История создания после бала толстого кратко. Л.Н

Отличительной особенностью творчества Льва Николаевича Толстого является постоянный поиск ответов на нравственные вопросы, которые неизбежно возникают в жизни каждого человека. Предлагаем к рассмотрению анализ произведения Л. Н. Толстого «После бала», который будет полезен ученикам 8 класса при подготовке к уроку по литературе. В рассказе «После бала» анализ включает в себя полное раскрытие темы, а также особенности композиции, жанра и направления.

Краткий анализ

Год написания – 1903 год.

История создания – В основе сюжета лежит реальная история, случившаяся с братом писателя. Тот, будучи влюбленным в дочь военного начальника, собирался сделать девушке предложение. Однако передумал, когда стал свидетелем чрезвычайной жестокости ее отца по отношению к солдату.

Тема – Главная тема произведения - нравственность, которая в полной мере раскрывает проблематику устройства общества в царской России.

Композиция – Композиция построена на антитезе - противопоставлении бала и сцены наказания беглого солдата.

Жанр – Рассказ.

Направление – Реализм.

История создания

Рассказ «После бала» Лев Николаевич написал в 1903 году, однако опубликован он был уже после смерти писателя, в 1911 году. За основу сюжета Толстой взял историю родного брата, Сергея Николаевича, которой тот поделился с ним в молодости.

Сергей Толстой был страстно влюблен в Вареньку - очаровательную девушку, чей отец занимал пост военного градоначальника. Намерения молодого человека были достаточно серьезны, и он собирался связать себя узами брака со своей возлюбленной. Однако этим планам не суждено было сбыться. Сергей Толстой случайно стал свидетелем зверского обращения своего будущего тестя с беглым солдатом. Зрелище жестокой расправы над несчастным настолько сильно потрясла юношу, что тот в одночасье передумал жениться.

Лев Николаевич был потрясен услышанной историей, однако изложить ее на бумаге он смог лишь годы спустя. Не сразу он смог определиться и с названием своего произведения, подвергая критике каждый из вариантов. Среди них были «Отец и дочь», «Рассказ о бале и сквозь строй», «А вы говорите…».

Смысл названия «После бала» заключается в неоднозначности и противоречивости жизни. После ярких огней бала люди оказываются лицом к лицу с реалиями действительности. За внешним великолепием и лоском скрывается неоправданная жестокость и заскорузлость человеческих сердец, и смириться с этим фактом дано не всем.

Тема

Произведение, несмотря на небольшой объем, в полной мере раскрывает проблематику нравственного и философского характера, которая всегда была близка Льву Николаевичу.

Центральная тема «После бала» – нравственность. Автор ставит перед читателем вопросы: что представляют собой честь, достоинство, порядочность, справедливость? На протяжении многих поколений они волновали и продолжают волновать русское общество.

В основе конфликта произведения лежит двойственная природа полковника. Это статный, красивый, зрелый мужчина, привлекающий к себе внимание моложавостью и военной выправкой. Аристократичная сущность его подчеркивается безукоризненными манерами, красивой речью и приятным голосом. Полковник с легкостью мог расположить к себе кого угодно - настолько милым и любезным он показал себя во время бала.

Но уже ранним утром все это благодушие было сорвано, словно маска, во время процедуры наказания беглого солдата. Варенькин отец предстает грозным, жестоким начальником, способным на самый ужасный поступок.

Влюбленный в Вареньку главный герой, став свидетелем этого перевоплощения, уже не в состоянии по-прежнему испытывать светлые чувства к девушке. Зрелище бесчеловечной казни солдата навсегда меняет его мировоззрение. Он приходит к выводу, что не в состоянии быть сопричастным этому злу, и отказывается от своего личного счастья.

Основная мысль произведения - разоблачение фальши и напускного благодушия общества, за которым скрывается жестокость по отношению к людям, находящихся в зависимом положении. Если нет возможности изменить этот мир к лучшему и победить зло, то каждый человек способен сделать осознанный выбор - принимать участие или нет в этом зле. Быть честным по отношению к себе – вот чему учит произведение Толстого..

Композиция

Сюжет рассказа укладывается в рамки одной ночи, круто перевернувшей всю жизнь главного героя. Композиция произведения представляет собой «рассказ в рассказе», и состоит из нескольких частей: экспозиции (диалог, подводящий к описываемым событиям), завязки (сцена бала), кульминации (сцена наказания солдата) и развязки (заключительная реплика рассказчика).

Главной особенностью композиции является противопоставление двух основных частей: бала и наказания солдата. Поначалу читатель открывает для себя всю прелесть сверкающего бала - настоящего праздника любви, красоты и молодости. Легкий и искристый, словно брызги шампанского, он кружит голову и увлекает.

Но уже на следующее утро взору читателя открывается совсем иная картина. На фоне сгущающихся темных красок и под аккомпанемент надрывной, бьющей по нервам музыки происходит жестокое наказание солдата. Столь резкий контраст в качестве художественного средства как нельзя лучше помогает раскрыть основную идею произведения.

Главные герои

Жанр

Прозаическое произведение «После бала» написано в жанре рассказа. Об этом свидетельствует небольшой объем и раскрытие одной сюжетной линии (один случай из жизни одного героя). Поскольку произведение имеет форму «рассказ в рассказе», в нем описаны две эпохи - 40-е годы 19 века, и закат 19 столетия. Данный прием, используемый автором, призван показать читателю, что за это время проблемы в обществе никоим образом не изменились.

Рассказ реалистический, поскольку в его основу положен реально происшедший жизненный случай, который сквозь призму переживаний главного героя отражает слабые стороны социума.

Увидевший свет после его смерти, в 1911 году.

Энциклопедичный YouTube

1 / 3

✪ После БАЛА. Лев Толстой

✪ Л.Н. Толстой «После бала»

✪ Краткий пересказ Л.Толстой "После бала"

Субтитры

История создания

В основе рассказа лежат события, произошедшие с братом Льва Толстого - Сергеем. В ту пору Лев Николаевич, будучи студентом, жил в Казани вместе с братьями. Сергей Николаевич был влюблён в Варвару Андреевну Корейш - дочь военного начальника Андрея Петровича Корейша и бывал у них в доме. Но после увиденного им избиения беглого солдата под руководством отца девушки, чувства влюблённого быстро охладели, и он отказался от намерения жениться.

Эта история прочно осела в памяти Толстого, и много лет спустя он описал её в своём произведении. Прежде чем рассказ получил своё окончательное название, он назывался «Дочь и отец», потом - «А вы говорите». Толстой написал рассказ для готовившегося Шолом-Алейхемом сборника произведений в пользу евреев, пострадавших во время кишинёвского погрома .

Упоминаемый в рассказе «девический институт» - это , располагавшийся тогда на окраине города. Место, где «гоняли татарина за побег», теперь является улицей Льва Толстого.

В рассказе Толстой рисует две контрастные картины. Первая - яркая и праздничная, он описывает бал у местного графа, где герой рассказа влюблён в Вареньку и восхищён её отцом-полковником («красивый, статный, высокий и свежий старик»). Заботясь о любимой дочери, отец экономит на себе, вместо модной обуви заказывает сапоги у батальонного сапожника ("«Чтобы вывозить и одевать любимую дочь, он не покупает модных сапог, а носит домодельные», – думал я, и эти четвероугольные носки сапог особенно умиляли меня."). Мазурка отца и дочери вызывает всеобщие аплодисменты, замечательно его бережное отношение к ней. Праздничную атмосферу усиливает то обстоятельство, что бал происходит в последний день масленицы . Но контрастом с этой праздничностью и роскошью предстаёт перед героем рассказа Иваном Васильевичем событие, происходящее наутро - отвратительная по своей жестокости кровавая расправа, осуществляемая отцом Вареньки над совершившим побег солдатом-татарином. Более того, полковник с «румяным лицом и белыми усами и бакенбардами» бьёт «малорослого, слабосильного солдата», считая, что тот недостаточно сильно ударил татарина палкой по спине, представляющей собой уже что-то «пестрое, мокрое, красное, неестественное». Перевоплощение нежно любящего отца и добродушного полковника в жестокого и безжалостного мучителя настолько потрясло Ивана Васильевича, что чувства его к Вареньке быстро остыли, «любовь с этого дня пошла на убыль». В образе сошедшей на нет любви писатель передаёт расставание с формальной верой

Урок № 5 Литература 8 класс
Тема: Л.Н.Толстой. Слово о писателе. История создания рассказа «После бала».

Цели: расширить знания учеников о биографии писателя; показать своеобразие историзма Толстого; ознакомить учеников с историей создания рассказа «После бала»; определить социально нравственные проблемы рассказа; развивать навыки анализа текста, выразительного чтения. Воспитывать культуру речи, любовь к чтению, честность, справедливость.

Методические приемы: рассказ учителя, повторение изученного, выразительное чтение, беседа по вопросам, комментированное чтение.

Оборудование: портрет Л.Н.Толстого, различные издания книг.

Ход урока

I. Организационный момент.

II. Проверка домашнего задания

Чтение и обсуждение нескольких творческих работ.

III . Повторение изученного

Что вы знаете о Л.Н.Толстом?

Какие его произведения вы читали? («Кавказский пленник», «Детство».)

IV . Слово учителя.

Лев Николаевич Толстой родился 9 сентября 1828 году в усадьбе Ясная Поляна недалеко от Тулы. С этой усадьбой связана вся его жизнь. Он покидал имение лишь на несколько лет, когда служил на Кавказе, а затем вернулся сюда, чтобы написать свои наиболее известные романы: «Война и мир» и «Анна Каренина», здесь выросли его дети, здесь он создал шко­лу для крестьянских детей и воспитывал их по своей методике, отсюда он незадолго до своей смерти ушел, чтобы начать новую жизнь.

Толстому удавалось удивительно верно и точно знать людей и верно их изображать. Этому он учился всю жизнь путем самопознания и само­анализа. Он с юности вел подробные дневники. После его смерти они были опубликованы. Толстой вырабатывал для себя правила жизни и ра­боты. Например: «Перечитывая и поправляя сочинение, не думать о том, что нужно прибавить (как бы хороши ни были приходящие мысли), если только не видишь неясности или недосказанности главной мысли, а думать о том, как бы выкинуть из него как можно больше, не нарушая мысли сочинения (как бы ни были хороши эти лишние места)».

Толстой фиксировал в дневнике свои недостатки, «преступления пра­вил». Он упрекал себя в позднем вставании, мечтательности, беспорядоч­ности, нерешительности, лени, лжи, тщеславии, нечетком писании, необду­манности, невоздержанности... Можем ли мы, поглядев на себя со стороны, заглянув в себя, поручиться, что не имеем подобных недостатков?

Толстой целенаправленно шел по пути самопознания, анализировал свои поступки, описывал события своей внутренней жизни, изучал свое поведение. Пытался понять, почему он и другие люди поступают так, а не иначе, откуда берется в человеке любовь и ненависть, добро и зло, как складывается характер. Целью его дневников было само­совершенствование, изменение в лучшую сторону, самовоспитание.

Это не значит, что он был идеальным человеком. В том-то и дело, что он замечал за собой множество грехов. Но стремление быть нужным, полезным, делать добро, отличать его от зла, различать правду и ложь стало его привычкой. Наблюдая за самим собой, стремясь понять себя, он научился понимать и других.

Особое внимание писатель всегда уделял истории. В ранней юности

она казалась ему лишь набором разрозненных дат и событий. Со временем Толстой пришел к философскому осмыслению истории. Об особенностях историзма писателя мы узнаем из статьи учебника.

V. Чтение и обсуждение статьи учебника «Л.Н. Толстой»

(с. 330-332) : Беседа по вопросам

Что такое рассказ? (Рассказ - эпический жанр. Основу рассказа обычно составляет одно событие или происшествие, хотя могут быть и более объемные темы, охватывающие длительные отрезки времени, доже всю жизнь героя. В. рас­сказе, как правило, одна сюжетная линия.)

Докажите, что «После бала» - рассказ. .

Рассказ написан в 1903 году. О каком времени пишет Тол­стой? (О сороковых годах XIX века, о времени правления Ни­колая 1, прозванного Николаем Палкиным.)

Какое значение имеет время написания рассказа? Поче­му Л.Н. Толстой в преклонном возрасте вернулся к воспо­минаниям своей молодости, положив их в основу сюжета рассказа «После бала»?

(Толстой обращается к событиям семидесятипятилетней давности, чтобы показать, что за это время почти ничего не изменилось: в армии царят вопию­щий произвол и жестокость, на каждом шагу нарушаются

справедливость"», человечность. Более всего его волновало, что «образованные» люди убеждены, что это необходимо «для хорошей, правильной жизни». Он восклицает: «Какое страшное нравственное искалечение должно происходить. в умах и сердцах таких людей!»)

Как вам кажется, потерял ли рассказ «После бала» свою ак­туальность?

Первоначально рассказ называл рассказ по-разному: «Рассказ о бале и сквозь строй», «Дочь и отец», «А вы говорите...». Почему писатель остановился на названии «После бала»? (Вспомним слова героя рассказа, Ивана Васильевича: «Вся жизнь переменилась от одной ночи, или, скорее, утра». Глав­ное в рассказе то, что произошло рано утром, после бала: повествователь увидел, как истязают солдата, причем ко­мандовал казнью отец, его возлюбленной.)

VI. Динамическая пауза.

Как начинается рассказ? В чем необычность такого начала? (Рассказ начинается внезапно, с реплики главного героя: Тол­стой сразу вводит читателя в курс проблем, обсуждаемых ге­роями рассказа. Разговор ведется о нравственных ценностях, о том «...что для личного совершенствования необходимо прежде изменить условия, среди которых живут люди...». Лаконичное, внезапное начало вводит читателя в действие, создает впечатление, что мы слышим разговор.)

Что мы узнаем об Иване Васильевиче в начале рассказа? Какое значение это имеет? (Мы узнаем, что это «всеми ува­жаемый» человек», что ему присуща «манера отвечать на свои собственные... мысли», это думающий человек, погру­женный в свой внутренний мир. Узнаем также, что Иван Васильевич - очень искренний и правдивый рассказчик. Таким образом у читателя возникает доверие к рассказу Ивана Васильевича.)

Какие события описаны в рассказе? (В рассказе два главных события: бал у губернского предводителя и сцена наказания солдата.)

Что говорит о своей молодости Иван Васильевич? Героя какого произведения напоминает это описание? («Был я очень веселый и бойкий малый, да еще и богатый». Из слов одной из собеседниц мы узнаем, что он был еще и «красавец». Это описание походит на рассказ о себе героя повести И.С. Тургенева «Ася». Оба героя вспоминают о своей молодости о случаях, перевернувших их жизни. В «Асе» тоже речь идет о любви, но в рассказе «После бала» любовь «сошла на нет по вине «случая». Этот «случай» - главное событие рассказа то, ради чего он написан.)

VII. Итог урока.

VIII. Домашнее задание

Рассказ «После бала» написал в 1903 году. Но опубликован он был только после смерти писателя в 1911 году.

В основе рассказа лежит действительное событие, о котором Толстой узнал, когда студентом жил вместе с братьями в Казани. Его брат Сергей Николаевич полюбил дочь местного воинского начальника Л.П. Корейша и собирался на ней жениться. Но после того, как Сергей Николаевич увидел жестокое наказание, которым командовал отец любимой девушки, он пережил сильное потрясение. Он перестал бывать в доме Корейша и отказался от мысли о женитьбе. Эта история так прочно жила в памяти Толстого, что много лет спустя он описал ее в рассказе «После бала».

Писатель раздумывал над названием рассказа. Было несколько вариантов: «Рассказ о бале и сквозь строй», «Дочь и отец» и др. В результате рассказ получил название «После бала».

Наказание шпицрутенами- специальное военное наказание, отличавшееся от остальных тем, что оно приводилось в исполнение группой исполнителей, как правило, товарищами или сослуживцами осужденного. Само наказание заключалось в том, что исполнители наказания выстраивались в две шеренги, образуя «улицу», по которой проводили осужденного такое количество раз, сколько это было предписано приговором. У каждого из исполнителя в руках был шпицрутен (батог), которым он наносил удар, когда осужденный проходил мимо. Это наказание нередко приводило к смерти наказуемого. Наказание 3 000 шпицрутенов считалось равным смертной казни. Шпицрутены появились в России в царствование Петра Великого; есть сведения об употреблении Ш. в армии, относящиеся к 1701-1705 гг. Введены они были в систему наказания воинским уставом 1716 г.

Дата создания: 1903, опубл.: Посмертные художественные произведения Л. Н. Толстого / под ред. В. Черткова - М., 1911. - Т. 1. . Источник: Л.Н. Толстой . Собрание сочинений в 22 т. - М.: Художественная литература, 1983. - Т. 14. - С. 7-14. Первоначальные названия: «Дочь и отец», «А вы говорите».

ПОСЛЕ БАЛА

Вот вы говорите, что человек не может сам по себе понять, что хорошо, что дурно, что все дело в среде, что среда заедает. А я думаю, что все дело в случае. Я вот про себя скажу.

Так заговорил всеми уважаемый Иван Васильевич после разговора, шедшего между нами, о том, что для личного совершенствования необходимо прежде изменить условия, среди которых живут люди. Никто, собственно, не говорил, что нельзя самому понять, что хорошо, что дурно, но у Ивана Васильевича была такая манера отвечать на свои собственные, возникающие вследствие разговора мысли и по случаю этих мыслей рассказывать эпизоды из своей жизни. Часто он совершенно забывал повод, по которому он рассказывал, увлекаясь рассказом, тем более что рассказывал он очень искренно и правдиво.

Так он сделал и теперь.

Я про себя скажу. Вся моя жизнь сложилась так, а не иначе, не от среды, а совсем от другого.

От чего же? - спросили мы.

Да это длинная история. Чтобы понять, надо много рассказывать.

Вот вы и расскажите.

Иван Васильевич задумался, покачал головой.

Да, - сказал он. - Вся жизнь переменилась от одной ночи, или скорее утра.

Да что же было?

А было то, что был я сильно влюблен. Влюблялся я много раз, но это была самая моя сильная любовь. Дело прошлое; у нее уже дочери замужем. Это была Б…, да, Варенька Б…, - Иван Васильевич назвал фамилию. - Она и в пятьдесят лет была замечательная красавица. Но в молодости, восемнадцати лет, была прелестна: высокая, стройная, грациозная и величественная, именно величественная. Держалась она всегда необыкновенно прямо, как будто не могла иначе, откинув немного назад голову, и это давало ей, с ее красотой и высоким ростом, несмотря на ее худобу, даже костлявость, какой-то царственный вид, который отпугивал бы от нее, если бы не ласковая, всегда веселая улыбка и рта, и прелестных блестящих глаз, и всего ее милого, молодого существа.

Каково Иван Васильевич расписывает.

Да как ни расписывай, расписать нельзя так, чтобы вы поняли, какая она была. Но не в том дело: то, что я хочу рассказать, было в сороковых годах. Был я в то время студентом в провинциальном университете. Не знаю, хорошо ли это, или дурно, но не было у нас в то время в нашем университете никаких кружков, никаких теорий, а были мы просто молоды и жили, как свойственно молодости: учились и веселились. Был я очень веселый и бойкий малый, да еще и богатый. Был у меня иноходец лихой, катался с гор с барышнями (коньки еще не были в моде), кутил с товарищами (в то время мы ничего, кроме шампанского, не пили; не было денег - ничего не пили, но не пили, как теперь, водку). Главное же мое удовольствие составляли вечера и балы. Танцевал я хорошо и был не безобразен.

Ну, нечего скромничать, - перебила его одна из собеседниц. - Мы ведь знаем ваш еще дагерротипный портрет. Не то, что не безобразен, а вы были красавец.

Красавец так красавец, да не в том дело. А дело в том, что во время этой моей самой сильной любви к ней был я в последний день масленицы на бале у губернского предводителя, добродушного старичка, богача-хлебосола и камергера. Принимала такая же добродушная, как и он, жена его в бархатном пюсовом платье, в брильянтовой фероньерке на голове и с открытыми старыми, пухлыми, белыми плечами и грудью, как портреты Елизаветы Петровны. Бал был чудесный: зала прекрасная, с хорами, музыканты - знаменитые в то время крепостные помещика-любителя, буфет великолепный и разливанное море шампанского. Хоть я и охотник был до шампанского, но не пил, потому что без вина был пьян любовью, но зато танцевал до упаду, танцевал и кадрили, и вальсы, и польки, разумеется, насколько возможно было, всё с Варенькой. Она была в белом платье с розовым поясом и в белых лайковых перчатках, немного не доходивших до худых, острых локтей, и в белых атласных башмачках. Мазурку отбили у меня: препротивный инженер Анисимов - я до сих пор не могу простить это ему - пригласил ее, только что она вошла, а я заезжал к парикмахеру и за перчатками и опоздал. Так что мазурку я танцевал не с ней, а с одной немочкой, за которой я немножко ухаживал прежде. Но, боюсь, в этот вечер был очень неучтив с ней, не говорил с ней, не смотрел на нее, а видел только высокую, стройную фигуру в белом платье с розовым поясом, ее сияющее, зарумянившееся с ямочками лицо и ласковые, милые глаза. Не я один, все смотрели на нее и любовались ею, любовались и мужчины и женщины, несмотря на то, что она затмила их всех. Нельзя было не любоваться.

По закону, так сказать, мазурку я танцевал не с нею, но в действительности танцевал я почти все время с ней. Она, не смущаясь, через всю залу шла прямо ко мне, и я вскакивал, не дожидаясь приглашения, и она улыбкой благодарила меня за мою догадливость. Когда нас подводили к ней и она не угадывала моего качества, она, подавая руку не мне, пожимала худыми плечами, и, в знак сожаления и утешения, улыбалась мне. Когда делали фигуры мазурки вальсом, я подолгу вальсировал с нею, и она, часто дыша, улыбалась и говорила мне: «Encore» .

И я вальсировал еще и еще и не чувствовал своего тела.

Ну, как же не чувствовали, я думаю, очень чувствовали, когда обнимали ее за талию, не только свое, но и ее тело, - сказал один из гостей.

Иван Васильевич вдруг покраснел и сердито закричал почти:

Да, вот это вы, нынешняя молодежь. Вы, кроме тела, ничего не видите. В наше время было не так. Чем сильнее я был влюблен, тем бестелеснее становилась для меня она. Вы теперь видите ноги, щиколки и еще что-то, вы раздеваете женщин, в которых влюблены, для меня же, как говорил Alphonse Karr , - хороший был писатель, - на предмете моей любви были всегда бронзовые одежды. Мы не то что раздевали, а старались прикрыть наготу, как добрый сын Ноя. Ну, да вы не поймете…

Да. Так вот танцевал я больше с нею и не видал, как прошло время. Музыканты уж с каким-то отчаянием усталости, знаете, как бывает в конце бала, подхватывали всё тот же мотив мазурки, из гостиных поднялись уже от карточных столов папаши и мамаши, ожидая ужина, лакеи чаще забегали, пронося что-то. Был третий час. Надо было пользоваться последними минутами. Я еще раз выбрал ее, и мы в сотый раз прошли вдоль залы.

Так после ужина кадриль моя? - сказал я ей, отводя ее к ее месту.

Разумеется, если меня не увезут, - сказала она, улыбаясь.

Я не дам, - сказал я.

Дайте же веер, - сказала она.

Жалко отдавать, - сказал я, подавая ей белый дешевенький веер.

Так вот вам, чтоб вы не жалели, - сказала она, оторвала перышко от веера и дала мне.

Я взял перышко и только взглядом мог выразить весь свой восторг и благодарность. Я был не только весел и доволен, я был счастлив, блажен, я был добр, я был не я, а какое-то неземное существо, не знающее зла и способное на одно добро. Я спрятал перышко в перчатку и стоял, не в силах отойти от нее.

Смотрите, папа просят танцевать, - сказала она мне, указывая на высокую статную фигуру ее отца, полковника с серебряными эполетами, стоявшего в дверях с хозяйкой и другими дамами.

Варенька, подите сюда, - услышали мы громкий голос хозяйки в брильянтовой фероньерке и с елисаветинскими плечами.

Варенька подошла к двери, и я за ней.

Уговорите, ma chère , отца пройтись с вами. Ну, пожалуйста, Петр Владиславич, - обратилась хозяйка к полковнику.

Отец Вареньки был очень красивый, статный, высокий и свежий старик. Лицо у него было очень румяное, с белыми à la Nicolas I подвитыми усами, белыми же, подведенными к усам бакенбардами и с зачесанными вперед височками, и та же ласковая, радостная улыбка, как и у дочери, была в его блестящих глазах и губах. Сложен он был прекрасно, с широкой, небогато украшенной орденами, выпячивающейся по-военному грудью, с сильными плечами и длинными, стройными ногами. Он был воинский начальник типа старого служаки николаевской выправки.

Когда мы подошли к дверям, полковник отказывался, говоря, что он разучился танцевать, но все-таки, улыбаясь, закинув на левую сторону руку, вынул шпагу из портупеи, отдал ее услужливому молодому человеку и, натянув замшевую перчатку на правую руку, - «надо всё по закону», - улыбаясь, сказал он, взял руку дочери и стал в четверть оборота, выжидая такт.

Дождавшись начала мазурочного мотива, он бойко топнул одной ногой, выкинул другую, и высокая, грузная фигура его то тихо и плавно, то шумно и бурно, с топотом подошв и ноги об ногу, задвигалась вокруг залы. Грациозная фигура Вареньки плыла около него, незаметно, вовремя укорачивая или удлиняя шаги своих маленьких белых атласных ножек. Вся зала следила за каждым движением пары. Я же не только любовался, но с восторженным умилением смотрел на них. Особенно умилили меня его сапоги, обтянутые штрипками, - хорошие опойковые сапоги, но не модные, с острыми, а старинные, с четвероугольными носками и без каблуков. Очевидно, сапоги были построены батальонным сапожником. «Чтобы вывозить и одевать любимую дочь, он не покупает модных сапог, а носит домодельные», - думал я, и эти четвероугольные носки сапог особенно умиляли меня. Видно было, что он когда-то танцевал прекрасно, но теперь был грузен, и ноги уже не были достаточно упруги для всех тех красивых и быстрых па, которые он старался выделывать. Но он все-таки ловко прошел два круга. Когда же он, быстро расставив ноги, опять соединил их и, хотя и несколько тяжело, упал на одно колено, а она, улыбаясь и поправляя юбку, которую он зацепил, плавно прошла вокруг него, все громко зааплодировали. С некоторым усилием приподнявшись, он нежно, мило обхватил дочь руками за уши и, поцеловав в лоб, подвел ее ко мне, думая, что я танцую с ней. Я сказал, что не я ее кавалер.

Ну, все равно, пройдитесь теперь вы с ней, - сказал он, ласково улыбаясь и вдевая шпагу в портупею.

Как бывает, что вслед за одной вылившейся из бутылки каплей содержимое ее выливается большими струями, так и в моей душе любовь к Вареньке освободила всю скрытую в моей душе способность любви. Я обнимал в то время весь мир своей любовью. Я любил и хозяйку в фероньерке, с ее елисаветинским бюстом, и ее мужа, и ее гостей, и ее лакеев, и даже дувшегося на меня инженера Анисимова. К отцу же ее, с его домашними сапогами и ласковой, похожей на нее, улыбкой, я испытывал в то время какое-то восторженно-нежное чувство.

Мазурка кончилась, хозяева просили гостей к ужину, но полковник Б. отказался, сказав, что ему надо завтра рано вставать, и простился с хозяевами. Я было испугался, что и ее увезут, но она осталась с матерью.

После ужина я танцевал с нею обещанную кадриль, и, несмотря на то, что был, казалось, бесконечно счастлив, счастье мое все росло и росло. Мы ничего не говорили о любви. Я не спрашивал ни ее, ни себя даже о том, любит ли она меня. Мне достаточно было того, что я любил ее. И я боялся только одного, чтобы что-нибудь не испортило моего счастья.

Когда я приехал домой, разделся и подумал о сне, я увидал, что это совершенно невозможно. У меня в руке было перышко от ее веера и целая ее перчатка, которую она дала мне, уезжая, когда садилась в карету и я подсаживал ее мать и потом ее. Я смотрел на эти вещи и, не закрывая глаз, видел ее перед собой то в ту минуту, когда она, выбирая из двух кавалеров, угадывает мое качество, и слышу ее милый голос, когда она говорит: «Гордость ? да?» - и радостно подает мне руку, или когда за ужином пригубливает бокал шампанского и исподлобья смотрит на меня ласкающими глазами. Но больше всего я вижу ее в паре с отцом, когда она плавно двигается около него и с гордостью и радостью и за себя и за него взглядывает на любующихся зрителей. И я невольно соединяю его и ее в одном нежном, умиленном чувстве.

Жили мы тогда одни с покойным братом. Брат и вообще не любил света и не ездил на балы, теперь же готовился к кандидатскому экзамену и вел самую правильную жизнь. Он спал. Я посмотрел на его уткнутую в подушку и закрытую до половины фланелевым одеялом голову, и мне стало любовно жалко его, жалко за то, что он не знал и не разделял того счастья, которое я испытывал. Крепостной наш лакей Петруша встретил меня со свечой и хотел помочь мне раздеваться, но я отпустил его. Вид его заспанного лица с спутанными волосами показался мне умилительно трогательным. Стараясь не шуметь, я на цыпочках прошел в свою комнату и сел на постель. Нет, я был слишком счастлив, я не мог спать. Притом мне жарко было в натопленных комнатах, и я, не снимая мундира, потихоньку вышел в переднюю, надел шинель, отворил наружную дверь и вышел на улицу.

С бала я уехал в пятом часу, пока доехал домой, посидел дома, прошло еще часа два, так что, когда я вышел, уже было светло. Была самая масленичная погода, был туман, насыщенный водою снег таял на дорогах, и со всех крыш капало. Жили Б. тогда на конце города, подле большого поля, на одном конце которого было гулянье, а на другом - девический институт. Я прошел наш пустынный переулок и вышел на большую улицу, где стали встречаться и пешеходы и ломовые с дровами на санях, достававших полозьями до мостовой. И лошади, равномерно покачивающие под глянцевитыми дугами мокрыми головами, и покрытые рогожками извозчики, шлепавшие в огромных сапогах подле возов, и дома улицы, казавшиеся в тумане очень высокими, все было мне особенно мило и значительно.

Когда я вышел на поле, где был их дом, я увидал в конце его, по направлению гулянья, что-то большое, черное и услыхал доносившиеся оттуда звуки флейты и барабана. В душе у меня все время пело и изредка слышался мотив мазурки. Но это была какая-то, другая, жесткая, нехорошая музыка.

«Что это такое?» - подумал я и по проезженной посередине поля, скользкой дороге пошел по направлению звуков. Пройдя шагов сто, я из-за тумана стал различать много черных людей. Очевидно, солдаты. «Верно, ученье», - подумал я и вместе с кузнецом в засаленном полушубке и фартуке, несшим что-то и шедшим передо мной, подошел ближе. Солдаты в черных мундирах стояли двумя рядами друг против друга, держа ружья к ноге, и не двигались. Позади их стояли барабанщик и флейтщик и не переставая повторяли всё ту же неприятную, визгливую мелодию.

Что это они делают? - спросил я у кузнеца, остановившегося рядом со мною.

Татарина гоняют за побег, - сердито сказал кузнец, взглядывая в дальний конец рядов.

Я стал смотреть туда же и увидал посреди рядов что-то страшное, приближающееся ко мне. Приближающееся ко мне был оголенный по пояс человек, привязанный к ружьям двух солдат, которые вели его. Рядом с ним шел высокий военный в шинели и фуражке, фигура которого показалась мне знакомой. Дергаясь всем телом, шлепая ногами по талому снегу, наказываемый, под сыпавшимися с обеих сторон на него ударами, подвигался ко мне, то опрокидываясь назад - и тогда унтер-офицеры, ведшие его за ружья, толкали его вперед, то падая наперед - и тогда унтер-офицеры, удерживая его от падения, тянули его назад. И не отставая от него, шел твердой, подрагивающей походкой высокий военный. Это был ее отец, с своим румяным лицом и белыми усами и бакенбардами.

При каждом ударе наказываемый, как бы удивляясь, поворачивал сморщенное от страдания лицо в ту сторону, с которой падал удар, и, оскаливая белые зубы, повторял какие-то одни и те же слова. Только когда он был совсем близко, я расслышал эти слова. Он не говорил, а всхлипывал: «Братцы, помилосердуйте. Братцы, помилосердуйте». Но братцы не милосердовали, и, когда шествие совсем поравнялось со мною, я видел, как стоявший против меня солдат решительно выступил шаг вперед и, со свистом взмахнув палкой, сильно шлепнул ею по спине татарина. Татарин дернулся вперед, но унтер-офицеры удержали его, и такой же удар упал на него с другой стороны, и опять с этой, и опять с той. Полковник шел подле и, поглядывая то себе под ноги, то на наказываемого, втягивал в себя воздух, раздувая щеки, и медленно выпускал его через оттопыренную губу. Когда шествие миновало то место, где я стоял, я мельком увидал между рядов спину наказываемого. Это было что-то такое пестрое, мокрое, красное, неестественное, что я не поверил, чтобы это было тело человека.

О господи, - проговорил подле меня кузнец.

Шествие стало удаляться, все так же падали с двух сторон удары на спотыкающегося, корчившегося человека, и все так же били барабаны и свистела флейта, и все так же твердым шагом двигалась высокая, статная фигура полковника рядом с наказываемым. Вдруг полковник остановился и быстро приблизился к одному из солдат.

Я тебе помажу, - услыхал я его гневный голос, - Будешь мазать? Будешь?

И я видел, как он своей сильной рукой в замшевой перчатке бил по лицу испуганного малорослого, слабосильного солдата за то, что он недостаточно сильно опустил свою палку на красную спину татарина.

Подать свежих шпицрутенов! - крикнул он, оглядываясь, и увидал меня. Делая вид, что он не знает меня, он, грозно и злобно нахмурившись, поспешно отвернулся. Мне было до такой степени стыдно, что, не зная, куда смотреть, как будто я был уличен в самом постыдном поступке, я опустил глаза и поторопился уйти домой. Всю дорогу в ушах у меня то била барабанная дробь и свистела флейта, то слышались слова: «Братцы, помилосердуйте», то я слышал самоуверенный, гневный голос полковника, кричащего: «Будешь мазать? Будешь?» А между тем на сердце была почти физическая, доходившая до тошноты, тоска, такая, что я несколько раз останавливался, и мне казалось, что вот-вот меня вырвет всем тем ужасом, который вошел в меня от этого зрелища. Не помню, как я добрался домой и лег. Но только стал засыпать, услыхал и увидал опять все и вскочил.

«Очевидно, он что-то знает такое, чего я не знаю, - думал я про полковника. - Если бы я знал то, что он знает, я бы понимал и то, что я видел, и это не мучило бы меня». Но сколько я ни думал, я не мог понять того, что знает полковник, и заснул только к вечеру, и то после того, как пошел к приятелю и напился с ним совсем пьян.

Что ж, вы думаете, что я тогда решил, что то, что я видел, было - дурное дело? Ничуть. «Если это делалось с такой уверенностью и признавалось всеми необходимым, то, стало быть, они знали что-то такое, чего я не знал», - думал я и старался узнать это. Но сколько ни старался - и потом не мог узнать этого. А не узнав, не мог поступить в военную службу, как хотел прежде, и не только не служил в военной, но нигде не служил и никуда, как видите, не годился.

Ну, это мы знаем, как вы никуда не годились, - сказал один из нас. - Скажите лучше: сколько бы людей никуда не годились, кабы вас не было.

Ну, это уж совсем глупости, - с искренней досадой сказал Иван Васильевич.

Ну, а любовь что? - спросили мы.

Любовь? Любовь с этого дня пошла на убыль. Когда она, как это часто бывало с ней, с улыбкой на лице, задумывалась, я сейчас же вспоминал полковника на площади, и мне становилось как-то неловко и неприятно, и я стал реже видаться с ней. И любовь так и сошла на нет. Так вот какие бывают дела и от чего переменяется и направляется вся жизнь человека. А вы говорите… - закончил он.

Это произведение перешло в общественное достояние в России и странах, где срок охраны авторского права действует 70 лет, или менее, согласно ст. 1281 ГК РФ . Если произведение является переводом, или иным производным произведением , или создано в соавторстве, то срок действия исключительного авторского права истёк для авторов оригинала и перевода, и всех соавторов.

Общественное достояние Общественное достояние false false