисты балета. И танцовщик и мим «разговаривают» на языке пластического движения. Не означает ли это, что сущность их творчества одна и та же? Нет, между балетом и пантомимой гораздо больше различий, чем общности. Балет невозможен вне музыкальных образов, без соответствующей им танцевальной пластики. В пантомиме же действие, как правило, свободно от музыкального размера и ритма. Пантомима часто вообще исполняется без музыки. Если же музыка становится необходимым компонентом того или иного пантомимического действия, то играет в нем не главную, а подчиненную роль.
Итак, мы видим, что пантомима существенно отличается и от драматического и от балетного театров? И отличается прежде всего способом выражения своих идей. Для мима молчаливое пластическое действие
основное выразительное средство в создании художественных образов.
Всякое ли молчаливое действие есть пантомима? Далеко не всякое. Представим, что мы сидим у телевизора. Идет спектакль драматического театра. И вдруг пропал звук. А в это время на телеэкране актеры продолжают двигаться, жестикулировать, в общем, действовать. Пантомима ли это? Конечно, нет, - ведь нам в данном случае явно будет не хватать потерянных слов, безмолвие действия не окажется органичным, художественным.
Пантомимическое построение требует специально отобранного действия.
В этом смысле у пантомимы имеются черты, близкие немому кино (неспроста первыми актерами кино были мимы). Особенно в применении беззвучной речи, беззвучных смеха и плача. Иногда говорят, что мим якобы не должен ни шевелить губами, ни раскрывать рта, но это неверно. Практика лучших пантомимистов показывает, что умело примененная беззвучная речь в определенных случаях полнее выявляет характер действующего лица. Темпераментный монолог трагика у Марселя Марсо* или обличительная, полная показного пафоса речь прокурора в пантомиме «Трибунал» у З. Лихтенбаума* великолепно заостряют характеристики персонажей. К подобному приему пантомимисты прибегают нередко. Беззвучная речь помогает миму выпуклее очерчивать образы тех действующих лиц, которые, «разговаривая», как бы саморазоблачаются. Прием этот допускает сгущение красок, или, говоря иными словами, некоторое преувеличение.
Вообще сгущение, концентрированность действия характерны для всего строя пантомимы. Подчеркнутыми могут быть и жесты и мимика актера. Они не будут выглядеть нарочитыми, когда исполнительская техника достаточно высока. К преувеличениям мим прибегает постоянно ради большей выразительности действия, художественности характеристик. Подобное преувеличение свойственно и карикатуре. Небезынтересно отметить, что карикатурист становится настоящим мастером свое-
*Известный французский мим
*Израильский мим, удостоенный на Первом международном конкурсе пантомимистов в Москве первой премии
го дела только тогда, когда в совершенстве овладеет техникой обычного рисунка. То же самое можно сказать и о пантомимисте: пользование приемами художественного преувеличения требует от него особой отработки пластической выразительности тела.
Всесторонняя подготовленность к самостоятельному творчеству даст миму право свободно прибегать к преувеличению без риска впадать в дешевый наигрыш. Учитывать это крайне важно потому, что пантомима по своему характеру принадлежит к одному из самых условных искусств. А чем условнее искусство, тем большего технического мастерства оно требует.
В чем же условность пантомимы? Ответить на этот вопрос не просто.
Вот мим с традиционно набеленным лицом разыгрывает нехитрую историю, рассказывая о том, как его герой служит продавцом в магазинчике фарфора. Приходит покупатель. Ему нужна ваза. Нет, не эта, а та - большая. Осторожно, боясь разбить дорогую вещь, продавец несет перед собой огромную вазу. Однако эта ваза не понравилась покупателю, как не понравилась ему и вторая, и третья... и пятая, которую продавец достал с самой верхней полки, куда взобрался по воображаемой лестнице.
Эту историю актер поведал, не произнеся ни единого слова, лишь мимикой и жестами. Происходит как будто явное отклонение от жизненной достоверности: почему актер «разговаривает» молча, в абсолютной тишине? Почему у него такой нежизненный грим? Что означает его сплошь набеленное лицо? Или почему он ведет бессловесный диалог с партнером, которого фактически нет на сцене?
Но у зрителей, увлеченных безмолвным действием, не возникают такие вопросы. Не возникают - в силу признанной ими условности жанра. Артисты как бы договариваются со зрительным залом о том, чтобы безмолвие на сцене, несуществующие партнеры, воображаемые предметы - короче говоря, вся система условности воспринималась зрителями как особая, вполне закономерная форма искусства. Именно в этой негласной договоренности заключено одно из условий художественного воздействия пантомимы на аудиторию. Зрителей, мало знакомых с этим видом искусства, приходится исподволь вводить в природу жанра. Вот почему Марсель Марсо свои выступления обычно начинает с так называемых «стильных упражнений» (упражнения, демонстрирующие технически виртуозные приемы: «перетягивание каната», «подъем по лестнице» и т. п.). С их помощью он, по его словам, постепенно и ненавязчиво подводит зрительный зал к восприятию сложно построенных сюжетных пьес.
Допустим, что кто-то опоздал на киносеанс или на спектакль драматического театра. Уже через несколько минут опоздавший все же сумеет сориентироваться в ходе происходящего действия и в развитии сюжета. Если же зритель опоздает на пантомиму, то в большинстве случаев он уже ничего не поймет в дальнейшем ее движении. Мим адресуется к зрителю, способному дополнять своей фантазией то, что ему не досказывается, способному мысленно развивать художественные намеки. Условность пантомимы строится на полном доверии к творческому воображению зрителя. В этой особенности, может быть, самая ценная черта искусства пантомимы.
Скоморохи (первые на Руси актеры) садились в воображаемую лодку и гребли несуществующими веслами, «переезжая» с места на место. Поверить в правду действия помогала зрителям выучка артистов и прелестная условность жанра. Если таджикскому масхарабозу или узбекскому кызыкчи* по сюжету сценки требуется, скажем, дерево, то условный язык пантомимы, утвердившийся с незапамятной поры, помогает решить эту задачу просто и смело: ствол дерева - это человек, ветви - его руки. Насколько выразительнее любой декорации или бутафории покажет масхарабоз, как рухнет «подпиленное дерево», как его, постепенно обрабатывая, превратят в бревно! В наши дни, когда в одной пантомиме потребовалось изобразить изваяния каменных львов, известных всем, кто знает Ленинград, условность жанра подсказала простое и остроумное решение: два мима, встав на четвереньки, приняли характерную позу, рука каждого оперлась на воображаемый шар - и вот уже перед нами:
С подъятой лапой, как живые, стоят два льва сторожевые.
*Среднеазиатские народные мимы-комики.
Львы в этой сценке выполняли отнюдь не пассивную роль. Они - главные действующие лица сатирической зарисовки: именно их могучими лапами был наказан хулиган.
Примеров обращения к художественной условности можно привести сколько угодно - она открывает перед творчеством актера широчайший, поистине безграничный простор.
Образ в пантомиме всегда выявляется в развитии, которое может быть представлено чрезвычайно «уплотненно». В многочисленных вариантах пантомимы «Жизнь человеческая», поставленной французскими мимами, польскими, чешскими и нашими, чередование всех этапов человеческой жизни-от детства до старости- протекает на протяжении каких-нибудь шести-восьми минут. Возникает вопрос: а разве драматический театр или кино не в состоянии рассказать о всей жизни своих героев? Могут. Но там зрители наблюдают развитие характера с антрактами, или, говоря кинематографическим языком, «с перебивками». К примеру: в первой картине (или в первых кадрах, если это фильм) герою семнадцать лет. Во второй, открывающейся после некоторого перерыва (перебивки), ему уже, скажем, двадцать пять. Драматург показал нам внутренние изменения, происшедшие за этот срок с героем, костюмер и гример активно помогли внешнему преображению актера. И так от эпизода к эпизоду.
Иначе происходит в пантомиме. В развитии образа здесь нет «перебивок», действие идет непрерывно, предельно концентрируя время и с ним - перемены в характере и возрасте героя.
В центре каждой пантомимы - человек, его жизнь, его борьба, его счастливые минуты и его горести. Это не всегда так называемая «борьба характеров», бороться герой может и с силами природы. Если действующими лицами спектакля являются представители животного мира (мимы издавна обращаются к басенному иносказанию), то и тогда пантомима рассказывает о человеке. Возьмем, к примеру, пантомимическую басню «Петух с нашего двора»: фатоватый Петух-сердцеед вручает свое сердце то одной, то другой доверчивой, курице. В итоге обманутые куры дают ловеласу взбучку.
Бесконечно разнообразным может быть содержание пантомимы. Она способна оказать глубочайшее воздействие на зрителей, на их чувства и мысли.
Главным героем советской пантомимы должен стать наш современник, он - основной объект внимания исполнителя.
На первый взгляд, казалось бы, условность пантомимического языка суживает возможности художественного отображения жизни. Но на самом деле это не так. Искусство пантомимы ни в коей мере не ограничено воспроизведением лишь некоторых несложных сюжетов. Может пантомима отображать и героику исторических свершений, создавать образы строителей будущего. Но делает она это по-своему, обобщая явления, находя свои средства поэтического осмысления действительности.
И вот что еще весьма существенно: пантомиме не угрожает опасность дидактики, опасность, которая зачастую подстерегает драматический театр при воспроизведении героического материала. Вместе с тем следует заметить: есть сюжеты - и таких много, - которые не выдерживают «нагрузки» безмолвия. Когда их пытаются втиснуть в рамки жанра, рамки начинают ломаться. Получается так, как если бы в чайный стакан вливали расплавленный металл. У мима должно быть особое чутье, чтобы уметь отбирать из многообразия жизни «пантомимостойкие» сюжеты.
Пантомимическое построение, как уже говорилось, требует специально отобранного действия. Как в песне не может быть ни одного лишнего слога, так и в пантомиме- ни единого не обязательного жеста. Пантомима требует действия, согретого правдой жизни и логикой. Оно должно быть строго подчинено четырем непременным условиям.
Первое условие и самое основное: пантомима обязана нести определенную идею. Только четкая, точно и эмоционально выраженная мысль способна вдохнуть жизнь в пантомиму.
Второе условие - правильный выбор обстоятельств действия, оправдывающих органичность молчания. Зритель не должен замечать безмолвия. Иначе ему покажется, что он видит нечто вроде жестикуляции глухонемых.
Третье условие - понятность действия. При всей своей условности каждая пантомима обязана быть совершенно ясной. Пантомима - не кроссворд. Нельзя заставлять зрителей напряженно отгадывать, что хотел сказать мим.
Четвертое условие: в замысле пантомимы должен содержаться повод для эмоциональной игры, чтобы мим имел возможность проявлять себя в ярком действии. Таким поводом станет какое-либо событие, побуждающее героя совершать активные поступки.
В основе замысла пантомимы могут лежать как оригинальные либретто, придуманные самим мимом, так и литературные произведения.
Сюжет пантомиме могут дать и рисунки художника. Мим Лихтенбаум блестяще воплотил по мотивам рисунков Домье пантомиму «Трибунал». Ленинградские мимы создали две пантомимические сюиты: «На вернисаже» по Бидструпу и «Адам и Ева» по Эффелю. Однако, откуда бы ни был почерпнут замысел постановки, его реализация должна строго подчиняться четырем непременным условиям построения пантомимы. Пренебрежение даже одним из них сделает спектакль неполноценным. Следует учитывать, что сказанное относится ко всем формам пантомимы, даже к небольшой зарисовке.
Искусство пантомимы отличается большим жанровым и стилевым разнообразием. Вот, к примеру, новелла драматическая: история о том, как голодный негритенок- чистильщик сапог -в тщетных поисках работы предался мечтам о еде и новых ботинках (пантомима «Только мечта»). А вот пантомима «Петух с нашего двора», по жанру - сатирическая басня. Она изобилует множеством эксцентрических трюков и фарсовых положений, воплощается в острогротесковом ключе.
Пантомима требует четкого воплощения замысла в определенном стилевом ключе: Внутреннее самочувствие исполнителей всегда должно быть точно настроено на соответствующую «стилевую волну»*.
*Чувство стиля хорошо воспитывает следующий прием, применяемый нами в учебно-тренировочных целях Мы берем какую-либо сцену из пантомимы и решаем ее в различных стилевых ключах не только по форме, но и - что гораздо для нас важней - по внутреннему действию. При этом мы стремимся к органическому слиянию «чувства формы» и «чувства правды».
Пантомимическое действие разворачивается во времени и в пространстве. Однако далеко не всегда действием заполнено все пространство сцены. Марсель Марсо в пантомимической сюите «Отрочество. Зрелость. Старость. Смерть» вообще не сходит с места. Между тем у зрителей создается ощущение, что актер заполняет всю сцену. В стильной пантомиме «Бег на месте» мим создает иллюзию, будто он носится из одного конца сцены в другой; на самом же деле весь «бег» происходит буквально на «пятачке». А когда мим совершает «подъем по лестнице», возникает впечатление, что он действует на уровне четвертого-пятого этажа, хотя на самом деле исполнитель и на метр не отрывается от пола.
Умело распоряжаться пространством сценической площадки, быть ее хозяином - вот еще одна из важных задач, которой должен овладеть мим.
Но пантомима, как уже говорилось, развивается также и во времени. Памятуя, что сценическая секунда равна минуте, а минута - получасу, мим обязан дорожить каждым моментом своего пребывания на сцене.
Тело мима говорит. В одном ракурсе оно красноречиво, в другом - менее выразительно. Обойдите вокруг скульптурной группы или памятника - и вы найдете самый выигрышный ракурс для обзора. Мим должен выработать умение находить наиболее выразительные ракурсы своего тела для той или иной мизансцены.
Сложна внутренняя и внешняя техника мима, разнообразные художественные задачи приходится ему решать. Новичку, понятно, придется начинать учебу с азов, изучать не только азбуку и грамматику пантомимы, но и общие основы актерского мастерства.
Людей, уже знакомых с мастерством драматического актера, ожидает в первую очередь подробное изучение специфических особенностей пантомимы.
Свою задачу автор этой книги видит в том, чтобы познакомить и тех и других с основами пантомимического искусства, передать свой опыт исполнителя и педагога. Практикой рождены и употребляемые здесь термины - они должны рассматриваться только как условная, учебная терминология.
В обучении и воспитании актера пантомимы немало сходного с общепринятой системой подготовки драматического актера. Здесь также необходимы: развитие внимания, фантазии, наблюдательности, ритмичности, умение определять «сквозное действие» и «сверхзадачу», правильное общение с партнером, работа над образом, искусство перевоплощения. Это общие черты. Но есть и специфические особенности, о которых будет рассказано более подробно.
Итак, вы решили всерьез овладеть искусством пантомимы.
С чего следует начать?
Поскольку, говоря обобщенно, пантомима - это высокая пластическая выразительность, помноженная на мастерство актера, постольку воспитание будущего мима должно предусматривать, во-первых, тренировку тела, развитие его пластической культуры, во-вторых, овладение элементами актерского мастерства.
Миму нужно научиться вызывать в себе правильное сценическое самочувствие, которое рождает чувство правды, вырабатывает совершенную внутреннюю технику. А это, конечно, не легко.
Обычная картина. Приходит новичок в студию. Беседуешь с ним - все ответы толковы, разумны. Но вот он начал делать этюд. Куда девалась естественность? На ногах словно пудовые гири, руки будто чугунные, движения угловаты, мышцы напряжены. Начинает стараться - еще более закрепощается...
Почему же так происходит? Да потому, что новичок еще не знает азбуки актерского мастерства. Для того чтобы изучить ее, нужно много времени, нужен упорный труд.
Обучение мима начинается с тренировки устойчивого внимания. Сценическое внимание, говоря коротко,- это абсолютная сосредоточенность на той задаче, которую вы в данный момент выполняете. У новичка внимание всегда рассеянно, неконцентрированно. Примером отлично развитого внимания могут служить артисты цирка. Про циркового гимнаста или жонглера можно сказать, что он - «весь внимание».
Устойчивое внимание необычайно важно для мима. Следует отличать внимание подлинное от мнимого. Можно казаться внимательным, изображать, что твое внимание на чем-то сосредоточено. А это уже никуда не годится. Такое внимание - фальшиво, и это сразу делается заметным. Только подлинное, управляемое сознательно, развитое внимание позволит вам легко и быстро включаться в творческий процесс.
Одновременно необходимо развивать умение добиваться мышечной свободы. Актер со скованными мышцами настоящим мимом не станет. Сначала студийцы учатся быстро и безошибочно обнаруживать мышечную зажатость у себя и друг у друга. Так воспитывается постоянный самоконтроль. Если студиец научился легко определять, какая группа мышц у него закрепощена, то, бдительно контролируя себя дома, на работе, на улице, он в конце концов обретает мышечную свободу.
В творчестве мима важнейшее значение имеют фантазия, воображение. Будущему миму предстоит активно развивать свою фантазию. Воображение актера на репетициях и спектаклях должно быть направлено на конкретное действие и задачу, окрылено идеей произведения.
Как золотоискатель пристально всматривается в промываемый песок, не сверкнет ли по-особенному какая-нибудь крупинка, так и мим среди множества впечатлений должен отбирать крупицы, необходимые для целеустремленного творчества. Отобранные наблюдения либо накапливаются впрок, либо тут же используются в конкретной работе над образом.
Настоящий мим, где бы он ни был - на улице, в трамвае, дома, в кино, чем бы ни занимался, - обязан все видеть и все, как говорится, «наматывать на ус». Жизнь богата впечатлениями, умей только вглядываться...
Наблюдения, находки требуют от мима тщательного отбора и критического анализа. Ибо не все интересное и необычное может быть показано со сцены, тем более безмолвными средствами пантомимы.
Однако сколь ни плодотворна для творчества наблюдательность, а без развитого воображения мим достигнет немногого. Наблюдательность лишь собирает впечатления, воображение же превращает их в зримые образы. Своим воображением мим непрерывно «оживляет» предлагаемые обстоятельства пьесы, как бы видит их воочию внутренним взором художника, «иллюстрирует» их, по выражению Станиславском.
Вот что писал Станиславский, и это имеет прямое отношение к творчеству мима, хотя он и не пользуется! звучащим словом:
«...Каждое наше движение на сцене, каждое слово должно быть результатом верной жизни воображения.
Если вы сказали слово или проделали что-либо на сцене механически, не зная, кто вы, откуда пришли, зачем, что вам нужно, куда пойдете отсюда и что там будете делать,- вы действовали без воображения, и этот кусочек вашего пребывания на сцене, мал он или велик, не был для вас правдой - вы действовали как заведенная машина, как автомат.
Если я вас спрошу сейчас о самой простой вещи: «Холодно сегодня или нет?» - вы, прежде чем ответить «холодно», или «тепло», или «не заметил», мысленно побываете на улице, вспомните, как вы шли или ехали, проверите свои ощущения, вспомните, как кутались и поднимали воротники прохожие, как хрустел под ногами снег, и только тогда скажете это одно, нужное вам слово.
При этом все эти картины, может быть, промелькнут перед вами мгновенно, и со стороны будет казаться, что вы ответили почти не думая, но картины были, ощущения ваши были, проверка их тоже была, и только в результате сложной работы вашего воображения вы и ответили.
Таким образом, ни один этюд, ни один шаг на сцене не должен производиться механически, без внутреннего обоснования, то есть без участия работы воображения»*.
Внимание, мышечную свободу, воображение, веру в правду своих действий как нельзя лучше вырабатывают упражнения с несуществующими предметами. Станиславский включил эти упражнения в свою систему обучения актера. Для мимов «беспредметные действия» особенно необходимы. Опыт подсказал нам некоторые тонкости, некоторые «секреты» этого дела. Читатель найдет на страницах книги описание разработанных нами упражнений и приемов. Они расположены по возрастающей сложности. Эти упражнения и приемы подготовят
*К. С. Станиславский, Собр соч., т 2, Мм «Искусство», 1954, стр 94-95
актера к самостоятельному творчеству. Мы стараемся глубоко осваивать упражнения с воображаемыми предметами, или, как их называл Станиславский, упражнения на память физических действий. Действуя с несуществующими предметами, настойчиво отрабатывая внешнюю технику до виртуозности, мы добиваемся подлинности действия.
В чем разница между изображенным и подлинным действием на сцене? Разница огромная, в этом не трудно убедиться.
Предложите начинающему миму найти какую-нибудь вещь, спрятанную в комнате, где идут занятия. Но ограничьте его поиски, скажем, тремя минутами. Потом предложите ему вторично искать эту же вещь, спрятанную в уже известном ему месте. В первом случае все действия студийца будут подлинными, последовательными, продуктивными, логичными. Искать вещь он будет по-настоящему, не изображая поиск, а стремясь найти вещь во что бы то ни стало. А во втором - студиец проделает как будто те же самые действия, но окажутся они изображенными.
Актер с хорошо натренированной психотехникой в каждое повторное выступление вносит свежесть восприятия всего происходящего на сцене. Реплику партнера, слышанную многократно, услышит как впервые произнесенную, знакомое событие воспримет как только что случившееся. Если бы этого не было, не было бы и подлинного сценического искусства.
Мим, оснащенный внутренней и внешней техникой, сможет каждый раз свободно обретать верное внутреннее самочувствие. А оно в свою очередь поможет находить целесообразные и продуктивные действия. И вот что еще следует заметить: натренированному актеру, действующему убежденно, искренне, и в голову не приходит проверять себя - верно ли он действует, в соответствии ли с законами актерского мастерства? У этого актера все выходит как бы само собой, подсознательно. И при этом подлинно.
Все усложняя и усложняя упражнения, делая их с «раскрепощенными» мышцами, с должным вниманием, с настоящей верой в предлагаемые обстоятельства, студиец приблизится к этюдам. Этюд - это уже маленькая законченная сценка. В ней есть событие, сквозное дейтствие. А раз так, то должно быть и отношение героя к событию, его оценка определенного факта. Она может быть мгновенной или протяженной во времени. Все здесь зависит, во-первых, от степени значительности самого события и, во-вторых, от характера героя и его сквозного действия.
Вот простейший пример. Гуляя по лесу, вы увидели зайчонка. Его появление на вашем пути - событие. В вашем сознании пронесется ряд мыслей: что предпринять- погнаться ли за ним, поймать? оставить ли в покое? Процесс обдумывания и будет «оценкой факта». Затем вы совершите тот или иной поступок: либо начнете охотиться за зверьком, либо пойдете дальше.
События могут быть и несравненно сложнее, драматичнее, их оценка- не такой простой. В пантомиме «Продавец фарфора» оценки событий, постепенно наслаиваясь друг на друга, побуждают героя совершать поступки со все возрастающей внутренней напряженностью, что в конце концов приводит его к своеобразному бунту. Чем большее значение имеет действенный факт для жизни и борьбы героя, тем крупнее, активнее и сложнее будут как оценки, так и его последующие поступки, действия.
Упражнения с воображаемыми предметами входят в этюды как составная часть. Но уже как часть, подчиненная событию, обусловленная им. Теперь действие с несуществующими предметами усложняется, приобретает новые качества.
Действие каждого этюда развивается в конкретных предлагаемых обстоятельствах. Актер должен твердо знать, что это такое - предлагаемые обстоятельства. Вот где неоценимую услугу может оказать натренированное воображение.
Предположим, что действие вашего этюда развивается на кухне (возьмем лишь начало этюда). Утро. У вас хорошее настроение. Вы должны приготовить завтрак. Сегодня дорогому для вас человеку захотелось картофеля «в мундире». Напевая, вы моете картофель и ставите его на огонь. Это одни предлагаемые обстоятельства.
А вот подобное действие, но в других предлагаемых обстоятельствах. То же утро, та же кухня и та же варка картофеля. Но теперь действие происходит в семье безработного. Три картофелины - единственное, что осталось в доме на всю семью. В этих предлагаемых обстоятельствах вы по-иному войдете на кухню с иным настроением. В ином ритме. По-иному станете мыть драгоценный для вас продукт. Иным будет отношение к предметам. Иной оценка события.
Варка картофеля может происходить и во многих других предлагаемых обстоятельствах. И в соответствии с ними каждый раз будет резко меняться ваше поведение, отношение, оценка. Изменяется и логика мыслей и логика чувства. И все вместе взятое окажется подчиненным новому сквозному действию.
Итак, каким бы маленьким ни был этюд, в нем всегда будет свое сквозное действие. Сквозное действие - это главное действие произведения, пронизывающее его от начала до конца и выражающее его сверхзадачу, идею. У каждого исполнителя роли, будь то в простом этюде или в пантомимическом спектакле, имеется свое сквозное действие, направленное к определенной цели. К достижению этой цели и будут устремлены все помыслы персонажа, его воля, его действия.
Научиться определять сквозное действие произведения в целом и роли - главная задача будущего исполни

(от греч. pantomimos - актёр, играющий с помощью одних телодвижений, букв. - всё воспроизводящий подражанием).
1) Иск-во выражать чувства и мысли посредством мимики и жестов.
2) Вид театр. представления, сопровождаемого музыкой, в к-ром художеств. образ создаётся без помощи слова, посредством выразит. движений, жестов, мимики. Такие П. были известны уже в Др. Египте и Др. Греции; в Др. Риме они пользовались большой популярностью. Муз. сопровождение состояло из пения хора и игры инстр. ансамбля. В эпоху Возрождения, особенно в Италии, были распространены П. аллегорич. содержания. Они входили в исполнявшиеся на разл. придв. торжествах интермедии, позднее стали включаться и в придв. театр. представления, сыграв определённую роль в формировании жанров оперы и балета. Со времени Ж. Ж. Новера П. становится важным элементом балетного иск-ва; применяется в балете в органич. сочетании с танцем (т.н. действенный танец) или сюжетной игровой сценой. П. использовались также в разл. нар. представлениях - ср.-век. мистериях, спектаклях комедии дель арте, ярмарочного театра, арлекинадах. Элементы арлекинады нашли применение в цирке, немом и звуковом кино. Рядом композиторов 20 в. создавались П. в виде отд. соч. или частей крупных муз.-сценич. произведений (П. "День рождения инфанты" Шрекера, 1908, "Дафнис и Хлоя" Равеля, 1912, балет-П. "Чудесный мандарин" Бартока, 1918-19, "Кардильяк" Хиндемита, 1952).

Литература: Broadbent R. J., A history of pantomime, L., 1901, N.Y., 1964; Simon K. G., Pantomime, Mьnch., (I960); Marceau M., Ihering H., Die Weltkunst der Pantomime, Z., 1961; Dorcy J., Jacot M., Pantomime, Lausanne, (1963.

Смотреть значение Пантомима в других словарях

Пантомима — пантомимы, ж. (от греч. pantomimos - все представляющий, изображающий без слов) (театр.). Театральное представление, в к-ром действующие лица изъясняются не словами, а мимикой,........
Толковый словарь Ушакова

Пантомима — ж. греч. выразительное телодвиженье, немое объясненье, передача чувств или мыслей лицом и всем телом. | Род балета, драматическое зрелище без речей, немая игра; пантомимическое,........
Толковый словарь Даля

Пантомима Ж. — 1. Театральное представление, в котором действующие лица изъясняются мимикой, жестикуляцией и пластическими движениями. // Соответствующий жанр в театральном искусстве.........
Толковый словарь Ефремовой

Пантомима — -ы; ж. [от греч. pantomimos - всё воспроизводящий подражанием]
1. Театральное представление без слов, в котором чувства и мысли действующих лиц выражаются жестами, мимикой.........
Толковый словарь Кузнецова

Пантомима — Заимствовано из французского, где pantomime восходит к латинскому pantomimes, образованному от греческого pan (pantos) "все" и mimos – "немой".
Этимологический словарь Крылова

Пантомима — (от греч. pantomimos - букв. - все воспроизводящий подражанием),вид сценического искусства, в котором основные средства созданияхудожественного образа - пластика, жест, мимика.
Большой энциклопедический словарь

Пантомима — - вид сценического искусства, в котором основные средства создания художественного образа - пластика, жест, мимика. Букв. - все воспроизводящий подражанием.
Исторический словарь

ПАНТОМИМА — ПАНТОМИМА, -ы, ж. Представление средствами мимики и жестов, без слов, игра мимов. || прил. пантомимный, -ая, -ое и пантомимический, -ая, -ое.
Толковый словарь Ожегова