Главная > Беременность и роды > Балерина осипенко алла личная жизнь. Полет - свободный

Балерина осипенко алла личная жизнь. Полет - свободный

В ее артистической судьбе было много драматических поворотов. Будучи примой балетной труппы Мариинского театра, ушла из него на пике карьеры и популярности, не согласившись с унизительным преследованием за свободу мышления и творчества.

Оставаясь верна дружбе, не прерывала связи с "эмигрантом Нуреевым", зная, что в любой момент может быть привлечена за это в СССР к ответственности. Несколько лет терпела адскую боль в ногах, пока Макарова не убедила ее принять помощь и сделать операцию. И уже через две недели, после того, как в ее суставы вживили специальные пластины, удрала из клиники, вскочила на трап самолета, летящего в Питер, вернулась домой танцевать премьеру!

Балерина Алла Осипенко танцевала на лучших сценах мира. А, закончив танцевать, стала прекрасным педагогом-репетитором. Могла бы спокойно работать с молодыми артистами и дальше. Но она осталась верна принципам своей молодости, главный из которых: творческая честность. Потому написала очередное заявление. О чем?

"Об увольнении из Михайловского театра, - говорит Алла Евгеньевна, с которой мы беседуем на ее даче в поселке Тарховка близ Петербурга. - Мне не нравится воцарившийся там с некоторых пор дух непрофессионализма".

В поисках искусства на площади Искусств

Российская газета: Когда несколько лет назад Михайловский театр возглавил бизнесмен Владимир Кехман, прежде с искусством никак не связанный, многие удивились назначению...

Осипенко: Он много денег вложил в реконструкцию здания театра. Я, памятуя русских меценатов Морозова, Мамонтова, Третьякова, не жалевших личных средств на искусство, порадовалась было за труппу. Но Кехман, как мне кажется, что-то недопонял, начал вмешиваться в чисто профессиональные дела. Я терпела, пока могла. Шла на компромиссы. Ведь там мои ученики!.. Они, по счастью, востребованные артисты. Много выступают за рубежом. Недавно одна моя девочка звонила после премьеры на одной из европейских сцен: "Алла Евгеньевна, я сделала все, что вы просили!" Вот это для меня самая большая радость. А то, что ушла в никуда... Я это уже проходила. Меня подобным не напугать.

Подарок судьбы - Сокуров

РГ: Вы об уходе из Кировского театра в 1971 году? Очевидцы тех лет свидетельствуют, что балетоманы города были в шоке от столь решительного вашего шага.

Осипенко: Я спасалась от НЕтворчества. В какой-то момент оно стало преобладать в балете Кировского театра. Поэтому я ушла из труппы. Лучше так, решила, чем терпеть унижения. Но вскоре позвал к себе Леонид Якобсон. А в 1982 году совершенно неожиданно для себя получила сценарий от Сокурова с предложением сниматься.

РГ: Александр Николаевич был известен в то время в основном по документальным фильмам, а вы - прима!

Осипенко: Да, в большом кино он только начинал. Но я была наслышана о нем. Когда Саша прислал мне сценарий будущего фильма "Скорбное бесчувствие", читала его и думала: на какую роль он хочет меня пригласить, он же меня совсем не знает? Там была одна такая мизансцена: приоткрывается дверь и в проеме появляется балетная нога. Вот, решила я, это - мое! Он звонит мне:

"Прочли? Понравилось? Приходите, обсудим". Мы жили тогда рядом на Петроградской стороне. Пришла к нему. Комнатка - 8 метров в коммунальной квартире, шагнуть некуда. Стали разговаривать, увлеклись, столько у нас общего обнаружилось. Не заметили, как день прошел. Выяснилось, он видел балет Якобсона "Идиот" с моим участием и хотел, чтобы я играла у него в фильме главную роль - Ариадну. "Вы нужны мне такая, как есть", - говорил, понимая мое состояние неопытной в кинематографе девочки. Мне Сашу судьба послала.

РГ: Слышала, этот фильм сильно искромсала советская цензура...

Осипенко: Мы снимали в Павловске глубокой осенью. Я ныряла в пруд, по утрам покрывавшийся паутинкой льда, и плыла. Была создана какая-то нереальная атмосфера, из другой жизни. Сокуров увлекался тогда красивым кадром, умел его создать. Однако все это вырезали, ничего не вошло в фильм. Потому что, объяснили в руководстве "Ленфильма", артистка голая.

РГ: Не стеснялись выходить обнаженной к камере?

Осипенко: Ну, не совсем я была голая, в белом прозрачном пеньюаре... Когда сейчас смотрю глянцевые журналы, в иных от нагих женских тел в глазах рябит. Ловлю себя на мысли: зачем? Только ради заработка? Не понимаю. Другое дело, если это связано с чем-то прекрасным. Сокуров, перед тем как мне идти в кадр, помню, извинялся: "Бог, меня, наверное, накажет, но я прошу вас, Алла Евгеньевна..."

РГ: Сокуров сильно изменился за прошедшее с вашей первой встречи время?

Осипенко: Вы знаете, нет. Он необыкновенно интересный, творческий человек. И очень честный. Перед собой - прежде всего.

Среди муз

РГ: Переход из балета, искусства сценического, в кинематограф, к тому же в зрелом возрасте, легко вам дался? А как киноактриса вы, мне кажется, вполне состоялись, снявшись в фильмах Сокурова, Авербаха, Масленникова.

Осипенко: Это разные профессии. Очень несхожие. Я вот до сих пор не понимаю, как стала танцовщицей. У меня характера для этого не было. Всегда дико боялась сцены. До самого последнего момента оттягивала свой выход. Говорила себе: всё, это в последний раз, больше никогда не выйду. Только у Бориса Эйфмана, когда он стал специально на меня ставить, используя мои возможности, это постепенно прошло. Я ведь не была техничной балериной.

РГ: Ученица самой Агриппины Вагановой - и не техничная?..

Осипенко: Представьте, у меня от природы не было хороших данных. Я, например, не могла вертеться. Всю свою балетную жизнь избегала исполнять 32 фуэте. Ноги оказались не приспособлены к этому от природы. О балете мечтала еще моя мама, ей не хватило одного голоса для зачисления в училище, и она, став взрослой, надеялась на меня... Было бы, наверное, странным, если бы я не связала свою жизнь с искусством, продолжив тем самым семейные традиции.

Наш род идет от художника Боровиковского. Есть в нем и музыканты: мамин брат, мой дядя Володя Софроницкий. Но, между прочим, к искусству кино я прикипела сердцем гораздо раньше, чем к танцу. Спасибо моей няне Лиде. Вместо того чтобы гулять со мной, трехлетней, на свежем воздухе в соседнем садике, она тащила меня в кинотеатр, строго наставляя: кому-нибудь скажешь, убью! Я пересмотрела с ней все фильмы тех лет, знала по именам и в лицо всех знаменитых артистов. Бабушка каждый раз удивлялась: гуляли целых три часа, а девочка такая бледненькая? Я молчала как партизан... Сцены всегда дико боялась. В кино же никакого волнения перед камерой. Настраиваясь на съемку, ухожу в себя, иногда только спрашиваю у режиссера, что я должна делать.

РГ: Вам греет душу, что вы - потомок великого русского художника Боровиковского, племянница знаменитого музыканта Владимира Софроницкого?

Осипенко: В последние годы начала это ценить. Мои предки по материнской линии были очень известными в России людьми. Среди них, помимо художника Боровиковского, - его внучатый племянник, сенатор и поэт Александр Львович Боровиковский, сын последнего, и мой дед - знаменитый столичный фотограф (наряду с Карлом Буллой) Александр Александрович Боровиковский, не признавший советскую власть... В нашей семье, когда я была маленькой, внимание на этом не акцентировалось. Может, время к тому не располагало, все-таки 1930-1940-е годы. Но при этом тщательно соблюдался старинный семейный уклад. Мы регулярно ходили к родным на чай, они - к нам. Я слушала разговоры взрослых. Знаю много семейных преданий. И, к слову, когда читаю сейчас о русском художнике Боровиковском, вспоминаю эти домашние истории, сопоставляю, то нахожу в своем характере многое от него. А ведь я - какое это уже поколение? Почти два столетия прошло... В 5 лет мама привела меня в Русский музей. Подвела к "Хаджи Мурату", стала около него рассказывать о прапрадедушке. Помню, меня поразило, как он красиво стоит - этот не известный мне Мурат, какой он мужественный, гордый. Не сбить ничем этого человека. Видимо, и у самого портретиста твердость была заложена в характере, иначе бы так не прописал.

Дуэт века

РГ: Уйдя из Кировского театра, снявшись успешно у Сокурова, почему не остались в кинематографе?

Осипенко: Когда я решительно, обрывая все концы, ушла из Кировского театра, где меня оскорбили, не только тем, что не давали новых ролей, но заставив на гастролях в Лондоне выступать в мимансе, то думала, что закончу танцевать. В одночасье потерять сцену, публику, которая тебя знает и любит... никому такого не пожелаю. Успокаивала себя тем, что сделала в балете все, что могла, на что была способна. Хотя танцевать еще очень хотелось! И через какое-то время я приняла предложение Леонида Якобсона.

РГ: Ваша близкая подруга и коллега балерина Наталья Макарова, эмигрировав, сделала блестящую карьеру на Западе.

Осипенко: Наташа совсем другая. Мы с ней очень дружили. И до ее эмиграции, и после. И сейчас дружим. Мы ведь вместе росли. Когда встречаемся, начинаем вспоминать прошлое, перестаем понимать, сколько нам теперь лет. Если я завожу разговор о мужчинах, она смеется: "Тебе это не надоело?" Но на мое 70-летие подарила мне, угадайте что, нижнее белье красного цвета! И после этого она будет говорить, что мы очень изменились!.. У нас с ней много общего. Но в отличие от меня Макарова всегда любила модно одеваться и чтобы денег было вдоволь и состоятельные поклонники. Она правильно сделала, что осталась на Западе. А для меня там другие люди, понимаете? Не мои. Я выехала туда по надобности, по нищете в 1990-х годах. Маленькая пенсия, и как раз сын Ванечка женился. Деньги были нужны. А за границей предложили работу. Десять лет преподавала в Италии, потом в США.

РГ: Там, в Италии, у вас была какая-то замечательная романтическая история. Говорят, вы чуть было за миллионера замуж не вышли...

Осипенко: Он был моим учеником. Когда пришел ко мне заниматься, ему едва исполнилось 15 лет. В 18 объяснился мне в любви. На руках носил. Красавец необыкновенный - Якопо Нанничини. Балерина Нинель Кургапкина, приехав во Флоренцию и услышав о моем даже не романе - у нас же колоссальная разница в возрасте, - а увлечении, симпатии, сразу спросила: "Юноша высокий и черноволосый?" На ответный вопрос: "А вы что, его знаете?", ответила со свойственным ей юмором: "Я знаю Осипенко!"... Бедный мальчик, он так и не женился, а ему сейчас уже за тридцать. Якопо регулярно звонит мне. Уговаривает продать дачу, квартиру и переезжать к нему. Это невозможно. Здесь мой дом, здесь жили мои родители, бабушки, дедушки. Все вокруг мое: вот эта осень золотая за окном, и эта развалюха под названием "дача", где я собираюсь теперь жить постоянно. Куда уезжать, зачем?

РГ: Ваш дуэт с танцовщиком Джоном Марковским называли в свое время "Дуэтом века". Как и ваш многолетний роман.

Осипенко: Наш непростительный роман длился 15 лет. Непростительный потому, что я старше его на 12 лет. С Марковским мы совпадали пропорционально. И идеально сходились нервом - два немножко ненормальных артиста. Когда расстались, я попробовала танцевать с Марисом Лиепой. Очень знаменитый, очень талантливый и... слишком для меня нормальный. Ничего не получилось. За Марковского я вышла замуж. Мы вместе ушли с ним из Кировского театра, танцевали у Якобсона, Макарова, Эйфмана, Долгушина. В Самаре Чернышев предложил мне поставить "Жизель". "Алла, давайте сделаем по-другому, по-нашему", - говорил он мне. Но Джон тогда ничего уже не хотел. А с другим партнером я не хотела. И работа не состоялась.

Скажите, Даная!

РГ: Есть партии в балете из тех, о которых мечтали, но так и не исполнили?

Осипенко: Есть. Но я стараюсь об этом не думать. Стараюсь ни о чем не жалеть. Мне повезло в жизни, я работала с величайшими постановщиками: Григоровичем, Бельским, Алексидзе, Чернышевым, Якобсоном. Чрезвычайно было интересно! Помню, Григорович ставил "Каменный цветок". Я была первой исполнительницей. Юрий Николаевич выламывал мое тело до невозможности, хотел, чтобы я изгибалась, как ящерица. Пришлось в какой-то момент обратиться к врачу. Сделали снимок позвоночника, что-то там сместилось...

РГ: Отказались бы от "Цветка"!

Осипенко: Ну что вы, невозможно! Потому что истинным счастьем было репетировать, потом - выступать. Настоящее творчество. Разве в такие моменты думаешь о каком-то здоровье?.. Сейчас подобного, к сожалению, уже не наблюдаю. Нет радости создания спектакля. Убедилась в этом, работая в Михайловском театре. Все два с половиной года там уговаривала себя не быть слишком строгой к постановщикам, не требовать от них невозможного. Ну, нет сегодня талантливых балетмейстеров, что тут поделаешь.

РГ: Куда ж они делись?

Осипенко: Не знаю.

РГ: Тогда - откуда брались?

Осипенко: Объяснить появление Хореографа (с большой буквы!) невозможно. Это, наверное, от Бога. Балерину можно научить разным па, любую. Другое дело, станет ли она знаменитой, это уже вопрос дарования. А на балетмейстера выучиться нельзя. Не знаю ни одного выдающего мастера сцены, который стал бы таковым исключительно благодаря добросовестной учебе. В Михайловский театр в начале нынешнего сезона пришел новый главный балетмейстер Михаил Мессерер, племянник известного хореографа Асафа Мессерера. Начал с того, что взялся переделывать "Лебединое озеро". Спектакль, который, безусловно, понравится любому зрителю, воспитанному и не воспитанному с точки зрения культуры балета. Но для нас, профессионалов, "Лебединое" - это Лев Иванов и Петипа, и трогать его нельзя. Горский в свое время тронул, Асаф Мессерер тронул, но он восстанавливал Горского. А теперь еще и Михаил Мессерер... Я сразу вспомнила фильм Сокурова "Русский ковчег", снятый одним кадром в Эрмитаже. У меня был там эпизод в зале Рембрандта перед его картиной "Даная". Я вела с ней диалог о том, что у каждой из нас, женщин, есть своя тайна. Очень долго с ней разговаривала. Молча. Пыталась, в частности, понять, в чем ее прелесть. Ведь у нее - живот! Хотелось взять кисть и замазать его. Но почему сам Рембрандт, с его безупречным вкусом, не сделал этого? Наверное, он видел в Данае что-то иное, куда более важное. Почему же каждый новый балетный постановщик так и норовит наследить в классике, "закрасить живот"? Да поставь ты что-то свое!

РГ: Я иногда думаю: во времена СССР зверствовала цензура, а сколько было блестящих режиссеров, исполнителей. Сейчас цензуры нет и великих практически тоже...

Осипенко: Могу объяснить это только одним. Мы тогда внутренне были свободны. У нас был свободный дух. А сейчас при полной свободе дух куда-то делся. История с "Лебединым озером" стала для меня последней каплей. Мое заявление об уходе пока, правда, не подписано. Наверное, думают, попрошусь обратно. Конечно, в финансовом плане мне будет, видимо, нелегко. Ничего страшного. Вместо индейки буду есть яичницу и пить чай не с шоколадом, а с хлебом. Не это главное, а то, что в жизни я чего-то все-таки добилась. Уходя, сказала директору Михайловского театра: "Я два с половиной года была у вас милой Аллой Евгеньевной, которую можно было поцеловать в щечку, которая не вступает ни в какие драки. А между тем я - Алла Осипенко, известная балерина, актриса кино, педагог-репетитор, ученики которой с успехом выступают по всему миру. У меня скромное звание - народная артистка РСФСР, полученное в 1960 году. Но есть - имя. И мне совершенно не важно, что вы выдумаете обо мне и моей работе".

РГ: Что он ответил?

Осипенко: Ничего не ответил. В первый раз, кажется, задумался.

Оксана Олеговна Базилевич - российская актриса театра и кино, снявшаяся уже в более чем 60-ти кинопроектах. Она наиболее известна любителям современного российского кинематографа по ролям в сериалах «Такая работа», «Недлинные истории», «Нож в облаках» и многих других работах.

Оксана Олеговна Базилевич

Звезда отечественных сериалов родилась и выросла в Рязани. Ее отец был военным врачом, а мама занимала руководящую должность в профсоюзной организации. Любопытно, что мать родила будущую актрису в собственный день рождения и до сих пор считает дочку своим самым дорогим подарком. Кстати, оба родителя девочки когда-то хотели стать артистами, поэтому атмосфера в доме была соответствующая: спонтанные концерты, импровизированные спектакли, кукольный театр с плюшевыми игрушками на пальцах – все это было нормой жизни для маленькой Оксаны.

Оксана Олеговна Базилевич | Keeno.tv

Базилевич росла очень послушной девочкой, никогда не капризничала, почти совсем не плакала и, что самое удивительное, почти не болела. Она не пропустила из-за болезни ни одного дня в детском саду, что, наверное, является мировым рекордом. О профессии актрисы Оксана мечтала чуть ли не с рождения. Уже в четыре года она, насмотревшись постановок в исполнении родителей, сама пробовала ставить сценки. Конечно, как и многие дети, Базилевич часто меняла «будущую профессию» - то хотела быть певицей, то балериной, то циркачкой, а то и вообще хирургом. Но параллельно проговаривала слова «Оксана Базилевич – актриса», пробуя на вкус, как будет звучать объявление ее имени в театре.

Оксана Олеговна Базилевич

В старших классах девушка постоянно участвовала во всех школьных конкурсах наподобие «Алло, мы ищем таланты». Причем была там и ведущей, и фокусницей, и певицей в вокальной группе, и актрисой. Но поступать почему-то Оксана решила не в театральный вуз, а на филологический факультет Рязанского педагогического института. Впрочем, проучившись всего один курс, Базилевич забрала документы и отправилась в Северную столицу. Там она стала студенткой Ленинградского государственного института театра, музыки и кинематографии. И нужно сказать, студенткой весьма непредсказуемой, взбалмошной и хулиганистой.

Киномания

Такая послушная в детстве, Оксана вдруг превратилась в довольно яркую молодую женщину, способную выкинуть удивительные номера. Например, она могла на неделю, а то и месяц пропасть из института, потому что обиделась на какую-нибудь фразу педагога, или влюбилась в парня и не хочет тратить время на лекции. Но самым выдающимся, и всегда необычайно творческим, было возвращение студентки в альма-матер. Однажды девушка даже привела с собой настоящего милиционера и разыграла грандиозное представление с его участием в качестве извинения перед преподавателем.

Звезда отечественной сцены | Киномания

Окончание театрального вуза совпало с развалом Советского Союза. В тот момент многие именитые артисты оставались без работы, что же говорить о еще «зелененьких» новичках. Однокурсники Базилевич не растерялись. Из выпускников ее, а также параллельного курса была сформирована новая труппа «Фарса», получившая название в честь их первого спектакля. Молодые артисты гастролировали по всей стране. А когда была поставлена пьеса «Фантазии, или Шесть персонажей в ожидании ветра», то она неожиданно получила признание в западных странах, и театр вместе с Оксаной объездил почти всю Европу.

Фото Оксаны Базилевич | Кино 24

Кроме того, актриса приглашалась в спектакли Театра имени Ленсовета, Государственного драматического театра на Литейном, Театра эстрады имени и еще в около десятка различных театральных центров. За спектакль «Ночь Гельвера», поставленном в театре имени В. Ф. Комиссаржевской, Базилевич удостоилась высшей театральной премии Санкт-Петербурга «Золотой Софит», а также приза зрительских симпатий общества «Театрал».

Фильмы

Впервые на экране актриса предстала в 1992 году в исторической картине «Рин. Легенда об иконе» и социальной драме «Чекист». Затем был длительный перерыв, связанный с театральной деятельностью, а снова стала наполняться фильмография Оксаны Базилевич съемками в американской экранизации «Анна Каренина», где главную роль отдали Софи Марсо. Сама русская актриса играла небольшую роль принцессы-куртизанки . При этом Базилевич была удивлена отношением – режиссер уделял внимание самым мелким деталям и очень серьезно подходил ко всем мелочам.

Дуэт и Оксаны Базилевич в фильме "Двойная фамилия" | Кино-театр

В XXI веке Оксана стала неотъемлемой частью многих отечественных сериалов. И хоть использовали ее таланты в основном для создания образов второстепенных персонажей, актриса не сходила с экранов телевизоров. Ее можно увидеть в криминальных драмах «Улицы разбитых фонарей», «Агент национальной безопасности», «Тайны следствия», «Убойная сила». Ярко раскрылись комедийные способности Базилевич благодаря сериалу-анекдоту «Вовочка» и особенно циклу новелл по юмористическим рассказам русских и советских писателей «Недлинные истории».

Базилевич в образе полковника милиции в фильме "Такая работа" | Кино-театр

Стоит выделить и такие фильмы Оксана Базилевич, как детектив «Нож в облаках», боевик «Шахматист», мелодрама «Двойная фамилия», дилогия «Один на всех», криминальная история «Сильная». Во всех картинах актриса исполняла ведущие роли. Но самым известным ее проектом на сегодняшний день считается сериал о буднях милиции «Такая работа». Там Оксана предстала в образе начальника убойного отдела, полковника полиции Валентины Калитниковой. Базилевич была очень обрадована, получив данное предложение, так как всегда любит пробовать что-то новенькое, а начальниц в погонах она ранее не играла.

Личная жизнь

Учась на втором курсе театрального института, Оксана на даче у общих знакомых познакомилась с Иваном Воропаевым. Он был сыном актера театра Комедии Геннадия Воропаева и известной балерины Аллы Осипенко, окончил когда-то тот же вуз, в котором училась Базилевич. Кстати, однокурсником Ивана был актер и музыкант . Но сам Воропаев по творческой профессии не пошел, а основал собственный бизнес.

Мужем Оксаны был бизнесмен Иван Воропаев | Теленеделя

Личная жизнь Оксаны Базилевич сложилась в одно мгновение: девушка влюбилась с первого взгляда, и как оказалось позднее – взаимно. Правда, из-за любви студентку чуть было не исключили из института – Оксана месяц не появлялась на занятиях. Вскоре молодые люди поженились и жили очень счастливо, но не слишком долго: муж Оксаны Базилевич внезапно скончался от внутреннего кровотечения. Смерть наступила так быстро, что актриса даже не успела проститься с любимым. Может быть поэтому женщина, овдовевшая в 28 лет, до сих пор говорит, что видит супруга во сне.

Сын актрисы, Денис Воропаев, окончил кадетский корпус | Теленеделя

От Ивана Воропаева у Базилевич остался единственный сын Денис. Воспитывать мальчика помогали не только бабушки и дедушки, которые водили его в школу, музыкальную студию и в творческие кружки, но и все друзья актрисы. Именно благодаря поддержке родственников и партнеров по труппе «Фарса» Оксана почувствовала себя не одинокой в этом мире. Сегодня Денис уже взрослый человек. Он окончил Институт культуры, пытается найти себя в мире кино. Кстати, Оксана Олеговна уже стала бабушкой: сын подарил ей прекрасную внучку, которая называет актрису не «бабушка», и даже не по имени, а как все ее друзья «Базя».

Молодая бабушка Оксана Олеговна Базилевич | Теленеделя

Интересно, что таланты актрисы распространяются не только на ее профессию. Увлекается Оксана Базилевич фото, написанием стихотворений и рисованием. Свои картины она пишет обязательно на полу, внимательно относится к каждому мазку кисточкой и обязательно разговаривает вслух со своими творениями во время их создания.

Фильмография

2000 - Вовочка
2002 - Недлинные истории
2002 - Нож в облаках
2004 - Шахматист
2006 - Двойная фамилия
2009 - Татарская княжна
2011 - Сильная
2012 - Один на всех
2014-2016 - Такая работа
2016 - Таинственная страсть

Балет – это вся моя жизнь.

Выдающаяся балерина , ученица легендарной А.Я. Вагановой, при жизни стала легендой.

Родилась Алла Евгеньевна 16 июня 1932 года в Ленинграде. Ее родственниками были художник В.Л. Боровиковский (его работы выставлены в Третьяковской галерее), популярный в свое время поэт А.Л. Боровиковский, пианист В.В. Софроницкий. В семье придерживались старых традиций – принимали гостей, ходили к родственникам на чаепитие, всегда вместе садились ужинать, строго воспитывали детей…

Две бабушки, няня и мама зорко следили за Аллой, оберегали от всех напастей и не пускали ее гулять одну, чтобы девочка не подверглась тлетворному влиянию улицы. Поэтому большую часть времени Алла проводила дома со взрослыми. А ей так хотелось в компанию, к ровесникам! И когда она, возвращаясь из школы, случайно увидела объявление о записи в какой-то кружок, то упросила бабушку ее туда отвести – это был шанс вырваться из четырех стен и попасть в коллектив.

Кружок оказался хореографическим. И через год занятий педагог настоятельно посоветовал показать Аллу специалистам из балетного училища, так как обнаружил у девочки "данные".

21 июня 1941 года стал известен результат просмотра – Аллу приняли в первый класс Ленинградского хореографического училища, где преподавала А.Я. Ваганова (сейчас это Академия русского балета им. А.Я. Вагановой).

Но на следующий день началась война. И Алла вместе с другими детьми и педагогами училища срочно отправилась в эвакуацию сначала в Кострому, а затем под Пермь, куда потом к ней приехали мама и бабушка.

Занятия велись в спартанских условиях. Репетиционным залом служило промерзшее овощехранилище, оборудованное в церкви. Чтобы держаться за металлическую перекладину балетного станка, дети надевали на руку варежку – такой холодной она была. Но именно там, по признанию А.Е. Осипенко, у нее проснулась всепоглощающая любовь к профессии, и она поняла, "что балет – это на всю жизнь". После снятия блокады училище и его воспитанники вернулись в Ленинград.

Фамилию Алла Евгеньевна носит отцовскую. Ее отец Евгений Осипенко был из украинских дворян. Однажды на площади он принялся ругать советскую власть и призывать людей идти и освобождать заключенных – бывших офицеров царской армии. На дворе стоят 37-й год…

Впоследствии мать, желающая дочери лучшей судьбы, предложила ей при получении паспорта сменить фамилию Осипенко на Боровиковскую. Но девушка отказалась, посчитав, что такой малодушный шаг будет предательством по отношению к близкому человеку.

Хореографическое училище А. Осипенко закончила в 1950 году и тут же была принята в труппу Ленинградского театра оперы и балета им. С.М. Кирова (ныне Мариинский театр).

Все в ее карьере поначалу складывалось удачно, но когда она после генеральной репетиции своего первого большого спектакля "Спящая красавица" – 20-летняя, вдохновленная – ехала домой на троллейбусе, то в порыве чувств не вышла, а выпрыгнула из него. В результате – тяжелое лечение поврежденной ноги, 1,5 года без сцены… И только упорство и сила воли помогли ей вновь встать на пуанты. Потом, когда с ногами стало совсем плохо, операцию за границей ей оплатила ее подруга, еще одна замечательная балерина, Н. Макарова.

В Кировском балете в его лучшие годы все отдавались служению профессии и творчеству. Репетировать артисты и балетмейстеры могли даже ночью. А одна из постановок Ю. Григоровича с участием Аллы Осипенко вообще рождалась в ванной коммунальной квартиры одной из балерин.

Своеобразным венцом творчества А. Осипенко является Хозяйка Медной горы в балете "Каменный цветок" на музыку С. Прокофьева . В Кировском театре его поставил Ю.Н. Григорович в 1957 году, и после премьеры А. Осипенко стала знаменитой. Эта роль совершила своеобразную революцию в балете Советского Союза: мало того, что партия хранительницы подземных сокровищ – сама по себе необычная, так еще, чтобы усилить достоверность образа и сходство с ящерицей, балерина впервые вышла не в привычной пачке, а в обтягивающем трико.

Но через некоторое время небывалый успех в "Каменном цветке" обернулся против балерины – ее стали считать актрисой определенного амплуа. Вдобавок после побега Р. Нуреева на Запад в 1961 году Алла Евгеньевна долго была невыездной – на гастроли ее выпускали лишь в некоторые соцстраны, на Ближний Восток и по родным советским просторам. Были моменты, когда Аллу Евгеньевну запирали в номере, чтобы она за границей не последовала примеру неблагонадежных товарищей и не осталась в капиталистическом мире. Но "выкинуть фортель" и до введения "драконовских мер" А. Осипенко не собиралась – она всегда любила родину, тосковала по Петербургу и не могла оставить родных. При этом А. Осипенко считала, что бежать Нуреева вынудили, и добрых отношений она с ним не порывала.

Скрывая истинную причину недоступности удивительной балерины западной публике, "ответственные товарищи" ссылались на то, что она якобы рожает. И когда в Ленинграде ее разыскивали дотошные иностранные коллеги – мастера мирового балета, то первым делом выясняли, сколько у нее детей, так как в их прессе сообщалось об очередных родах балерины Осипенко.

Репертуар Алла Евгеньевна успела перетанцевать довольно большой и разнообразный. "Щелкунчик", "Спящая красавица" и "Лебединое озеро" П.И. Чайковского , "Бахчисарайский фонтан" Б. Асафьева, "Раймонда" А. Глазунова , "Жизель" А. Адана , "Дон Кихот" и "Баядерка" Л. Минкуса , "Золушка" и "Ромео и Джульетта" С. Прокофьева, "Спартак" А. Хачатуряна, "Отелло" А. Мачавариани, "Легенда о любви" А. Меликова… А в Малом театре оперы и балета исполнила еще одну знаменитую роль – Клеопатру в спектакле "Антоний и Клеопатра" Э. Лазарева по трагедии У. Шекспира …

Тем не менее после 21 года работы в Кировском театре Осипенко решила его покинуть. Уход ее был сложным – все слилось воедино: творческие причины, конфликт с руководством, унизительная атмосфера вокруг… В заявлении она написала: "Прошу уволить меня из театра по творческой и моральной неудовлетворенности".

Женщина до мозга костей и кончиков пальцев, Алла Евгеньевна была замужем несколько раз. И ни про кого из бывших мужей не сказала плохого слова. Отцом ее единственного и трагически погибшего сына стал актер Геннадий Воропаев (многие помнят его – спортивного и статного – по фильму "Вертикаль").

Супругом и верным партнером Аллы Евгеньевны был и танцовщик Джон Марковский. Красивый, высокий, атлетически сложенный и необычайно одаренный, он невольно привлекал внимание женщин, и многие, если не все балерины, мечтали с ним танцевать. Но, несмотря на заметную разницу в возрасте, Марковский предпочел Осипенко. А когда она ушла из Кировского театра, ушел вместе с ней. Их дуэт, просуществовавший 15 лет, называли "дуэтом века".

Д. Марковский говорил про А. Осипенко, что у нее идеальные пропорции тела и поэтому танцевать с ней легко и удобно. А Алла Евгеньевна признавалась, что именно Джон был самым лучшим ее партнером, и ни с кем другим ей не удавалось достичь в танце такого полного телесного слияния и духовного единения. С высоты своего опыта прославленная балерина советует молодым искать и иметь постоянного, "своего" партнера, а не менять кавалеров, как перчатки, для каждого спектакля.

После увольнения из Кировского театра Осипенко и Марковский стали солистами труппы "Хореографические миниатюры" под руководством Л.В. Якобсона, который специально для них ставил номера и балеты.

Как известно, необычное и новое во все времена понимается не сразу и прорывается с трудом. Якобсона травили, не желая воспринимать его необыкновенно выразительный хореографический язык и неистощимую творческую фантазию. И хотя его балеты "Шурале" и "Спартак" шли на сцене, но и их заставляли перекраивать. С другими его произведениями было еще хуже – чиновники разных инстанций постоянно выискивали в танцах признаки антисоветчины и безнравственности и не допускали к показу.

Когда совершенно не разбирающаяся в искусстве партийно-комсомольская комиссия углядела в танцевальном номере "Минотавр и нимфа", поставленном Л. Якобсоном, "эротику и порнографию" и исполнение балета было категорически запрещено, то от отчаяния и безысходности Алла Евгеньевна вместе с хореографом кинулась к председателю Ленинградского горисполкома А.А. Сизову.

"Я балерина Осипенко, помогите!" – выдохнула она. "Что вам нужно – квартиру или машину?", – спросил большой начальник. "Нет, только "Минотавра и нимфу"… И уже когда она, радостная, с подписанным разрешением, уходила, Сизов окликнул ее: "Осипенко, а может, все-таки квартиру или машину?" "Нет, только "Минотавра и нимфу", – вновь ответила она.

Якобсон – талантливый новатор – обладал ершистым, резким и жестким характером. Он мог воплотить в хореографии любую музыку, а придумывая движения, создавая пластические формы и выстраивая позы, требовал от артистов полной отдачи и порой даже нечеловеческих усилий в процессе репетиций. Но Алла Евгеньевна, по ее словам, была готова на все, лишь бы этот гениальный художник творил с ней и для нее.

Встреча состоялась в Шереметьевском дворце, в том самом зале, где проходила выставка к 75-летию А.Осипенко. Народ пришёл в основном "в возрасте", но были и молодые зрители. Стульев, как это бывает, на всех не хватило, но поклониики артистов были не в обиде.

Я стояла поначалу рядом с входной дверью. Осипенко появилась как-то незаметно. Оказалось, что она очень невысокого роста... Сцена преображает, конечно.
Встречу вела О.Розанова, известный критик. Присутствовала и Н.Зозулина, написавшая книгу о балерине. Поначалу Осипенко рассказала о том, чем сейчас занимается, а именно - о работе с артистами Михайловского театра. Она особо подчеркнула тот факт, что на закате жизни снова работает в театре. Труппы Якобсона и Эйфмана принадлежали Ленконцерту, а это - совсем другое дело. Сказала, что ей всё равно, кто хозяин театра. "Я работаю с артистами, а это - самое главное" - заявила она.
Через некоторое время по залу пробежало сообщение, что пришёл и Джон Марковский. "Представляете - он купил входной билет" - сказала смотрительница зала. Осипенко заулыбалась и ответила, что в этом - весь Марковский. "Кстати, если он купил билет, то это вовсе не означает, что он придёт к нам на встречу" - сказала балерина. Все засмеялись...
Марковского, как и Осипенко, зрители встретили аплодисментами. Он поначалу вёл себя очень скромно, но потом стал вставлять реплики, и вообще высказывался в ответ на некоторые вопросы весьма оживлённо.
На этой выставке постоянно показывали кадры из лучших работ пары Осипенко-Марковский: Минотавр и Нимфа, Ледяная Дева, Лебединое озеро, Антоний и Клеопатра, Двухголосие, Полёт Тальони. Встерча была построена на демонстрации этих кадров и комментариях самих исполнителей.

Вообще, оба они, несмотря на очень тяжёлую жизнь, выглядели прекрасно для своих лет. Осипенко 75 лет, но она стройна и подвижна. Марковский сохранил великолепную фигуру, осанку. Ему 63 года, но лично мне он показался большим ребёнком. Он живёт в Доме ветеранов сцены. Кстати, в конце встречи Марковский совершенно откровенно заявил, что он - алкоголик, но последние тригода не пьёт. Ходит "на группу", поддерживает таких же, как он, чем может.

Когда крутили кадры, Алла Евгеньевна с большим интересом их смотрела. Джон Иванович закрывал глаза. Ему предложили повернуть экран, чтобы было удобнее смотреть. Артист ответил, что это совершенно ни к чему. "Я всё это вижу и чувствую внутренне," - сказал он. Я подумала, что он устал от балета, и устал очень давно. В ответ на вопрос, почему он не работает репетитором, Марковский ответил, что ему это неинтересно... "Я люблю природу, тишину. Я вообще-то очень ленив", - так он сказал.
Как же надо было сломать человека, сломать такого великолепного мастера, как Марковский, чтобы он потерял интерес к своему делу!

На протяжении просмотра зрители выражали артистам восхищение. Это был ДУЭТ! Все это понимали, когда они танцевали, и понимают сейчас. Оба они сказали, что в дуэте главное - даже не пропорции тел (хотя это очень важно), а душевное родство. Если его нет - есть просто удачное партнёрство.
Марковский, однако, дал очень интересные пояснения чисто физической стороне дуэтов. "Мой рост - 186 см - не позволял мне танцевать виртуозно, делать всякие кабриоли и прочее (артист показал эти движения руками, перекрещивая их), зато я мог быть хорошим партнёром. У Аллы были идеальные пропорции. Её туловище весило столько же, сколько ноги, и это было очень удобно. У Моисеевой ноги были гораздо тяжелее туловища. У Федичевой были тяжёлыми и то, и другое. Юре Соловьёву приходилось очень тяжело!" (Соловьев какое-то время танцевал с Калерией Федичевой - дамой, приятной во всех отношениях, но действительно тяжёлой).
Самая неудобная партнёрша Марковского - Рябинкина из Большого театра (не сказал - Елена или Ксения). Танцевал он и с Плисецкой (Лебединое озеро), причём оба очень волновались и буквально тряслись за кулисами перед выходом. Как сказал Джон Иванович, это был единственный случай, когда он держался за балерину, а не она за него. После этих экспериментов Марковский решил не танцевать в Большом (очевидно, его приглашали на постоянную работу).

И ещё одно высказывание Осипенко, которое мне запомнилось из этой встречи. На вопрос, почему у них с Марковским были такие замечательные работы, балерина ответила, что ответ очень прост: надо много любить и много страдать. Как-то Игорь Марков, артист театра Б.Эйфмана, присутствовал на репетиции Осипенко с артистами Михайловского театра. Зашла речь о "Двухголосии". Марков заявил: "Да станцевал я ваше "Двухголосие" - ничего трудного там нет!". Осипенко ответила: "А я его ПРОЖИЛА!".
После этой встречи мне было и грустно, и легко. Эти замечательные артисты делали многих и многих людей счастливыми, но в конце жизни оказались в тяжелейших материальных обстоятельствах. Но они живут как могут. Их помнят зрители. Забыть эту пару невозможно! Все, кто их видел на сцене хотя бы раз, помнят красивых, страстных, любящих героев Аллы Осипенко и Джона Марковского.

Один из экспонатов выставки

Костюмы А.Осипенко

Балерину приветствуют зрители
У Аллы Евгеньевны хорошее настроение!

Марковский смущён повышенным вниманием...

О.Розанова. Д.Марковский и А.Осипенко

В Книжной лавке писателей за так называемом «писательским столом» невысокая женщина элегантного возраста предлагала покупателям книгу «Алла Осипенко». Это была Ольга Розанова, театральный критик, написавшая вступительную статью к альбому о незабываемой поклонниками балерине Кировского театра, трупп Якобсона и Эйфмана. Готовился «театральный» выпуск журнала «Аврора», и я пообщалась с писательницей. Увы! Она, сославшись на большую занятость, отказалась дать в журнал какой-нибудь материал. «Да она сама вам напишет воспоминания. Позвоните Алле Евгеньевне», - и она протянула мне листок с номером её телефона. Алла Осипенко! Народная артистка РСФСР! Последняя ученица Агриппины Яковлевны Вагановой! «Предпоследняя, – исправила меня балерина при встрече, – последней была Ирина Колпакова».
Небольшая двухкомнатная квартирка на Петроградской стороне в старинном доме с высокими потолками и окнами на лестничных пролётах в готическом стиле, большой холл, стены которого увешаны фотографиями, сувенирами и призами, круглый стол с угловым диваном, на котором нежится любимица хозяйки – красавица кошка бежево-коричневого окраса, с длинной пушистой шерстью как у сибирской кошки, но с восточным колоритом сиамской кошки. Алла Евгеньевна, изящная стройная женщина чуть прихрамывает, травмы не дают забыть о себе. Да и горькая обида нет-нет да и проскакивает в разговоре. Когда она танцевала у Леонида Якобсона, в гремевшем в конце прошлого века ансамбле «Хореографические миниатюры», пришлось лечить суставы, и не все задумки балетмейстера она могла выполнить; попросила отложить репетиции на полгода. «Тогда уходи, мне калеки не нужны», – резко ответил он ей. И она ушла.
– В пятом классе я прочитала у Бальзака, что жизнь – это борьба. Да, жизнь в полной мере показала мне, что это борьба, но бороться я не умела, не умела угрожать... Когда же становилось совсем невыносимо, я просто уходила, часто, как говорится «в никуда».
Алла Евгеньевна рассказывает, как она ушла из Кировского театра. Правда, попыток было две. Первый раз это случилось на гастролях театра в Румынии.
– На гастроли меня брали не часто. А тут...меня режиссёр балета Журавко поставил в миманс! Конечно, со словами, что все солистки балета по очереди будут выходить в роли дамы. И вдруг меня ставят три раза! Это не просто унижение, это катастрофа! Я там же написала заявление об уходе. Но это скандал, чуть ли не демонстрация. Приходит ко мне утром наш партийный деятель, уговаривает... А Джон (Джон Марковский, партнёр и муж балерины – Т.Л.) его не пустил к нам в номер. Говорит: «А вы видели, как она плачет по ночам?». Тогда меня защитил Барышников. А всё равно пришлось уйти, где-то через полгода. Она вспоминает, как однажды была с приятельницей в ресторане ВТО, и кто-то из знакомых сообщил, что на следующий день в театре «Лебединое озеро» заменили на «Медный всадник». А в этот день был праздник работников водоканала. Остроязычная балерина откомментировала это событие, сострив, что в «Медном всаднике» воды больше. Остроумная шутка закончилась вызовом на следующий день «на ковёр» к директору театра Рачинскому, который впав в административный раж сообщил, что репертуаром занимается он, директор! «А для меня вы не директор», – прервала его монолог народная артистка Российской Федерации – это звание Алле Евгеньевне Осипенко было присвоено в 1960 году – и вышла из кабинета.
Она прослужила, как это принято говорить у актёров, в Кировском театре 21 год, будучи исполнительницей ведущих балетных партий. (И больше никогда не возвращалась на эту сцену. Правда, позже, когда главным балетмейстером театра стал Игорь Дмитриевич Бельский, он приглашал её вернуться на эту сцену, но одну, без Джона Марковского. Условия были неприемлемыми: пара Осипенко- Марковский была столь же неразъединимой, как Уланова и Сергеев, Дудинская и Чабукиани (позже Дудинская и Сергеев). Но от финала службы в Кировском театре вернёмся к истокам.
Алла Осипенко по матери принадлежит к роду известного русского художника, конца XVIII – начала XIX века Владимира Лукича Боровиковского, брат которого великий украинский поэт Левко Боровиковский. Отец Евгений Осипенко происходил из украинских дворян, но стал чекистом, служил в Ташкенте начальником лагеря, где сидели офицеры и генералы царской армии. Однажды, по-видимому, в состоянии алкогольного опьянения он вскочил на коня и с саблей наголо на рынке призывал жителей идти освобождать генералов из лагеря, в котором в итоге оказался и сам в 1937 году. Его выпустили, когда началась война в 1941 году, и он откликнулся на призыв искупить свою вину добровольцем штрафбата. Судьба благоволила её отцу, он прошёл всю войну, даже не будучи раненым. Балерина показывает мне фотографию своих родителей в юности и соглашается со мной, что она похожа на отца. Улыбаясь, достаёт фотографию «красавицы тёти Нади» и с улыбкой рассказывает, что её мать во время беременности постоянно держала эту фотографию перед собой, чтобы, согласно поверьям, родившийся ребёнок был бы похож на желаемый прообраз. Генетика в то время была ещё наукой, малознакомой широкому кругу женщин. Но, думаю, что природа не прогадала, наградив будущую балерину чертами отца, у неё был неплохой выбор.
Мать Аллы, Нина Алексеевна Боровиковская, училась в гимназии Оболенского и также чудом не стала балериной, не хватило одной (из требующихся двадцати!) рекомендаций от артистов балета. А вот её дочь в июне 1941 года была зачислена в первый класс Ленинградского хореографического училища (известное как Вагановское училище, а ныне Академия русского балета им. А.Я. Вагановой). Алла Евгеньевна вспоминает, что обычно летом её отправляли к прабабушке в Вышний Волочок. Но в этот год опоздали, и они с мамой поехали в июне снимать дачу в Вырице – комнатка на втором этаже, в окно которой наклонялись ветки сирени. Когда возвращались в Ленинград, поезд остановился перед самым городом и долго стоял – мужчина попал под поезд – плохая примета! Примета действительно оказалась плохой. У репродукторов в городе толпились люди, а встретившийся им на Невском проспекте, около дома 63, где они жили, её дядя – актёр Пушкинского театра Жорж Осипенко – сказал, что началась война.
Война. Уже 3-ьего июля в небе Ленинграда появились заграждения и дирижабли. Вагановское училище срочно эвакуировалось. И первоклассницу Аллу мать и бабушка по совету жены певца Шашкова отправили вместе с училищем в эвакуацию в Кострому, справедливо полагая, что школ много, а балетное училище уникально. В это время уже появились первые сомнения, что война кончится через две – три недели. В августе Нине Алексеевне удалось эвакуироваться из Ленинграда, и она также приехала в Кострому, где работала в училище – шила балетные тапочки. Бабушка и крёстная Аллы остались в городе «хранить квартиру и наследие Боровиковских». В Костроме остались младшие классы, а старшеклассников отправили на Каму, в г. Молотов (ныне Пермь). Уже в 1942 году(!) там открыли набор детей в первый класс балетной школы, и младшие классы из Костромы перевезли туда же. Алла Евгеньевна говорит о том, что они сдружились там на всю жизнь. - А бабушка, – спрашиваю я, – как сложилась её судьба?
– Бабушка прожила в блокированном городе до 43-ьего года, едва выжила. Когда блокаду прорвали, её с трудом вывезли. Маме в училище передали телеграмму от бабушки, чтобы мы встречали пароход. Стоим мы на пристани, выходят люди, нашей бабушки нет. Потом помогают выйти какой-то старой-престарой старухе необъятных размеров, люди помогают ей спуститься, выносят несколько громадных баулов. Эта старуха безучастно смотрит куда-то, её никто не встречает. Мы с мамой решили идти доимой, ждать другой пароход. Отошли... И вдруг у меня вспышка в памяти, и я говорю маме, что у нашей бабушки был платок такой же расцветки, как у этой старухи. Мама остановилась, говорит, пойдём вернёмся. Мы вернулись, смотрим... Старуха сидит на том же месте и также безучастно. Мама тихо произнесла: «Мама!». Она обернулась... Это была бабушка, неузнаваемая, распухшая от голода. А знаете, ведь таких больных нужно кормить совсем понемножку. Она лежала у нас на кровати, вставать почти не могла. Яс утра в школе, мама на работе. А наша сердобольная хозяйка напекла шанежек, это такие пироги с картошкой, да по душевной доброте и накормила её. Мама чудом выходила мою бабушку. Но выходила. В 44 году вместе с училищем втроем вернулись в Ленинград, в туже квартиру на Невском 63, которую для нас сохранила крёстная. Даже вот этот сундук сохранила. – Алла Евгеньевна показывает на старинный кованный сундук. – Семейная реликвия Боровиковских. Во время блокады им этот сундук отдал один из художников. Я даже представить не могу, как они, бабушка с крёстной, втащили его на пятый этаж.
На сундуке стоит бронзовая скульптура, это уже реликвия хозяйки – слепок с её ноги. «И тоже неподъёмная, – улыбается балерина. – Только внук может её снять». В 1950 году ученица Агриппины Яковлевны Вагановой дебютирует на сцене Кировского театра в роли феи Сирени в постановке ещё Фёдора Васильевича Лопухова и с этого момента начинается её путь к славе, она становится первой исполнительницей ведущих балетных партий.
Но и начало было многообещающим – второй состав партий, исполнявшихся Аллой Шелест, Инной Зубковской, Натальей Дудинской. В двадцать лет
Должна была состояться её первая танцевальная премьера в балете «Каменный цветок». Она имела такой успех на генеральной репетиции, что квартира балерины на Невском проспекте была просто завалена цветами.
Но... радость сменилась огромным горем. Алла Евгеньевна рассказывает, что она очень любила мороженое, и отметить премьеру решили в мороженице на ул. Желябова. Возвращаясь домой, проехала остановку на троллейбусе, неудачно спрыгнула с него. Нога попала между троллейбусом и парапетом. Военно-медицинская академия. Профессор Крупко двадцатилетней балерине рекомендует забыть о балете: «в войну люди жизнь теряли, не то, что ногу». Долгих полтора года она не расстается с лечащими военными врачами Ткаченко и Петровым, разрабатывает травмированную ногу и возвращается на сцену, поддерживая с ними отношения и сохраняя благодарную память о них на всю оставшуюся жизнь. А премьера «Каменного цветка» состоялась, но без неё.
В театре её партнерами были Анатолий Нисневич (первый муж), Брегвадзе, Кузнецов и даже... она танцевала с Вахтангом Чабукиани в спектакле «Отелло», а один спектакль «Тропою грома» – с Константином Михайловичем Сергеевым. Алла Евгеньевна говорит, что она была похожа на Наталью Михайловну Дудинскую, в начале артистической карьеры пыталась подражать ей, но достигнуть столь же высокого технического мастерства, как у Дудинской ей было не под силу. На одной из репетиций, когда в класс зашёл К.М. Сергеев, он услышал, как Дудинская делала постоянные замечания Осипенко: делай бедро так и т.п. Сергеев сказал: «Наталия Михайловна, оставьте Аллу в покое, пусть она делает все так, как сама это чувствует». Это заставило балерину начать искать свой путь, подчеркивающий её индивидуальность. Однако, отметила Алла Евгеньевна, Константин Михайлович был артистом традиционных взглядов на искусство. Когда он стал главным балетмейстером, он ответил ей однажды: «Ну, что же ты просишь Раймонду, когда делаешь всего два тура...». И это было, конечно, унизительно, так как работать по принципу: «выйти на сцену отскакать свою партию» она не могла; постоянно ей приходилось «преодолеавать своё техническое несовершенство».
Балерина полагает, что эта неуверенность в себе, раздвоенность связана с тем, что она родилась 16 июня, под знаком близнецов. Звёзды ли здесь виноваты? Или, скорее, высокая требовательность по отношению к своему таланту и создаваемому им искусству. Думаю, что последнее.
Из балетмейстеров, с которыми она работала в Кировском театре, Алла Евгеньевна выделяет талантливейшего балетмейстера Бориса Александровича Фенстера. Она в то время начала немного полнеть, и балетмейстеры махнули на неё рукой. А вот Борис Александрович предложил ей «попробоваться» в 1955 году в роли «Панночки» в балете «Тарас Бульба» на музыку Соловьёва- Седова. Актриса считает, что: это была «... во-первых, моя первая большая удача, а во-вторых, первая настоящая драматическая, сложная роль. Мы репетировали с ним по ночам, я очень старалась, и что-то его тогда увлекло в моей индивидуальности. Вот это и была самая важная роль, заставившая меня глубоко задуматься о своем характере. Я очень благодарна Борису Александровичу за то, что он полностью поменял мое амплуа».
Да, поиск своего пути не оказался напрасным. Когда Алла Евгеньевна ушла из театра, и в унисон с ней Джон Марковский одновременно отдал в отдел кадров заявление об увольнении (о контрактах и неустойках в то время речи не было), индивидуальность дуэта проявилась особенно ярко и в полной мере. Леонид Вениаминович Якобсон, хореограф новатор, организовал в Ленинграде в 1969 году ансамбль «Хореографические миниатюры». Вот там и заблистали с новой силой Алла Осипенко и Джон Марковский.
Оживший «Роден»! «Минотавр и нимфа»! Алле снова пришлось вспомнить слова Бальзака, что жизнь – это борьба. Комиссия при горкоме в составе трёх женщин, одной из которых была Валентина Матвиенко, не пропустила нимфу с минотавром, показалось им, что это... порнография!. Да, смутные в то время были представления о порнографии у феминисток комсомольско-партийного разлива. Якобсон, по словам Аллы Евгеньевны, вышел из себя и кричал на них: «Да кто вы такие, чтобы запрещать! Что вы понимаете!». Ошарашенные «культурологи» того времен возмутились, как он разговаривает с женщинами. «Вы для меня не женщины», – ответил им балетмейстер. И пришлось артистам идти в Смольный на приём к председателю горисполкома Александру Александровичу Сизову, строителю по профессии. Он был на каком-то совещании. Делегация долго ждала в приёмной. Когда же, наконец, он появился с папкой в руках, Алла Евгеньевн бросилась к нему со словами: «Я Осипенко, из Кировского театра». Он сумрачно взглянул на неё: «Что? Квартиру? Машину?». «Нет, нет, нам запретили минотавра». Сизов ничего не понимал: «какого минотавра, какую нимфу». И пригласил пройти в кабинет. Алле Евгеньевне пришлось и здесь быть примой, она говорила, что это не порнография, минотавр, это бык и т.п.. Выслушав её, Сизов спросил: «А какая-нибудь бумага у вас есть?». «Есть, есть», – Якобсон протянул ему заявление, на котором Сизов начертал: «Разрешить». Судьба шедевра была решена. Когда просители направились к выходу, Сизов окликнул её: «Осипенко! Так квартиру? Машину?». Она снова повторила: «Нет, нет, только минотавра!». Травма в 1973 году, резкое «калека», брошенное Якобсоном. Алла и Джон снова стоят перед выбором, что делать. Ленконцерт. Они создают свой театр из четырёх актеров: одноактный балет «Антоний и Клеопатра» в первом отделении, миниатюры во втором. И за три года объездили весь Союз. В 1977 году дуэт получает приглашение от Бориса Эйфмана, который создал при Ленконцерте свой театр «Новый балет». Алла Евгеньевна рассказывает, что приглашение пришло за месяц до премьеры. Эйфман предложил ей с Джоном выступить с одноактным спектаклем «Антоний и Клеопатра». В новый театр с репертуаром, обкатанным по всей стране?! Категорическое «нет»! На помощь приходит её постоянный репетитор и друг Мария Николаевна Шамшева. Её Алла Евгеньевна несколько раз сердечно вспоминала во время нашего разговора.. Мария Николаевна предложила ей позвонить в Таллин балетмейстеру Май-Эстер Мурдмаа, с ней Алла Евгеньевна была знакома: для бенефиса Барышникова она поставила «Блудного сына» Прокофьева, где Осипенко исполнила роль Красавицы. Май-Эстер соглашается, приезжает в Ленинград, гостиницы нет, живёт в квартире у балерины на Невском. И через месяц при открытии театра Алла Осипенко и Джон Марковский появляются в премьере по Б. Бартоку «Под покровом ночи» («Чудесный мандарин»).
В театре Эйфмана она танцевала Жар-птицу на музыку Стравинского, Клеопатру, Настасью Филипповну в блистательном «Идиоте» и многое другое. На её страничке в Википедии я насчитала 68 исполненных ею партий более чем за полвека её танцевальной деятельности. Да полный ли это список?! Но и в этом ансамбле не обошлось без борьбы. Не так просто было войти в молодёжный коллектив, где одна из балерин, впоследствии ставшая её близкой подругой, сказала, что в ансамбль взяли «старуху». Но вошли. «Двухголосие» Эйфмана, исполнявшееся дуэтом Осипенко-Марковский было воспринято и зрителями, и критикой как потрясение! Но... и снова это но. Когда ансамбль готовился к первым гастролям в Москве, Алла Евгеньевна узнает, что этот балет не включён в программу гастролей – опять-таки та же самая пресловутая «порнография». Она ринулась в бой! Или в Москву, или я ухожу. Администрация находит иезуитское решение: после гастролей театр закроют! Согласны? «Согласны!», – её поддержали все «ребята». Ошеломительный успех у у московского зрителя! Критика в первую очередь отмечала «Двухголосие». Победа! Очередная победа на сцене. А жизнь продолжалась, сопровождаясь, то взлётами, то падениями. Разрыв с Марковским, его уход со сцены, отсутствие партнера. Она говорит, что какие бы ни были личные разногласия у неё с Марковским, в семейной жизни чего только не бывает, они никогда не выплёскивались на сцену. Улыбается, рассказывая о том, что в его поведении были какие-то странности. Однажды он два дня пролежал на диване, вставая только для того, чтобы перекусить: « Я отделяю душу от тела». На третий день встал со словами: «Удалось. Отделил». И жизнь снова вошла в обычное русло.
Новая любовь... Кто же из семидесятников не помнит Геннадия Воропаева, артиста театра Комедии? Первая случайная встреча в автобусе... Любовь, измена, разрыв и...благодарность: «Я благодарна ему за сына».
Сын Иван Воропаев выбирает путь драматического актёра, женится на актрисе Басилевич, внук Данила идёт по стезе, проложенной родителями...
Но это сейчас, а тогда... И безмерное горе – безвременная смерть единственного сына.
– Когда Джон перестал танцевать, – рассказывает Алла Евгеньевна, – для меня Якобсон поставил «Автографы», это как будто автобиография, весь мой творческий путь. Потом, в 90-е годы, крошечная пенсия, на которую нельзя жить, двухкомнатная квартира на четверых и... И снова борьба. Она уезжает работать заграницу, начинает преподавать искусство танца балеринам. Опыта ей не занимать, она ещё раньше работала с девочками в Вагановском училище. Помогает семье сына, посылает ему посылки с лакомствами, а он просит... колбасы. Роковые девяностые. Алла Евгеньевна узнаёт, что пропал Марковский, продал квартиру и исчез. Находит его, возвращает в город, его устраивают в Дом ветеранов сцены. Однажды в Италии, где она преподавала, к ней подошла переводчица со словами, что её спрашивает Нуриев. «Какой Нуриев?». Это был Рудольф Нуриев, ещё одна драматическая страница в её жизни. Далёкий 1961 год. Гастроли в Париже, «Лебединое озеро» она танцевала с Нуриевым. «Рудик», она всегда обращалась к нему «на ты», а он называл её Алла, но «на Вы». После спектакля актёров пригласили в ресторан. Им советовали отказаться, но Алла Евгеньевна убеждала администратора труппы, что это неудобно, вечером там будут и журналисты. Убедила: «Под твою ответственность». Вечер закончился в 5 часов утра, жили они с Нуриевым в разных гостиницах, расставаясь, она попросила его не опоздать на самолёт – утром они летели в Лондон. Он не опоздал. Объявили посадку, она вошла в самолёт. Но что-то настораживало балерину в поведении Нуриева, хотя ничто не предвещало такого развития событий. В Париже Рудольф истратил все деньги – заказывал себе костюмы для «Легенды о любви»; в этом балете он должен был по возвращении танцевать вместе с Аллой Евгеньевной,. Когда Нуриев вступил на трап самолёта, трап оттолкнули, он отъехал. Уже в Лондоне пришло сообщение, что Рудольф Нуриев попросил политического убежища. А его багаж с костюмами так и полетел в Москву. А вот зрителям не повезло: не удалось увидеть в «Легенде» этот дуэт. Мы ещё долго разговариваем о жизни, о судьбе, о встречах. Балерина рассказывает о фильмах, в которых она снималась: «Фуэте» вместе с Валентином Гафтом, у Игоря Фёдоровича Масленникова в мелодраме «Зимняя вишня» она блестяще сыграла эпизодическую роль свекрови. Актриса говорит, что постоянной спутницей её жизни была неуверенность в себе, раздвоение, недаром по гороскопу она близнец, почти перед каждым выходом на сцену говорила Марковскому: «Джон, я не могу...», выходила и блестяще танцевала. А вот камера её не стесняла, она держалась естественно, не замечая её. С теплотой говорит об Александре Сокурове. «Это особенная личность, у него всё с открытой душой и безоглядно». Он пригласил её сняться в роли Ариадны в фильме «Скорбное бесчувствие» по мотивам пьесы Бернарда Шоу «Дом, где разбиваются сердца». Алла Евгеньевна вспоминает, что когда она пришла к Сокурову, он жил в восьмиметровой комнатке на Кировском проспекте; все стены были увешаны портретами молодых красивых актрис. Когда начались пробы, она ещё не знала, что вместе с ней на эту роль претендовала и Маргарита Терехова(!). «Я сразу хотела уйти, купила торт девочкам, зашла попрощаться и вдруг узнаю, что выбрали меня!». Критик П.М. Карп, узнав об этом, сказал: «Победа над Тереховой – это твоё Ватерлоо». Алла Евгеньевна рассказывает, что во время съёмок, когда она месяц жила в Ораниенбауме, часто общалась с Рамазом Чхиквадзе. Как-то спросила его, каково это ему сниматься с непрофессионалами. «Очень интересно, – ответил он ей, – очень!».
За плечами Аллы Евгеньевны насыщенная творческая жизнь, признание, слава... Это одна из ярких звёзд, легенда советского балета. Алла Евгеньевна не любит этого высокого звания «легенда». «Какая я легенда? Я всю жизнь была неуверенна в себе, сомневалась, всю жизнь приходилось бороться». На мой вопрос, было ли в её жизни то, что она задумала, но не свершила, она с неожиданной горячность ответила: «Да я ничего не сделала из того, что хотела бы во мне видеть Агриппина Яковлевна Ваганова. Она хотела, чтобы у меня высочайшая техника сочеталась с духовностью ». Думаю, что это не так. Ольга Розанова, театральный критик, в сборнике статей, выпущенных фондом «Терпсихора» к юбилею балерины написала: «После Анны Павловой, Галины Улановой, Аллы Шелест ни одной петербургской балерине не удалось так тонко ощутить и выразить в пластике человеческий дух в его противоречивой сложности и высоте. Такое дано лишь исключительным талантам, для ясности именуемым гениями». Вот эту духовность и образность Алла Евгеньевна старается передать своим ученицам. А в театроведческой литературе появился новый термин – «осипенковский стиль».
– Вам пришлось в жизни испытать всё: признание, славу, любовь, измены, горе потерь. А как Вы себя ощущаете, Вы – счастливый человек?
На какую-то долю минуты она задумалась, на глазах блеснули слёзы.
– Да, я счастливый человек.
Прощаясь, я задаю Алле Евгеньевне вопрос, не пишет ли она мемуары о своей жизни. Столько событий, столько встреч, такие люди! Она говорит о встречах с Ниной Вырубовой, которую ставит на первое место в балетном мире, о Серже Лифаре, о том, что вела дневник, для сына, но после его смерти перестала. Но в юбилейный сборник она написала воспоминания «Париж в моей жизни» .